Леха совесть имел, потому как высыпал содержимое пакета на стол прямо перед моим носом и, разделив деньги на ровные кучки, произнес:
— Это — мне за работу, это — на выпивку, это — на закуску, а это — твои. Добро?
Удовлетворившись моим кивком, он протрусил к выходу и вскоре вернулся с туго набитыми пакетами.
В мгновение ока обшарпанный стол был завален деликатесами местной торговой точки, а в маленьких стеклянных стаканчиках заискрилась янтарная жидкость.
— Ты уж извини, — лопотал Леха, суетясь по хозяйству. — Водки не было. Пришлось коньячку купить. Дорогой, зараза…
Отупевшим взглядом я наблюдала за его хлопотами и дивилась своему спокойствию.
Каких-то полчаса назад жизни моей угрожала серьезная опасность, я была, можно сказать, на волоске от смерти, а сейчас сижу как ни в чем не бывало и собираюсь пить коньяк с малознакомым человеком. Но стоит сделать существенное дополнение — человеком, который меня буквально из лап этой самой смерти вырвал.
Я подавила судорожный вздох и на ехидное замечание Милочки, которое она отстучала мне в мозг, постаралась не обращать внимания.
Подумаешь, умница нашлась! Посмотрела бы я на нее в подобной ситуации! И куда я должна была сейчас податься?.. К ней, что ли? Там у нее этот вечный зануда…
— Давай, Леха, выпьем за доброту, — предложила я, оборвав мысленный диалог с моей подругой. — В мире так мало по-настоящему добрых людей…
Леха почесал заросший затылок и тост мой поддержал. Хотя подозреваю, что с одинаковым успехом глыкнул бы и за злых людей тоже. Слишком уж азартно блестели его глаза, шарящие по заваленному продуктами столу.
Часа через два, сбегав за второй бутылкой, Леха весело подмигнул мне и пьяно хихикнул:
— А дружок-то твой вернулся. Я уходил, катера на пристани не было. А когда возвращался, то уже стоит…
— Понятно… — задумчиво произнесла я, хотя понятно мне ничего не было. — Слушай, Леш, помнишь, ты мне рассказывал про мужика, который карту у тебя спрашивал?
— Помню и что? — Матрос пьяно повел носом и, наклонившись ко мне почти вплотную, доверительно зашептал: — Мужик-то не здешний, точно говорю…
— С чего ты взял?
— А с того… Местные-то все эти острова как свои пять пальцев знают. Их, островов этих, и есть как раз пять. И одет шикарно так… Подъехал на тачке крутой.
— Ну а какой он из себя? — все больше распаляясь, пристала я к нему. — Внешность, внешность-то запомнил?
— А чего мне его запоминать? — изумился Леха. — Я что, баба, что ли?! Вот наколку запомнил…
— Какую наколку? — пролепетала я, содрогнувшись от предчувствия. — Да говори ты, не тяни!
— Краб на правой кисти. Вот здесь… — Матрос протянул мне правую кисть и ткнул вилкой у основания большого пальца. — Знатная наколка. Хоть и маленькая, а я разглядел. Эй, ты чего?..
— Ничего! — забормотала я, отчаянно тряся головой. — Ничего!..
Если Леха ничего не напутал, то карту местности у него спрашивал не кто иной, как Кирилл.
Сильный грохот заставил меня оторваться от мрачных мыслей. Перегнувшись через стол, я с недоумением смотрела на распростертое тело моего спасителя и все никак не могла понять, в чем дело.
— Эй! Ты чего? — робко окликнула я Леху. — А ну перестань! Вставай сейчас же!..
И только-только я собралась зареветь от страха и безысходности, как тишину разорвал чудовищный храп.
Только тут до меня наконец дошло, что падение Лехи со стула было продиктовано сильной усталостью, прилично сдобренной коньячком, нежели какими-то другими причинами.
— Эх, Леха, Леха! — вздохнула я и двинулась к выходу…
Сказать с точностью, сколько мне пришлось бродить по уснувшему городу, я не могу. Помню лишь чудовищную усталость и опустошенность, когда без сил плюхнулась на влажную скамейку в одном из скверов.
— Ну и что дальше, дружок? — печально спросила я у бездомного котенка, невесть откуда взявшегося и тут же принявшегося тереться о мои ноги. — Опять тупик?
Котенок жалобно мяукнул и запрыгнул ко мне на колени.
— Эх, ты, мордашка!.. — погладила я его за ушами. — Все, что тебе нужно сейчас, — так это миска молока, а вот мне?..
Мой бессловесный собеседник поднял ко мне чумазую мордочку и еще раз мяукнул.
— Ксюша говорит, что Кирилл ни при чем… Тогда что он делал на пристани? Зачем ему карта? Что за вздор о каком-то кладе? Почему голос человека, приехавшего к Александру, показался мне знакомым?.. Молчишь?.. — Я в сотый раз вздохнула и решительно поднялась, ноги сами собой понесли меня туда, откуда я недавно с такой изобретательностью бежала.
Уперев палец в кнопку звонка, я звонила не переставая в тяжелую филенчатую дверь. Мне было совершенно наплевать, что шел второй час ночи и что, возможно, хозяин квартиры сейчас спит. Все, что мне было нужно, так это получить ответ на один-единственный вопрос, который не давал мне покоя.
Его я и выпалила, едва дверь открылась…
— Что ты делал на пристани?!
Кирилл, едва разлепивший глаза, с недоумением смотрел на меня, не в силах вымолвить ни слова.
— Откуда ты явилась? — смог наконец произнести он. — Ты посмотри на себя!.. На кого ты похожа?! Чертова кукла!
Что-то в его тоне меня насторожило, и я инстинктивно сделала шаг назад. Но его уже невозможно было остановить. Вытянув вперед сильную руку, он грубо схватил меня за шиворот и втащил на свою территорию.
Дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась…
— Отпусти меня! — попыталась я его лягнуть. — Не имеешь права!
— Черт дернул меня связаться с тобой! — продолжал рычать Кирилл, втаскивая меня в одну из комнат знакомой мне квартиры.
Удивительно, но с последнего моего посещения мебели здесь явно прибавилось. Там, куда он меня затащил, стояла широкая кровать с откинутым покрывалом и маленький телевизор «Шарп» на подоконнике. Я пошарила глазами по углам в поисках стула и, не обнаружив ничего похожего, плюхнулась на пол.
— Я присяду, с твоего позволения, — недовольно буркнула я, комментируя свои действия.
Кирилл тяжело опустился на край кровати, обхватил свою голову руками и глухо произнес:
— Рассказывай!
— О чем? — недоуменно подняла я глаза. — По-моему, это тебе нужно…
— Где ты была?! — рявкнул он, причем с такой силой, что я невольно поежилась. — Как ты отсюда выбралась, мне уже доложили! Не успел я въехать в эту квартиру, как ты уже навлекла на мою голову конфликт с соседями! Но сейчас не об этом… Мне хотелось бы знать — где ты была?!
— Н-на пристани… — пролепетала я в страхе — слишком уж сурового вида был сидящий передо мной мужчина. — Я хотела вернуть иконы…
— Вернула?! — язвительно вставил он.
— Нет, — обреченно качнула я головой. — У меня их забрали…
— Кто?!
— Можно подумать, ты не знаешь? — фыркнула я.
— Слушай! — Кирилл вскочил с кровати и шагнул ко мне (почему-то мне показалось, что он в бешенстве). — Или ты отвечаешь на мои вопросы, или я за себя не отвечаю.
Скажу честно — он меня убедил.
Я устроилась поудобнее, облизнула пересохшие губы и начала говорить.
Несколько раз мой монолог прерывался гневными возгласами Кирилла, наподобие: «Идиотка!», «Нет, вы посмотрите на нее!». Но я упорно продолжала свое повествование, стараясь не обращать внимания на оскорбления, на которые он не скупился.
— Вот и все! — мило улыбнулась я, закончив говорить. — Твой словарный запас, я надеюсь, тоже истощился?
Ничего не ответив, он встал и нервно прошелся по комнате.
— Кирилл, — позвала я. — Скажи мне, пожалуйста, что все мои подозрения беспочвенны! Что ты здесь совсем ни при чем! Ксюша говорила…
— Твоя Ксюша все правильно говорила, — перебил он меня. — Я давний друг Олега, еще со студенческих времен. Я уехал за границу. Работал как проклятый, не до семьи было. А когда на родину вернулся, увидел, что все мои друзья уже давно детьми пообросли, а я все один…
Кирилл нажал кнопку на пульте, и экран телевизора вспыхнул, представив нашему вниманию все прелести заморского рая.
— Красиво! — тоскливо протянула я. — Ты наверняка там был…
— Был, — тихо ответил он, подсаживаясь рядом. — Мечтал, что когда-нибудь свожу туда и свою жену.
— И что? — Я насторожилась.
— А ничего… — Он грустно хмыкнул. — Из всех женщин, уготованных мне судьбой, я ухитрился выбрать самую взбалмошную, самую нелепую. Это я по части твоих поступков…
— Спасибо! — буркнула я, пытаясь подняться. — Как же это тебя так угораздило?
— Сам не знаю, — хмыкнул он, удерживая меня рядом. — Подруги твои хотели смотрины устроить по всем правилам и традициям. Так нет же! Захотелось самому… Как бы невзначай… Взял твой адрес — и тут началось…
— Разве ты не знаешь, что инициатива всегда наказуема? — съехидничала я, на всякий случай отодвинувшись от него на безопасное расстояние.
