— Вы что, по очереди договорились меня посещать?
— Ничего мы не договаривались, — ответствовала староста, медленно остывая.
— Ну да, ну да, — пропел Машка и пошел на выход. Когда поравнялся с Иркой, та неожиданно спросила:
— Что, так приятно с мужиками обжиматься?
Машка запнулся, но потом с достоинством ответил:
— Тебе не понять.
Я улыбнулся. Именно так мы с Муркой еще позавчера осаживали Барсика.
— Да уж куда мне, со своими женскими мозгами, — бросила Ира.
— У нас, в отличие от некоторых, наоборот, считается, что именно женщины сильнее и мудрее мужчин, — устало сообщил Машка и повернулся ко мне: — Вы ведь еще со мной поговорите, да?
— Конечно. Приходи в любое время, — заверил я его.
Парень сосредоточенно кивнул и ушел, оставив меня наедине с Ирой.
Машмул Верь-Явь
Я вышел от нашего психолога со странным чувством. Никогда ни с кем так не откровенничал. Не в обычаях илитири так себя вести с посторонними. Даже друг с другом. Мы скрытные. Всегда есть страх, что самое доверенное и верное лицо ударит в спину. Всегда. А тут он… психолог! Те, что были до него, они… Все оказались непроходимыми тупицами. Как они только над нами не издевались! Причем были убеждены, что именно мы, темные, виноваты в разладе, существующем в классе. Неправда! Это все светлые начали! Но как сказал один из тех, кто работал до Андрея, просто так нас темными не прозвали бы. Помню, тогда на него взъелся даже Фаль, хотя пустынник обычно бесцветен и тих до тошноты, но тот мужик, что так опрометчиво обвинил нас, долго не продержался. Уже через неделю слинял восвояси. Я думал, что и с этим будет так. Но теперь мне уже не хочется, чтобы он уходил. Вдруг у него получится? Нет, я не питаю надежд, что мы когда-нибудь, как выразился Андрей, сможем подружиться. Но, может, они нас хотя бы травить прекратят.
С такими мыслями дошел до поворота коридора, за которым собрался весь наш класс. Как всегда, мы отдельно, у окна, куда нас вытеснили светлые даже тут, в коридоре, а не в классе. А они в тени противоположной стены. На меня сразу все обернулись.
— Ну что там? — спросила Илюизмена. Удивительно, что он даже ее имя не побоялся сократить.
Я не мог себе позволить роскошь не отвечать женщине моего народа, хоть и предпочел бы промолчать. На душе было муторно, хотелось в общежитие, в свою комнату. И чтобы никто не трогал. Побыть одному и подумать. Андрей… он все же необычный. Столько чувств во мне даже любовники никогда не вызывали, хотя некоторые и пытались лезть в душу с разговорами. А ему как-то удалось всколыхнуть эмоции. Застарелые, затертые. Зачем я вспомнил?
— Говорит, что все нормально.
— Чего же ты у него так долго проторчал? — а это влез Алиэль. Ему от нас вообще всегда больше всех надо. Даже Пауль не ведет себя так заносчиво и местами жестоко. А этот светлый… После этого мы еще и… злодеи!
— Разговаривал, — буркнул я и попытался отойти к своим. Хоть на освещенный участок, но зато вместе не так противно в обществе этих светлых.
— О чем, например? — выплевывая слова, протянул он. Мне сразу же захотелось разозлить его настолько, чтобы он кинулся на меня и его можно было ударить.
Перемирие оказалось недолгим. Победили общего врага, и все. Они, светлые, всегда нами пользуются. Всегда. И зачем только наши Владычицы с ними мирный договор заключили?
— О том, что когда нас только в класс объединили, ты мне даже понравился, — объявил я и рывком высвободил руку, за локоть которой он успел меня схватить, чтобы не пустить к своим.
— Что? — заорал этот переросток у меня над головой, и тут его осенило: — Стой… — Он шагнул ко мне и растерянно захлопал своими серыми, как речной туман, глазами: — То есть в том самом смысле?
Лицо у него сделалось таким озадаченным, что я, вместо того чтобы дальше нарываться на драку, улыбнулся. Шагнул к нему. Это не я. Не я! Кто-то другой, за меня.
— Расслабься, — дотянувшись, положил руку ему на плечо. — Когда это было? Теперь я тебя ненавижу так же, как…
— Он хочет, чтобы мы все пришли.
Что? Обернувшись, я увидел нашу старосту. Вид у нее был озадаченным. Что этот психолог ей сказал, пока меня не было?
— Зачем? — спросила у нее Илюизмена.
— Сказал, что это не дело, посланцев засылать. Он не умирающий, чтобы от общения с любимыми, — это слово она выплюнула, — детками утомиться и сдохнуть по молодости.
Узнаю Андрея. Только он мог решиться так ее отчитать. Улыбнувшись, представил, в каких интонациях это, скорее всего, было сказано. Уж я-то успел кое-что в этом парне понять.
Алиэль дернулся и сбросил мою руку. Не очень-то и хотелось. Но стоило сделать шаг к своим, он снова схватил меня за локоть.
— Еще поговорим, — зашипел, склонившись ко мне. И отпустил.
Ну и поговорим. Нечего меня запугивать. Или наш Алый, как его Андрей прозвал, давно на смертельной дуэли не бился?
Андрей и «колокольчики»
Долго же они шли. И это, как призналась мне Ира, от следующего поворота коридора, где, по ее словам, собрался весь класс? Да опять небось что-нибудь не поделили. Надолго их явно не хватило. Беспредельщики! Испытав беспричинный приступ умиления и почти сразу осознав, что он относится к моим «милым», когда спят зубами к стенке, деткам, я расплылся в широкой улыбке.
— Что же сразу вместе не пришли? — спросил и доверительно сообщил: — Я не заразный.
— Да? — недоверчиво протянул рыжий Том и сморщил нос, словно принюхиваясь. — Тебя тут, по ходу, отпаивают марсовной смесью.
— Не знаю, как та хрень называется, но гадость редкостная.
— Зато общий тонус организма поднимает, — подал голос Кар.
Я обратил внимание, что он в этот раз держался рядом с Лией. Интересно. Но потом.
— И что же выходит, вы так эффективно сражались вместе, а теперь лапки кверху — и снова в кусты?
— Ты ничего не понимаешь, — за светлую половину класса ответила Ира.
— Абсолютно ничего, — пропела Иля.
Но тут всех удивил Машуля, который в наглую подошел к кровати, не став топтаться в изножье, и снова лег рядом со мной.
— Ты что делаешь? — вскрикнул Алый.
Машка фыркнул мне в ухо и обнял поперек живота. Не стал рисковать и тянуться до груди. К тому же так как я сидел, нам обоим было удобнее именно так.
— Что это значит? — пробасил вездесущий Улька, хмуря белые брови.
— А что это может значить? — невинно осведомился я.
— Вы теперь с ним? — холодно уточнила Ира.
— Нет. Как уже говорил, я сам по себе. Просто в ногах правды нет. А сесть здесь больше некуда.
— Да? Только что-то он не сидит, а лежит на тебе, — пробурчал возмущенный Алый.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
