— Единственный человек которому я доверяю сейчас, это папа. Он сказал что решит. И ты нам в этом поможешь.
— А может пустим утку, что Кристина Горбань собралась замуж за магната и тд и тп…
— Нет же. Будь твой Макарка побогаче, можно было бы и за него.
— Да перестань ты уже про него говорить.
— Ревнуешь?
— Бесишь, — огрызнулась я.
— Просто проверяла, — хмыкнула систр. — Так ты поможешь?
— Нет. Это окончательный ответ.
— Но как же папа?
— Он здоров как бык, я узнавала. Сердечко прихватило. Наверное опять акции упали, вот и бесится.
Я ошиблась. Очень сильно.
Отец сдавал, с каждым днем все сильнее. И даже мой цинизм мигал красной лампой, остановиться. Чтобы перестать себя вести как стерва.
Домой его отпустили. Правда теперь он колесил по своему кабинету с кислородным балоном и в сопровождении няньки.
Я две недели не видела моего Мака. Наняла все таки сыщика. Получала полный отчет о распорядке дня.
Все женщин, к которым парень имел неосторожность прикасаться, заочно ненавидела. Разве что список не составляла, для наказания.
Все эти дни отец молчал. Проезжал мимо, искоса царапая броню на моей гордыне. Хотя иногда мелькало в его помутневших глазах что-то такое, что я невольно думала — а не на*бывают ли меня.
Но видеть его таким… Немощным, увядающим…
Я испугалась за него. Меня приводили в кромешный ужас его синяки под глазами и исхудавшие жилистые руки, которые теперь еще и шелушились.
ЗА деньги можно купить все! Даже органы и веру. Если человек хочет жить. Но папа наотрез отказывался. Специально.
— Если это единственный путь достучаться до тебя, то и умереть не жалко, — ворчал он, сидя за столом, подписывая какие-то документы.
— Ладно. Если я выйду замуж за твоего деда, ты согласишься?
Взгляд его если не оживился, но явно давал добро.
— Завтра, — хрипло сказал отец.
— Что завтра? Свадьба? А как же платье, букет. Девичник в конце концов. Я так понимаю, развестись мне потом нельзя будет. Поэтому я хочу оторваться на последок, — последние слова я чуть ли не со слезами выдавила(скорее слезы смеха). — И торт. Черный. Высокий. Со стекающими вниз слезами моей загубленной молодости.
Отец глянул на меня, как на безутешное дитя.
— ЗАвтра у тебя будет возможность познакомиться с женихом…
— А кстати, пап. Я должна по тому жениху траур нести, или как бы? — издевалась в чистом виде, надеясь что папа улыбнется.
— Выйди вон. Дай умереть в тишине хоть, — папочка картинно схватился за сердце. Его сиделка сразу подскочил, и получил получил нагоняй, чем папочка себя и выдал. — Отстань, прилипала.
— Вижу тебе даже от одной мысли моего замужества лучше? — прыснула я, выскакивая из кабинета.
Мать я игнорила, зато с Кари вроде отношения наладились. Я даже пригласила ее пошопиться. Все таки меня снова сватают.
34
Второй претендент на мою ручку был чуть моложе первого.
Он бы мог выглядеть и моложе, если бы не кустарниковые сросшиеся брови, с проседью на огромным носом.
Мужик такими деньжищами ворочает, а сделать коррекцию не может.
Кари захотела тут же меня предупредить от злых шуток в его сторону.
— Джин не станет рисковать связями отца. Гарбякян и дядя Джинаилова вместе контролировали узлы наркотрафика через наш регион.
Я аж подавилась.
Серьезно? Папаша меня за наркоторговца выдать хочет?
— Не волнуйся. Сейчас твой будущий муж приличный бизнесмен. Главное, уважаемый.
— Ага, а ноздри у него такие — побочка от прежней работы.
Мы рассмеялись с Кари, зажевывая смех стейком, гоняя по тарелкам горох и салат, ухохатываясь еще больше.
— У вас такая милая улыбка, — вдруг подал голос Эдуард. — Вы весь вечер молчали и вдруг улыбаетесь. Позвольте узнать причину?
Крис, не смотри на брови. Боже.
Я снова хихикнула. Отец скрежетнул вилкой по тарелке, глядя на меня пугающим взглядом.
— Сестра смешную историю рассказала, — покосилась я на Кари.
— Со мной не поделитесь, — почти шепотом спросил он, наклоняясь ко мне. А я хотела было взять нож и поскоблить мужику промеж бровей, чтобы хоть видно было границу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но ради папочки…
— Я больше слушатель. Болтать не мое, извините, — так же шепотом ответила я.
— Олег, что же ты не сказал, что она еще и молчаливая скромница? В наше время это большая редкость. Мудрая женщина, — Эдуард поднял бокал, и нам все пришлось присоединиться.
Отец был как на иголках. Кари постоянно топталась рядом, чтобы вовремя заткнуть мой рот, который от спиртного уже плохо держал шуточки в себе.
Но в целом, вечер прошел как и планировалось.
Мы проезжали мимо ресторана Макара. Я сразу узнала дорогу.
Макар. Может правда его в любовники взять. Но он же гордый, сволочь. Красивая, грубая сволочь.
Тело сразу затосковало по его шальным и сильным рукам.
Я уже знала, под каким предлогом приеду его навестить.
Но для этого мне нужно сбежать от папочки по уважительной причине.
35
Чертовы четыре часа я плясала, танцевала, кружилась до потери ориентации в пространстве. Не потому что мне реально было классно.
Я торопила время. Дала своим подружкам эти гребаные часы, чтобы примелькаться перед ними.
Никто не хочет, чтобы его жалели. Ведь одно слово нежности — и тебя разорвет от боли.
Что я сейчас хочу? Пасть в объятия Мака.
Вот так я сократила его красивое имя до ласкового прозвища.
— Девочки. Сейчас будет стриптиз. Только тшшш, — я приложила палец к губам, притворно изображая опьянение. — Меня не снимайте.
Я содрала с головы фату и засунула шпильку Вале в кучерявое гнездо. Девочки засмеялись, делая с ним селфи. А я потихой удалилась.
Вышагивая бодрой походной по коридору, ощутила, словно с меня стянули пелену.
Все эти лизоблюды, угашенные, чужие и равнодушные люди — почему я себя этим окружила?
Моя похоть. Дикое желание слиться с чем-то красивым… Каким-нибудь красавчиком.
Я не ощущаю этого.
Чувства перевернуты с ног на голову. С того самого момента, как я вернулась из прогнившей дыры.
Хотя.
Скорее прогнило все вокруг.
Ехала на квартиру Макара. Знаю, он сейчас допоздна на работе. Пытается вывести свой клоповник на новый уровень.
Такси тормознуло у нужного подъезда. Тачка Мака на месте. Свет в квартире не горит.
Ткнула пальцем в звонок, залепив глазок жвачкой.
Никто не открыл.
Стукнула по двери три раза.
Мак стоял в штанах, эротично свисающих на косточках. Дунь ветерок, и они свалятся. Хотя…
— Кристина? — мое имя из его уст сладко наполнил воздух чем-то терпким. Порочным.
В глубине квартиры светило, как если бы парень в потемках смотрел телевизор или сидел за ноутом.
Сделала шаг. Настойчиво вторгаясь на территорию холостяцкой берлоги.
— Я не один, — он встретил меня широкой грудью с темным порослями.
Поднялась глазами по этой могучей груди, по крепкой шее с напряженными взбухшими венами.
— Я не против тройничка, — прошептала я, едва касаясь Мака.
Клянусь, его сердце под моей ладонью готово было из груди вырваться.
Нас обоих притянуло друг к другу с такой силой, что можно стены сломать.
Безжалостно и по-дикарски.
Пойманные в силки внезапной страсти, мы даже дверь забыли закрыть.
Шарахаясь от стенки к стенке, раздевались на ходу, помогали друг другу. К счастью одежды не много. Споткнувшись, наконец упали.
Я оказалась под Маком. Холодный пол под задницей заставил глубоко вдохнуть.
Парень стоял на коленях, раздвинув мои ноги крепкой железной хваткой.
Он смотрел на меня, как хищник смотрит на жертву, которой не сбежать.
В полутьме все же мне удалось разглядеть его шикарное добро между ног. Батеньки, и это он в меня пихал? Тогда понятно почему у меня такой голод по нему.
В глазах Макара мелькнула искра нежности, он на секунду наклонился, чтобы припечатать на моих губах свой поцелуй.
