— Стой, чертов коняга!.. Я тебе сейчас!..
— Крепче держи, — поучал Коля тоном опытного кавалериста. — Пусть чувствует руку…
Витя пыхтел и кружился вокруг коня. Наконец он нашел выход: подвел его к кусту, и конь стал рвать листья своими желтыми зубами.
Они прождали минут десять. Вдали мелькала худощавая фигура Дудникова, он заходил то в одну землянку, то в другую, за ним, тяжело переставляя ноги, двигался Куликов, грызя черный сухарь.
Наконец все дела были сделаны, Дудников вручил партизану туго набитый вещевой мешок и повел его к ребятам.
— Приедешь, накорми хлопцев, — сказал он, когда, на радость Вити, Куликов отобрал у него строптивого коня. — Поезжайте!..
— А куда мы едем? — спросил Витя.
— На задание, — ответил Дудников, наблюдая за тем, как Коля тщетно пытается вскарабкаться на лошадь: стремя оказалось слишком длинным, и он никак не мог забросить на нее другую ногу. — Ну, давай подсажу! В седло-то когда-нибудь садился?
— Нет, — признался Коля.
— А если бы соврал, все равно бы не поверил.
Дудников подтянул ремни и подсадил Колю.
— Не гони! — строго сказал он. — Будешь ехать за Куликовым.
— А ты садись на попону позади меня! — сказал Куликов Вите. — Вот так! Держись крепче. Поехали!..
Вдруг Коля обернулся:
— А оружие?
Но Дудников только помахал им рукой.
Против указанного ему времени Куликов задержался всего на двадцать минут. Он доставил обоих ребят, мешок с продовольствием и еще кое-что нужное для успешного выполнения замысла.
Вскоре Куликов и ребята выехали на поляну, где их ждали Колесник и Геннадий Андреевич.
Коля, изловчившись, спрыгнул с седла на траву. Витя, которого порядочно потрясло на острой спине любящего подтанцовывать коня, попытался сползти, но, под общий смех, мешком рухнул на землю.
— Ну, теперь я вижу, что прибыли в полной исправности, — сказал, посмеиваясь, Колесник. — Отдохните, поешьте, а потом мы вам все расскажем.
Для того чтобы соблюсти полную конспирацию, обоих пастушков увели в лес и оставили там под охраной одного из партизан. Было решено отпустить их после того, как операция будет завершена.
Когда Коля и Витя поели, Геннадий Андреевич рассказал им о том, как задержали деревенских ребят, дал мальчикам посмотреть документы пастухов, показал корову, привязанную к дереву, невдалеке от дороги.
— Что же мы должны делать? — нетерпеливо спросил Коля.
— Вы возьмете хворостины, погоните корову на станцию и сдадите ее коменданту.
— Только и всего?
— Нет, — вмешался в разговор Колесник, — самое главное впереди… Вон видите там, вдали, желтые кубики?
Коля и Витя взглянули в сторону станции, где в ярких солнечных лучах золотились, словно нарисованные, квадратики.
— Видим, — сказали они в один голос.
— Что это, по-вашему?
— Сено, — догадался Коля.
— Правильно. Так вот, это сено должно загореться! Видите, сколько рядом эшелонов? Они наверняка взлетят на воздух…
— А как же это сделать? — спросил Витя. — Поджечь спичкой?
Колесник покачал головой.
— Нет, спички для такого дела не годятся. Там вокруг часовые. Не успеешь зажечь спичку, как тебя на месте ухлопают. У нас тут одна игрушка припасена. — И он протянул на ладони обычный спичечный коробок. — Он заряжен. Через час загорится сам по себе, и пламя его будет такое сильное, что сможет прожечь насквозь даже кровельное железо…
Коля взял коробок и взвесил на ладони: коробок был тяжелый. Он протянул его Вите — тот опасливо коснулся пальцами стертой этикетки, но в руки не взял.
— Когда будете пересекать переезд, — сказал Колесник, — один из вас — ну, хотя бы ты, Витя, — должен сильно хлестнуть корову, да так, чтобы она побежала к ближайшей платформе с сеном. Когда корова ткнется мордой в сено, вы станете ее оттаскивать. Один из вас заслонит другого. И тот должен ухитриться засунуть коробок в сено… Конечно, если к этому времени не подоспеет часовой. Рисковать не надо! — повысил голос Колесник. — В случае опасности бросайте коробок, вот и все… Понятно?..
— Понятно! — сказал Коля.
Витя, насупившись, молчал. Геннадий Андреевич тревожно взглянул на него:
— Ты чего, Витя? Боишься?..
— Я не согласен, — сказал мальчик.
— Не согласен?
Все посмотрели на него.
— Я могу только корову гнать, — проговорил он, не поднимая головы, — а коробок вы Коле отдайте… У меня всегда все из рук валится.
Геннадий Андреевич облегченно вздохнул.
— Ну конечно, Витя, коробок понесет Коля.
— Вот и все. — Геннадий Андреевич поднялся. — Сейчас я вам скажу, кто вы такие. Ты, Коля, теперь Семен Бушуев. Повтори.
— Семен Бушуев, — повторил Коля.
— А ты, Витя, — Василий Ломакин.
— Василий Ломакин, — повторил Витя.
— Семка и Васька, — сказал Геннадий Андреевич. — Вот вам документы. Не забудьте получить расписку на накладной… Теперь я вам расскажу про ваших родных, старосту и деревню, откуда вы идете…
Через полчаса оба мальчика уже знали наизусть свои новые биографии. Партизаны притащили хворостины, брошенные на дороге пастушками. Однако, когда ребята взяли их в руки, сразу вдруг стало заметно, что одеты они не по-деревенски. На Коле был пиджачок, а на Вите — новая клетчатая рубашка.
Опытный глаз Колесника сразу это подметил.
— Надо переодеться, — сказал он.
Все согласились. Ребятам пришлось подрожать на холоде, пока партизаны меняли одежду у задержанных парнишек, но зато через несколько минут Коля и Витя неузнаваемо преобразились.
Коля спрятал коробок в карман брюк.
— Ну, ребята, желаю вам удачи, — сказал Геннадий Андреевич и расцеловал обоих. — Главное, действуйте осмотрительно. И не торопитесь… Помните, вас послал староста, а до остального вам дела нет!.. Мы будем вас ждать…
— Не забудь, Коля, — напомнил Колесник: — через час коробок взорвется. Если не удастся засунуть его в сено, бросай, не держи…
— Ладно, помню. Мы пойдем, — сказал Коля.
Он повернулся и заскользил по склону вниз, к дороге. За ним с меньшей ловкостью пополз Витя. Колесник подмигнул Куликову, и тот побежал вслед за мальчиками.
Все молча следили за ребятами: вот они спустились вниз, вышли к дороге и остановились. Куликов отвязал корову от дерева и толкнул ее в бок. Мотая головой, она вышла на дорогу и также остановилась в ожидании. Тогда Коля хлопнул ее по холке хворостиной. Корова повернулась и покорно поплелась по дороге к станции. Это была старая, унылая корова грязно-белого цвета, с провалившимися боками, на которых темнели коричневые плешины. Видно, староста был ловкий шельмец, если решался всучить немцам такую старую и худую скотину. Корова шла медленно, понуро, будто догадываясь о своей печальной участи.
Некоторое время мальчики молчали. Жутковато было идти по этой дороге в чужой одежде, с чужими документами, погоняя чужую корову, прямо в руки к врагу. Хотя колхозные ребята и сказали, что на станции их никто не знает, но мало ли что может случиться! Вдруг староста возьмет да и приедет сюда, чтобы выслужиться перед начальством, или еще что-нибудь вроде этого произойдет. Разве все предугадаешь в таком деле!
— Ну, Витя, — сказал Коля, — а самого-то главного мы и не узнали.
— Чего? — приостановился Витя.
— Как зовут корову.
Но шутить Витя был не склонен.
— Иди ты! — сказал он. — Лучше помни, как тебя зовут. Тебя зовут Семка. Один раз ошибешься и погибнешь ни за что…
— Ничего, Вася! Живы будем, не помрем…
— А я не хочу помирать, — сказал Витя. — Я еще инженером хочу быть…
— Тише ты! — одернул его Коля. — Раз идешь на задание, только об этом и думай… Говори о коровах…
— А чего мне о коровах говорить? — обиделся Витя. — Что ты из себя умника строишь! Думаешь, я хуже тебя?
— Хуже не хуже, а от коробка отказался.
Витя тяжело вздохнул и ничего не ответил. Коля тоже приумолк. Корова вела их к перекрытому шлагбаумом переезду, и теперь уже были видны часовые, внимательно смотревшие на них.
Когда до шлагбаума осталось метров двести и часовой в сером мундире вышел вперед, поправляя на груди черный автомат, Коля занял свое место впереди коровы. Он все время чувствовал тяжесть в кармане. Казалось, этот несчастный маленький спичечный коробок весил пудов пять.
«Только быть спокойным, — говорил себе Коля. — Я подхожу, вынимаю документы, предъявляю их часовому, а потом Витя бьет корову в правый бок…»
Чем ближе шлагбаум, тем виднее, как просто осуществить этот план. Действительно, последняя платформа с сеном почти нависает над переездом.
Коля облегченно вздохнул. Разыграть все это ему казалось не так сложно. Он оглянулся и тихо сказал Вите:
— Подходим!..
Витя угрюмо взмахнул хворостиной, и это получилось у него как-то устало и безразлично: будь что будет!
