— И опять вы правы, капитан, — сказал Мак. Он один способен был сохранять непринужденный тон беседы в окружающей какофонии. — Изучение древних туземных культур, основанных на магических церемониях, показало, что такой барабанный бой блокирует альфа-волны мозга и слушатели становятся гораздо более внушаемыми, чем в обычном состоянии.
— Я предлагаю, чтобы они заткнулись! Если они не заткнутся, предлагаю улететь отсюда! — рявкнул Беккер.
Акорна вызвала «Балакире», который ответил не сразу, так как все на его борту также были оглушены пронзительным плачем, несущимся с планеты внизу. Ее друзья столпились у экрана, и болезненное выражение на их лицах было точно таким же, как на ее собственном.
— Нам необходимо дать знать тому, кто поет, или тому, что поет, что мы здесь, чтобы им помочь, но мы не сможем подойти ближе, если они не замолчат, — сказала Акорна.
Мелиренья кивнула головой, а за ней Нева и другие линьяри.
— Жаль, что мы не знаем языка, — сказал Таринье.
— Пошлите эмоции, — предложила Нева. — Сострадание, желание исцелить, но также страх за собственную безопасность.
Беккер, который напрягал все силы, чтобы услышать их, закрыл глаза и свободной рукой схватил за руку Акорну.
— Годится. Принцесса, хватайся за папочку. Рафик, возьми ее за руку, и давай сделаем «мыслефон», который бы вызвал гордость у тетушки Карины.
Акорна невольно улыбнулась. Беккер, как и Мак, начал считать себя почетным линьяри. Она мысленно подключилась к тем, кто находился на борту «Балакире», подхватила мысли своих товарищей по кораблю и тоже их подключила. Она транслировала эмоции и намерения так ясно, как только умела.
Она так сосредоточилась, что даже не уловила, в какой момент пение прекратилось, и осознала это, когда Размазня вынул морду из-под мышки Беккера и задумчиво начал лизать переднюю лапу. Кот поймал ее взгляд и посмотрел на нее, словно хотел спросить:
— Что?
Беккер открыл глаза, глянул направо и налево и сказал:
— Ура! Мы это сделали! Они послушались. Они и правда послушались. Как я понимаю, это значит, они хотят, чтобы мы приземлились.
Акорна слегка содрогнулась. Она слышала пословицу, что нельзя пустить кровь камню, но ее бы не удивило, если бы эти Поющие Камни буквально начали кровоточить, такими были интонации и сила звука этого пения.
«Кондор» совершил посадку, спустился роболифт, и члены экипажа с опаской ступили на поверхность планеты.
Казалось, паутина боли раскинулась на земле. Акорна увидела разрушения, как и на других планетах, но здесь она ощутила боль и горе каждого распавшегося обломка камня. Это казалось странным, так как обычно камни сами откалывались от более крупных массивов и должны были как-то к этому привыкнуть. Но Поющие Камни Скарнесса были очень чувствительными.
И все же трудно было поверить, что на этом поле из расколотых камней что-нибудь могло создавать шум, не то что петь или поддерживать телепатическую связь. Но ведь пение прекратилось в ответ на телепатическое послание.
Мысли Акорны закружились вихрем от напора горя, теперь не выливающегося в песне. Колени ее подогнулись, и она опустилась на землю среди каменных обломков.
Когда-то груды этих камней представляли собой высокие башни, их определенным образом настраивали, и каждая башня была семьей. Ее окружали другие башни, которые были членами сообщества. Сотни тысяч таких башен тянулись вдоль обширных прибрежных районов планеты.
Когда-то здесь лежал океан, и когда отдельные камни покидали семью под действием ветра, или эрозии, или просто силы тяжести, они становились камнями-ступеньками, ведущими в воду. Пляж и дно океана состояли из этих отдельных камней, которые со временем громоздились друг на друга, пели новые песни и образовывали новые колонии. От этих колоний рождались гармонические отростки, такие, как те, что находились в садах Хафиза и в центре Кубиликхана на нархи-Вилиньяре. Эти колонии другие существа увозили с собой, обращаясь с ними нежно, с уважением и осознанием их ценности.
— Кхорнья! Кхорнья, мы здесь.
Когда кончик первого рога прикоснулся к ней, головокружение прошло, в голове прояснилось, и Акорна села, отстраняя рукой столпившихся вокруг нее линьяри.
— Со мной все в порядке, спасибо.
— Снова общаешься с минералами, дорогая? — спросила Нева.
Акорна кивнула.
— Но здесь есть и другая форма жизни, другие живые существа. Те, которые ухаживают за Поющими Камнями. Мы как раз к этому подошли.
— Прости, что прервали вас, Кхорнья, но нам показалось, что тебе больно, — сказала ей Мелиренья. — Ты хочешь сказать нам, что Поющие Камни — разумные существа. Если это так, все обитатели других планет, которые ими владеют, как нас учили, нарушают законы вашей Федерации о владении разумными инопланетными существами…
— Не знаю, как насчет разума. Это больше чувства, чем мысли. Они не столько способны вести переговоры, сколько… как выразилась Нева, общаться. Друг с другом.
Беккер быстрыми шагами зашагал прочь от них. Каменные осколки гармонично застонали у него под ногами.
— Их нужно снова собрать, — сказала Акорна.
— Это будет сложная головоломка, — ответил Рафик.
— Кроме того, я не взял с собой достаточное количество суперклея, — заметил Беккер. — У меня его хватит на флот поврежденных кораблей, но мало для целой планеты, полной гальки.
— Нам пока не нужно восстанавливать целую планету. Но нам нужно собрать камни в этом районе, чтобы определить, что лежит под ними, не повредив их, себя и того, что внизу, — сказала Акорна, сама не совсем понимая почему. Она подняла горсть гравия, пытаясь понять, что именно хотела сказать. И стала двигать на ладони камешки разной формы. Два из них, как ей показалось, напоминали два кусочка головоломки, которые можно сложить вместе. Она кончиком пальца придвинула их друг к другу. И почувствовала странное покалывание в ладони, когда эти два фрагмента слились друг с другом и стали одним целым.
— Возможно, нам не понадобится так много клея, как кажется, капитан. — Акорна открыла ладонь и показала остальным, что произошло. — Посмотрите сюда. Происходит странная вещь. Если правильно приложить друг к другу фрагменты, они сливаются воедино.
Рафик кивнул головой.
— Естественно. Это какая-то разновидность базальта. Они густо пронизаны высококачественным кварцем. — Он поднял довольно большой кусок и указал на тонкие линии, произвольно разбросанные по камню. — Если такие нити включены в кварц, он становится проводником статического заряда, и если его правильно приставить к другим камням с такими же включениями, они образуют прочные связи.
Теперь он читает лекцию. Акорна все это уже знала и подозревала, что эта информация известна Беккеру тоже. Мак тоже хранил ее где-то в своей базе данных, но он все равно жадно слушал.
— Но как это заставляет их соединяться друг с другом без клеящего вещества, Рафик? — спросил андроид.
— Как я сказал, они несут статический заряд. Ты ведь знаешь о статическом электричестве, Мак?
— Конечно. Когда его много, у меня довольно сильно кружится голова.
— Да, но оно также заставляет определенные предметы прилипать к другим предметам, и они так и останутся, пока эта связь не прервется. Эти камни создают собственные связи, еще больше увеличивая статический заряд. Другими словами, если их правильно совместить, молекулы, обладающие чем-то вроде памяти, стремятся объединиться в одно целое. То же явление позволяет этим камням петь: кварцевые включения играют роль антенн и создают гармонический резонанс, позволяющий издавать звуки различного тона.
— Итак, — сказал Беккер, — им не нужен клей. Это хорошо. Мы просканируем при помощи корабельных компьютеров фрагменты на поверхности, развернем их в разной последовательности, чтобы они нашли себе пару, введем данные о местонахождении фрагментов в Мака, и он их сможет собрать.
— А тем временем, — прибавил Рафик, — нам все же понадобится весь имеющийся у вас клей, чтобы начать соединять их. Несомненно, многие фрагменты были стерты в порошок, когда эти камни разрушались в щебень. Клей, смешанный с пылью, возможно, сможет заменить утерянные кусочки. И хотя для каждого камня его нужно не много, камней здесь достаточно.
— Это уже план. И наверняка это лучше, чем стоять тут и слушать их завывания. За дело, друзья! — призвал всех Беккер. — Расколем этот орешек… или, наоборот, склеим его.
* * *
Акорна и Рафик ввели формулу в репликатор на борту «Балакире», затем пропустили через него различные вещества, которые собрал Беккер, и скомбинировали из них подходящий клей.
Раньше, чем они заполнили последней порцией клея последний из контейнеров, собранных со всего корабля, Мак вынес первую порцию клея наружу и принялся собирать камни с такой быстротой, что его изображение на экране интеркома превратилось в смутное пятно.
