– Ну ты даешь, Сапог, да ты, оказывается, фестивальщик.
– Да, было дело.
– Ну а чего здесь-то опустился так? Ты ведь вроде нормальный пацан, судя по рассказу.
– Да это с учебки еще. Я с Носорогом в месте в одной учебке был, а у него земляк там служил на постоянке в роте обеспечения, вот они меня и загоняли. А потом когда сюда попал, Носорог меня стал опускать дальше, и сказал, если пикну, то он меня отпидарасит и всем объявит об этом, а я с детства драться не могу и не люблю. Он приставал ко мне постоянно. Ну, ты понимаешь о чем я.
– Че ты говоришь? Носорог хотел тебя отжарить-? Сапог да ты че, шутишь? – я обалдел от удивления.
– Да какие тут шутки. Я ему сказал, что если он это сделает, я застрелюсь. Потом он отстал вроде, но обещал до самого дембеля меня чмырить. К Закирову он приставал постоянно насчет этого, но Закирчик с ним подрался, Носорог был здоровый бык и, естественно, отметелил Закирчика. Но Носорог тебя боялся, ты же земляк Закирова. Но ты дембель, и поэтому Носорог запугивал постоянно Закирчика, мол, уйдут дембеля, я тебя чурку ваще урою.
– Так значит, Носорог беспределом занимался в роте конкретно?
– Еще как.
– Так он же трусливый был, как заяц.
– Это он перед вами трусливый.
«Да, – подумал я, – Носорог оказывается, опускал пацанов по всякому. Ну что ж, он на что шел, на то и нарвался, Закиров оказался пацанчиком не промах. Но если б не Закирчик, так кто-нибудь другой все равно бы это сделал. Так ведь нельзя, здесь же не зона, черт возьми, но даже на зоне беспределом не занимаются.»
– А этот урод пидарасил кого-нибудь в роте? – спросил я Сапога.
– Вроде нет, но я по крайней мере, такого не слышал. Но приставал он к чижам постоянно.
– Ну ты даешь, Сапог, я даже представить себе такого не мог. А ну, Сапог, пошли в БТР запрыгнем.
Я запрыгнул в люк, и уселся на командирское сидение, Сапог залез за мной и пробрался в отсек, Туркмен с Уралом уже проснулись, и сидели болтали о чем-то.
– Пацаны, знаете, что я вам сейчас расскажу, а?
– Ну и что ты нам расскажешь, Юрец? – спросил Хасан.
– Я вам сейчас про Носорога, царствие ему подземельное, такую х…ню расскажу, не поверите.
И я поведал пацанам о том, что мне рассказал Сапог. Все слушали с недоумением, никто про Носорога такое не слышал, также как и я.
– Не пи…ди, – удивленно произнес Хасан, выслушав меня.
– Вот свидетель перед вами, Сапог, не верите мне, спросите его.
Хасан посмотрел на Сапога, тот закивал головой. Потом все принялись обсуждать услышанное. Всех перебил Хасан.
– Машина комбата свернула в кишлак! – крикнул он.
Мы все вылезли на броню, Хасан отдал руль Туркмену, и тоже вылез с нами. За БТРом комбата в кишлак съехала машина ротного. Из кишлака повыскакивали бачата и побежали в сторону колонны, размахивая открытками, монтановскими сумками и всякой дребеденью, на которую можно обменять у нас еду или что-либо из одежды, у некоторых из них в руках были лепешки чарса, за ними потянулись и остальные обитатели этого небольшого кишлачка, они тащили канистры и ведра для солярки или бензина.
На окраине кишлака находились насколько бедных дуканчиков, в них торговали изюмом, сушеными дынями, гранатами (плод такой), лепешками и виноградом. Колонна остановилась, к машинам сразу же стали подбегать бачата и жители кишлака, началась торговля. Офицеры пытались отогнать бачат от машин, но те, как назойливые мухи, облепляли одну машину за другой. К нам подбежали пара бачат и стали предлагать чарс и всякие побрякушки.
– Шурави, сумка бери, короший сумка. Мала деньга беру, – баченок показывал мне три пальца, мол, триста афганей.
– Да не надо мне твою сумку, пошел вон отсюда! – крикнул я ему.
Урал подозвал этого баченка и стал предлагать ему сменять шапку на сумку. Хасан менял у другого бачи чарс на кашу из сухпая. Пока эти двое бачат парили нам мозги, третий с другой стороны пытался отвязать ящик с гранатами, которые были привязаны с боку БТРа. Я увидел это и закричал:
– А ну, быстро пошел вон от сюда, сученок.
Баченок отбежал на несколько метров, потом остановился и стал смотреть на меня. Я навел на него автомат и передернул затвор.
– Вали отсюда я тебе сказал, не врубаешься что ли.
Баченок скривил мне гримасу и побежал к следующему БТРу. Сапог сидел на башне и наблюдал за происходящим. Я крикнул ему:
– Сапог, смотри за этими чертятами, а то они весь БТР по гайкам растащат.
К нам подошел старик с канистрой.
– Масла, масла, – говорил он и показывал на канистру.
Я поманил его пальцем, он быстро подошел ко мне и стал протягивать канистру.
– Да убери ты эту канистру, пистолетные патроны есть, цинк. Понимаешь. Пуф-пуф. Понимаешь? Маленький такой, – я показывал пальцами размер патрончика.
– Масла, Шурави, – тыкал он мне канистру.
– Вот баран, да нахер мне твоя канистра. Хасан! Переведи этому придурку.
– Че ты хотел? – спросил Хасан, подойдя к нам.
– Патроны ему хочу сбагрить, скажи ты ему там по-своему.
Хасан перебросился с этим аксакалом несколькими фразами, тот закивал. Хасан показал ему два пальца, старик ему один.
– Он берет один цинк, – сказал Хасан.
– За сколько?
– За пятнадцать. Говорит, что два бы взял с удовольствием, но денег на два нету.
– Так пусть предложит кому-нибудь из своих. Хотя, слушай, поехали подъедем к кишлаку, заодно в дукане возьмем лепешек и винограду.
Хасан вытащил цинк с патронами и показал старику, чтоб подошел с другой стороны. Тот обошел БТР, отдал деньги и забрал цинк с патронами; замотав его в мешковину, он поспешно направился в кишлак.
– Туркмен! Поехали подъедем к дуканам.
БТР наш тронулся, и мы направились в сторону дуканов. Хасан показал пальцем в сторону кишлака. Там между дувалами стояли две БМПшки.
– Смотрите, вон разведка стоит.
– Ну, ни фига себе, они уже там, ну разведчики, шустрые ребята, – удивился я.
– Сейчас подъедем и узнаем, чего они там торчат, – промолвил Урал.
– А ну, покажь сумарь, – я взял из рук Урала сумку, которую он выменял у бачи.
– За шапку выкрутил, да?
– Пришлось еще ремень отдать в придачу.
– Ниче, нормально, на дембель покатит, – я протянул Уралу сумку.
Мы подъехали к дуканам и стали разглядывать их содержимое. Туркмен спрыгнул с БТРа и, подойдя к дуканщику, стал с ним о чем-то болтать, пробуя при этом виноград.
– Хасан, а давай заберем все, что захотим, а если этот душара будет пи…деть, по башке автоматом долбанем, и все, че зря деньги тратить, – предложил я.
– Ага, конечно, это уже наша сторона Герата, тут советники где-то недалеко. Сейчас пожалуются царандойцам или ХАДовцам, те особняк подключат, потом разъе-ывайся с ними.
– Да пошли они нахер эти царандойцы, как воевать, так их нету. К тому же это не наша сторона, здесь пограничная зона.
– Да какая разница, чья сторона. Скажут, что мародерством занимаемся и все такое.
– Ну, иди возьми пожрать в дукане, а то Туркмен стоит болтает бестолку и виноград жрет.
– Пошли вместе.
Мы спрыгнули с брони и подошли к Туркмену с дуканщиком. Потом Хасан пошел к другому дукану, расположенному недалеко от этого.
– Ну че Туркмен торгуешься? – спросил я.
– Да нет, просто болтаем. Зачем торговаться, я и так нахаляву фрукты хаваю.
Я тоже оторвал от кисти несколько виноградинок и стал кидать их в рот по одной. К нашему БТРу снова подбежали двое бачат и стали крутиться, предлагая что-то Уралу с Сапогом. Я хотел крикнуть им, чтоб смотрели за этими гавриками, но Сапог и так бдительно наблюдал за бачатами. Дуканщик неплохо знал русский, и я его спросил:
– Патроны возьмешь?
– Какой патрон? – спросил он.
– Пистолет – Макаров.
– Скока?
– Цинк.
– Давай неси, беру.
– Пятнадцать, – предложил я.
– Давай, даю пятнадцать.
– А двадцать?
– Нет, двадцать не даю, цена пятнадцать, больше не даю.
К нам подошел Хасан, в руках у него было несколько лепешек и гора винограда. Туркмен тоже купил пару лепешек, винограда и несколько гранат, и мы направились к БТРу.
– Тот дуканщик берет патроны, – обратился ко мне Хасан.
– Этот тоже берет.
– Я с тем уже договорился за пятнадцать.
– Я с этим тоже, да к тому же сюда ближе нести.
Я обернулся, дуканщик шел следом за нами. Потом я увидел, как другой дуканщик тоже бежит к нашему БТРу. После оба дуканщика стали спорить между собой, размахивая руками.
– Хасан, чего они орут? – спросил я.
– Спорят, кто патроны возьмет.
– Кто больше заплатит, тот и возьмет, че тут думать.
– Ага, хрен они больше заплатят, будут целый день спорить, а больше пятнадцати ни один не даст.
– Ну и пошли они тогда нахер, не ждать же, пока они наорутся.
Мы залезли на броню, Хасан достал цинк с патронами, и что-то крикнул им, оба дуканщика сразу заткнулись и уставились на Хасана.
– Чего ты им такого сказал? – спросил я Хасана.
