в его ареале, пока заклинание призыва не испарится.
- Насколько широк его ареал?
- Дальше, чем может пробежать человек, - сказал Хидецугу, - к тому же, он гораздо быстрее.
- Я приму твой дар, - сказал Тоши, - если ты примешь мой. – Он указал на каменную печать в руках. – И если ты подождешь восхода новой луны.
Он протянул печать. Хидецугу сидел и некоторое время задумчиво кивал, - Договорились. – Он протянул свою ладонь.
Тоши уронил в нее холодный черный диск и сунул красную плитку в сумку. – Значит, договорились.
Огр шаман кивнул. – Да, но время пошло. Я советую тебе завершить свои дела как можно быстрее, ибо после того, как я туда приду, академии больше не будет.
Тоши взглянул на стены и на вездесущий призрак óни Хидецугу. Он представил себе ямабуши со стеклянными глазами, сидящих где-то в этой пещере, и перевел взгляд на Хидецугу - груду мышц, сидящую на корточках и объятую яростью и жестокостью.
Он произнес тихую молитву своей мёдзин, не от своего имени, и даже не ради академии, но с просьбой о более скромном даре. Во всем мире, казалось, время начало подходить к концу.
Глава 9
Король разбойников санзоку подъехал к уступу, осматривая границу между Товабарой и Горами Сокензан. Годо был огромным человеком, широкоплечим и могучим, но он казался еще больше верхом на мускулистом горном яке. Пар шел от его большой лысой головы на холоде, и тонкий хвост его волос развивался на ветру за его плечами. Три длинных копья торчали из седла позади него, и громадное, покрытое шипами, бревно на цепи терлось о плотную шерсть яка.
Поговаривали, что Годо не сражался этим бревном, но швырял его своим врагам, как оружие против него самого. Те, кого оно не раздавливало, теряли все свои силы, пытаясь его поднять. На самом же деле, Годо мог крутить тяжеленное бревно, как камень в праще с достаточной силой, чтобы одним ударом убить всадника вместе с лошадью.
Ему было более сорока лет, и он полжизни провел, возглавляя нападения на королевство Даймё. Он был членом древнейшего горного племени, и его деды и прадеды сражались с династией Конды, чтобы не дать им превратить Сокензан в очередную покоренную провинцию. Пусть лисы философствуют о жизни под гнетом тирана, а маги с усердием прислуживают их новому королю. Горный народ был диким и грубым, но они понимали, что такое свобода, и ценили ее.
Технически, горы все еще оставались свободными, но они были изолированы от остальных племен Камигавы расстоянием, указами Даймё и солдатами, расставленными на границе для того, чтобы удерживать горные племена на их территории. Пусть забирают себе свою пустошь, говорят, сказал как-то Конда, ибо это все, что у них когда-либо будет.
Годо всегда улыбался, вспоминая эти слова Конды. Армия Даймё превосходила разбойников всех, вместе взятых – лучше обучена, лучше оснащена, лучше накормлена. Но даже ей не удавалось осуществить мрачное пророчество Конды. Годо и его санзоку жили уже более десяти лет на то, что им удавалось захватить во время рейдов на территорию Конды. Подчиненные Даймё платили налоги за привилегию пользоваться ресурсами приграничных земель; Годо и его последователи просто приезжали и забирали их.
Их пути в Товабару и обратно менялись в зависимости от времени года, но Годо всегда умудрялся найти выход из положения. За последние несколько лет, когда Война Ками вышла из-под контроля, внимание Конды к границе королевства ослабло. У него просто не хватало людей, чтобы перекрыть всю длину границы, а его фермеры не могли произвести больше еды, чтобы прокормить всех солдат, если бы он это сделал.
Годо провел последние несколько дней в разъездах, в поисках маршрута для грядущей зимы, который бы позволил его людям пересечь границу. В пределах досягаемости почти не осталось поселений, никаких работающих ферм на расстоянии броска. Ему приходилось совершать налеты все глубже в территорию Конды, выискивая что-нибудь, достойное грабежа. Воинов Годо ждали несколько трудных месяцев, если они не смогут отыскать достаточно запасов, чтобы продержаться до весны, или не проложат надежный маршрут в земли Товабары и обратно.
Теперь, когда он достиг соглашения с акки, живущими в этом регионе, он мог свободно исследовать места, которые его налетчики могли бы использовать, как временные базы. Несколько недель назад, он выслал двоих своих лучших лейтенантов – братьев Ямазаки, Сейтаро и Шуджиро – на особое задание вглубь территории Конды. План пришел к Годо во сне, возможно, в ответ на молитвы его народа.
Мёдзин Бескрайней Ярости сказал ему выслать разбойников в сердце Эйгандзё, где стояла башня Даймё. Успешный налет на башню принесет достаточно добычи, чтобы половина его племени смогла пережить зиму. Это также вынудило бы Конду увести больше солдат от границы. Люди Конды продолжили бы страдать, что означало бы, что и сам Конда также бы пострадал.
За годы, ненависть Годо к режиму Конды превратилась в постоянную, мучительную боль. Презрение к Конде, нанесение ему вреда, стало для Годо религией, и его мёдзин быстро и щедро одарил его своим благословением.
Годо приостановил своего яка и прислушался. Горы Сокензан были опасным местом, даже для разбойников. Здесь обитали могущественные существа, с которыми нужно было советоваться или которых следовало ублажать, прежде чем он мог вести своих воинов через этот участок скалистых гор. Племена акки были меньшей из этих угроз, но даже они были слишком назойливы, чтобы их игнорировать. А проходить через земли о-бакемоно было очень опасно всегда. По крайней мере, на этот раз, огр сам предложил зайти к нему.
Удовлетворившись тем, что за ним никто не следил, Годо пришпорил яка. Он въехал на вершину гряды, где и заметил ожидавшего его о-бакемоно. Увидеть Хидецугу за пределами его долины было редкостью, но в последнее время шаман совсем спятил, совершая собственные набеги вглубь Дзюкай. Днем ранее, он связался с Годо с предложением способа стянуть солдат Даймё в сражение в любом месте на выбор Годо. Хидецугу прекрасно знал сложности, стоявшими перед санзоку каждой зимой, как знал и то, что Годо не сможет пройти мимо такой возможности.
Король разбойников пришпорил яка и проехал вниз по склону, в сторону Хидецугу. Как и все разумные существа, он боялся и уважал силу огра, но у него не было причин ожидать нападения с его стороны. У них было очень мало совместных дел, но они были в добрых отношениях друг с другом. Если бы
