— Понял. Тогда давай сначала портрет, я его сразу же пошлю невесте. А потом, как у тебя будет время, сделаешь мне такие же живые снимки, как вчерашние. Мне понравились!
— Ладно, — кивнула я. — Тогда встречаемся перед обедом.
— Договорились, Элишше. Я приведу себя в приличный вид и приду! А сейчас пойду и переведу тебе кредиты. — Он помахал мне рукой и тоже ушел.
— Чего? — пролепетала, чувствуя, что я тут единственное существо, которое не понимает, что происходит.
Когда напротив меня присел третий посетитель, я уже не знала, что и думать. Разговор повторился. Потом еще с одним, и еще с одним, и еще с одним… В итоге мне нужно было идти в кают–компанию уже сейчас, чтобы успеть снять постановочные портреты всех, кто изъявил желание.
Сбегав к себе в каюту за голографером, я направилась к месту встречи. Вошла и замерла на пороге, пытаясь понять, что же рассматривает целая толпа в дальнем углу помещения. Любопытство победило робость, и я направилась туда, где кучно стояли мужчины и что–то обсуждали. При моем приближении они раздвинулись, и я увидела…
Оказывается, на большом экране шло слайд–шоу моих вчерашних работ. Лица сменялись одно за другим, а сверху над ними располагалось объявление, гласившее:
«Работы нашего нового штатного художника. При желании получить файл со своими голограммами можно у второго пилота Рокхада или у командора. Для этого необходимо отправлять письменный запрос по коммуникатору. Для желающих отблагодарить художника за ее талант и стимулировать к новым работам, можно перевести некоторую сумму на ее счет, чтобы она приобрела себе личный голографер. Номер счета:…»
— О–о–о! — оторопело протянула я.
— Солнышко, я тоже перевел, — хлопнул меня по плечу высоченный парень той же расы, что и Рокхад. — Ты молодец! Замечательно меня вчера поймала.
— Ну… Тогда начнем? — обвела я вопросительным взглядом присутствующих.
Глава 9
В тот же день по приказу командора меня перевели в другую каюту, в которой имелся стационарный информационный блок. Имущества у меня почти не было, так что переезд прошел легко и быстро. Прихватила стопочку вещей, стальную банку, голографер и проследовала за Майки, который уже отдежурил свой внеплановый наряд. Мне было немного неловко перед ним, что его наказали из–за меня, пусть моей вины в этом и не было. Но парень вел себя непринужденно и, похоже, не считал, что я перед ним в чем–то виновата.
Новая каюта была такая же, как у Рокхада, и я сделала вывод, что меня перевели, так как приняли в штат на не самую низшую должность. Это приятно грело душу. Майки на этот раз был предусмотрительнее и провел для меня полный инструктаж и экскурсию, показав все, что тут имелось. Собственно, было все то же самое, только ощутимо просторнее, и добавился стол с инфо–блоком, а электронный планшет оказался более поздней модели. Это по словам Майки, а по мне так и тот прежний был вполне хорош. Уже позднее я обнаружила, что в этой модели можно было рисовать в специальной программе. Не полноценный графический планшет, но неплохая замена для неспециалистов.
Вечером пообщалась с хозяином голографера по коммуникатору. Уточнила, не слишком ли я наглею, что уже второй день пользуюсь его аппаратом. Услышала, что мол, никаких проблем, и он рад, что смог помочь мне проявить свои таланты. Так что могу работать. А как только наберется сумма достаточная для того, чтобы я приобрела себе собственный, тогда и верну. И поинтересовался, как пополняется счет? Я глупо похлопала глазами и сказала, что понятия не имею. Рокхад посмеялся и объяснил, как войти и посмотреть. Оказывается, это была его идея с тем, чтобы экипаж скинулся мне на собственный аппарат. Командор был против, но второй пилот его убедил, объяснив, что такая хрупкая и капризная вещь, как голографер, должна быть личной, а не казенной. Кроме того, сообщил Акиру, как много дополнительных насадок и объективов понадобится профессионалу. Командор махнул рукой и открыл отдельный счет на мое имя, специально для пожертвований моему таланту. А в конце разговора Рокхад намекнул, что рассчитаться с ним я могу обещанным рисунком.
Следующие дни у меня были загружены под завязку. До обеда я делала постановочные портреты в кают–компании. После обеда бродила по крейсеру и делала стихийные снимки. Потом заливала результаты охоты в инфо–блок и отбирала самые удачные работы, безжалостно стирая все, что мне казалось некачественным или скучным. Отправляла папку с ними командору и Рокхаду и переключалась на планшет и бумагу, восстанавливая, или точнее, вспоминая навыки.
На бумаге все получалось легко. Рука у меня явно была набита и за один вечер я нарисовала весьма неплохой, даже на мой собственный критический взгляд, портрет Рокхада. Сообщила ему об этом по коммуникатору и ничуть не удивилась, когда через два часа он сам за ним пришел, не желая ждать до утренней встречи в столовой. Второй пилот был в восторге. Так хвалил, что я не знала, куда деваться от смущения.
Стоит ли говорить о том, что за завтраком все уже были в курсе, видели этот портрет и желали такие же? У меня появился лист ожидания длиной в целую жизнь… А запросы на коммуникатор все приходили и приходили.
С командором я за эти дни больше не беседовала. Все, что мне было необходимо спросить или сообщить, писала ему в текстовых сообщениях. Хотя издалека видела Акира неоднократно. Мне патологически не везло, и я постоянно оказывалась там, куда спустя недолгое время приходил и он. Если бы это не было сущим бредом и абсурдом, я бы заподозрила, что он за мной следит и преследует. Но так как я хорошо помнила его приказ, держаться от него подальше, то, как только вдалеке показывалась высокая широкоплечая фигура с торчащими вверх ушами, тут же сворачивалась и удирала из этого места, чувствуя спиной его пристальный взгляд. Было неловко, но… очень уж мне тут нравилось. Не хотелось спровоцировать начальство на гнев или агрессию. А то еще передумает и оставит меня на планете в системе Сегина. А я хотела с ними в экспедицию!
Да и вообще! Что–то в глубине души (генетическая память, не иначе) кричало, что от начальства нужно держаться как можно дальше. Периодически вообще всплывала какая–то странная фраза про «барский гнев и барскую любовь»[3]. Что такое «барский» я не знала, а в словаре объяснение отсутствовало.
Отловил меня командор вечером накануне прибытия в систему Сегин. Причем именно отловил, потому что как раз перед этим я сбежала, заметив его на нижней палубе. Сейчас же я снимала на голографер Мирада и его напарников, а потом заметила на противоположном конце ангара такую знакомую хвостатую фигуру. Тут же подобралась, быстро попрощалась с парнями и по стеночке, прячась за стоящими тут в большом количестве механизмами, пробралась к выходу.
