Оказавшись на верхней площадке лестницы, он увидел свет, исходящий из открытой комнаты, расположенной на полпути к другому залу. Молча и зловеще, словно огромный кот из джунглей, появился он, прижимаясь к стене, и осторожно выглянул за угол дверного проема.
Алата Дрейк сидела на простом деревянном стуле, глядя из окна на поля у подножия замка. Убедившись, что она без обмана одна, Рыжебородый могучей рукой зажал ей рот и, потянув ее голову назад, приставил кинжал к ее ничем не защищенному горлу.
— Один звук, и ты — мертва! — со злостью прошептал он.
Ее тело напряглось, потом расслабилось, и лишь тогда Донахью ослабил захват.
— Ты знаешь, кто я?
Она молча кивнула. Ее глаза метнулись к двери, через которую он вошел.
— Тогда ты знаешь, зачем я пришел.
— Нет, — сказала она.
— Я пришел за Алатой Дрейк. Где она?
— Я — Алата, жена Человека, которого ты убил.
— Он сам напросился, — проворчал Рыжебородый. Донахью шагнул назад и пробежал глазами по ее телу с головы до ног. — Не могу сказать слишком много о его вкусе в отношении женщин, — наконец заявил Урод.
— Так же как я о его любви к убийцам, — фыркнула она, удивленная своей дерзостью.
— Убийцам? — повторил Рыжебородый. — Убийцам, черт возьми! Он был вооружен, а я убил его голыми руками! Рыжий Торир Донахью не убийца… особенно в отношении Норманов.
— Правильно говорить «Нормалы», — холодно ответила женщина, — хотя я уверена, что ты не понимаешь значения этого слова.
— У тебя будет в избытке времени, чтобы учить меня, так как ты принадлежишь мне, — сказал он.
— Я никому не принадлежу!
— Мы поспорим об этом утром, — усмехнулся он, потянувшись за ее рукой.
— Ты не доживешь до того, чтобы увидеть, как встает солнце, — сказала она тихим голосом.
— Уверен, ты еще убедишься в обратном, — фыркнул Донахью.
— Почему ты думаешь, что только мне известно, где ты находишься? — продолжала она.
— Никто не видел, как я вошел, — самоуверенно сказал он.
— Никто. Они знают, что ты здесь, и они придут за тобой.
— Ха! Никто не знает, если Гарет не сказал им, а Гарет не скажет ничего Норманам.
— Крастон знает. Он вычислит это. Я не удивлюсь, если его люди уже едут сюда.
— Крастон? Слепой идиот? — проревел Донахью со смехом.
— Он знает, — сказала Алата уверенно, — и он послал своих людей. Используй мое тело, если хочешь, убийца, но с каждой секундой, что ты теряешь здесь, люди Крастона подбираются все ближе. И они собираются отомстить за смерть моего мужа.
Что-то в ее тоне заставило Донахью остановиться. Алата выглядела уверенной и абсолютно убежденной в своем предположении. Донахью пробежал рукой по ее длинным, густым рыжим волосам. Могла ли она оказаться права? Могли ли Крастон или Рислер каким-то образом вычислить, что он вернулся в Ступицу? А даже если могли, то могли ли они догадаться, что он пойдет в замок Дрейка? Донахью яростно потряс головой. Нет! Было бы слишком много совпадений… однако Алата выглядела такой уверенной, даже предложила свое тело, чтобы задержать его.
Проблема оказалась слишком сложной для Донахью. Он пожал плечами и принял самое легкое решение. Рыжебородый начал вечер как похотливый кролик, так он его и закончит.
Схватив Алату за руку, Донахью вышел из комнаты и направился к лестнице. Он может насладиться ее телом за городом точно так же, как и в ее спальне, и потом, если по какому-то счастливому случаю она сделала правильное предположение, выбравшись из замка, он останется в живых, чтобы насладиться ей и на следующее утро.
Они спустились по лестнице и направились прямо к маленькой двери, через которую Рыжебородый вошел в замок, когда услышали беспорядочные звуки в другой части здания. Донахью быстро метнулся в угол.
— Кто они? — прошипел он.
— Люди Крастона.
— Почему ты так говоришь?
— Кто это еще может быть? — холодно ответила Алата. — Ты ухитрился убить всех остальных.
— Ты права, — пробормотал он. Урод видел, как Джошуа вошел в замок следом за группой вооруженных людей. — Но откуда они знают, что я пришел сюда? — прошептал он, искренне недоумевая. Алата презрительно посмотрела на него.
Донахью услышал голос Джошуа. Тот говорил низким, приглушенным голосом:
— Какие-нибудь следы Донахью?
— Нет, — послышался приглушенный ответ.
— Тогда мы опередили его. Где вдова?
— Наверху, как я подозреваю.
— Хорошо. Не забудьте: все должно выглядеть так, как если бы Донахью пришел сюда и убил ее. Хорошенько все обставьте, и побольше крови.
— Что делать со слугами Дрейка? — спросил другой голос.
— Сколько их там? — поинтересовался Джошуа.
— Около десятка.
— Мы должны будем и их тоже убить, — сказал Джошуа. Он стал подниматься по лестнице следом за воинами.
Донахью посмотрел на Алату. Вначале на лице женщины было написано недоумение, потом выражение его сильно изменилось, словно вдова Дрейка что-то поняла.
— Когда они никого не найдут наверху, — прошептала она, — они станут искать меня по всему замку.
— Почему они хотят убить тебя? — спросил Донахью.
— Пообещай не трогать меня, и я скажу тебе, — ответила она.
— Я не заключаю договоров с Норманами! — фыркнул он.
— Ты договоришься со мной, или я закричу, взывая о помощи.
— Нет, не закричишь, — смело сказал он. — Если они найдут тебя, то убьют.
— А если ты не пообещаешь, то все равно убьешь меня. В конце концов, закричав, я не умру в одиночестве.
— Ты в самом деле это сделаешь? — сказал Донахью, глядя в ее холодные, чистые глаза. — Ты в самом деле позовешь их?
— Да.
— Ладно, — прорычал он. — Сговорились! Пойдем!
Он крепко обхватил ее за талию и уверенно пошел к двери. Оказавшись снаружи, он отправился на юг, откуда пришел.
— Не этой дорогой, — прошептала Алата.
— Почему?
— Джошуа наверняка оставил вокруг нескольких часовых.
— Почему ты думаешь, что они там? Туннели ведь в другой стороне.
— В замке не было людей Рислера. Это означает, что он, возможно, патрулирует район между Ступицей и дорогой, ведущей к Метро.
— В этом нет смысла, — запротестовал Донахью. — Барон знает, что я не хожу по дорогам Норманов… и не стану возвращаться по ним.
— Я не знаю, — призналась она. — Я только думаю, что тебе… мне… будет безопасно идти на запад.
— Так ведь я могу попасть прямо в руки Людей Дрейка? — насмешливо спросил Рыжебородый. — Где ты спрятала свою армию? На западе?
— Тут нет никакой армии, — сказала она. — Она разбежалась, после того как ты убил моего мужа.
