Лейтенант Малыгин с начала мая стал готовить к походу коч «Экспедицион», который на месте имел уже течь по четыре дюйма в час. К исходу месяца был он готов; лоцман от деревни Тельвиска стал спускаться вниз реки. 28-го пришел он в устье и, увидев впереди лед, стал на якорь на юго-запад от Болванского Носа. На следующее утро понесло большой лед с верху реки; выпустив канат, подняли они паруса, но сели на мель; льдом понесло их через банки, прижало к стоячему на мелях льду, выломало форштевень[98] и оторвало руль. Спасти судно не было никакой возможности и необходимо было помышлять только о спасении людей и груза. С помощью солдат и матросов, присланных к ним капитаном Черевиным на щерботах,[99] удалось им спасти всех людей и большую часть груза. Судно же оставлено на месте.
Малыгин приступил немедленно к исправлению кочи «Обь», и 17 июня мог уже на нем отправиться в путь. В устье реки задержал его противный ветер четыре дня. 21 июня вышел он опять под парусами, и в тот же день на высоте Двойничного Носа встретил множество льда, против которого должен был бороться целую неделю, останавливаясь на якоре то под материковым берегом, то под Гуляевскими Кошками, которые были покрыты большими грудами льда. 29-го достиг он острова Варандей и, встретив опять много льда, должен был остановиться за западной оконечностью этого острова. До 19 числа следующего месяца пытались они ежедневно сниматься с якоря и продолжать свой путь, но лед вынуждал их всякий раз опять ложиться на якорь в разных местах около острова Варандей. Иногда вынуждены они были отрубать якоря и после с великим трудом опять их отыскивать. Погода в это время по большей части стояла сырая и холодная; снасти покрывались ледяной корой, так что управление ими было почти невозможно. В судне была течь по три, а иногда и по девяти дюймов в час, – все это делало плавание их затруднительным выше всякого описания. 22 июля пришли они на расстояние видимости к острову Долгий; от встретившегося им тут судна промышленников узнали они, что море к востоку еще весьма льдисто. В этот день стали на якорь под островом Долгим. В этом месте пробились они 17 дней, не будучи в состоянии продолжать пути из-за льда. 7 августа присоединились к ним вышеупомянутые, построенные у города Архангельска боты, под начальством лейтенантов Скуратова и Сухотина.
Последние вышли из реки Двины 25 июня, несколько раз из-за противных ветров становились на якорь и 30 июня зашли в Шойна, лежащую от Канина Носа к S в 50 милях, для осмотра течи, открывшейся во втором боте.[100] Вход в Шойну имеет ширину не более двух кабельтовов, глубину в малую воду три фута. Прикладной час 30 минут.[101] Входя в реку, следовало держаться ближе к южному берегу.
Открыв и исправив повреждения второго бота, отправились они в путь, 2 июля обогнули Канин Нос и легли к острову Колгуев; пройдя его в туманную ночь, увидели поутру 4 июля Тиманский берег и к полдню стали на якорь на северо-восток от Святого Носа в четырех итальянских милях, на глубине шести сажен, грунт ракушка. Обсервованная широта[102] в этом месте (по журналу Сухотина) 68°01′, откуда выходит широта Святого Носа – 67°58′. Склонение компаса определено 12° восточнее. Прикладной час 7°24′. Святой Нос выдается от берега к северо-западу; от него к северо-востоку простирается высокий берег. Пролавировав без успеха четыре дня в проливе между материковым берегом и островом Колгуев, спустились они к последнему и 8 июля стали на якорь против реки Губистая, на глубине 41/2 сажен на песчаном грунте. Запасшись водой и дровами, продолжали они путь около S оконечности острова Колгуева, но до 14 числа ничего не могли выиграть против северо-восточного ветра, и легли на якорь по южную сторону Плоских Кошек, где широта определена 68°28′ (по журналу Сухотина). Простояв тут до 18 июля, перешли они к реке Васькиной, чтобы запастись водой и дровами. От этой реки, находящейся в юго-восточной части острова, идет низменный песчаный берег к западу на восемь миль, и потом заворачивается на север-северо-восток к реке Губистой, глубина в одной итальянской миле от берега – четыре и пять сажен. 21 числа снялись они с якоря, но на другой день, встретив противный ветер, возвратились опять к острову Колгуев, где во время сильного шторма от северо-востока, продолжавшегося до 25 числа, первый бот потерял один якорь. Не прежде 3 августа позволил им ветер продолжать путь свой. Встав в тот день под паруса, прибыли они 7-го к островам Матвееву и Долгому, где и соединились с Малыгиным. На другой день все три судна, под начальством последнего, прибыли в Югорский Шар и стали на якорь между мысами Сухой и Перевозный.
Широта этого места по журналам Скуратова и Сухотина – 69°27′, а по журналу Малыгина – 69°49′; последнее определение превышает новейшие на 7′. Склонение компаса 3/4 румба О.
Здесь последовала перемена командиров. Лейтенант Малыгин пересел на первый бот, Скуратову поручил второй, а Сухотину на коче «Обь» предписал следовать к городу Архангельск.[103]
Лейтенант Сухотин отправился в путь 19 августа. Около суток должен он был пробиваться сквозь льды, наполнявшие Югорский Шар. Выйдя в чистое море, лег он к западу, потом к западу-юго-западу и на шестой день, имея беспрестанно попутный ветер, достиг Канина Носа. 29 числа миновал остров Моржовец, а 1 сентября прибыл благополучно в реку Двину. Постоянное ему благоприятство ветра надо считать весьма счастливым обстоятельством, поскольку коч «Обь» находился в плохом состоянии, имея течи по пяти дюймов в час.
Лейтенант Малыгин с двумя ботами простоял в Югорском Шаре до 24 августа. Неоднократно посылал он людей своих на самоедских оленях осматривать море с возвышенных мест острова Вайгач, но всегда получал известие, что оно покрыто множеством льда. В проливе носило его также немало. Погода стояла прехолодная, так что море около судна несколько раз замерзало. 24 числа мог он, наконец, выйти из пролива, но великие льды вынудили его в тот же день стать на якорь за Мясным островом. Он пробыл тут 13 дней, не в состоянии будучи тронуться с места из-за льда, который иногда по всему горизонту стоял неподвижно. В продолжение этого времени сделано описание Мясного острова и материкового берега, ему прилежащего; осмотрены речки, около тех мест впадающие (которые все оказались мелководными), определена широта места 70°09′ (по двум наблюдениям 26 и 31 августа, журнал Малыгина) и прикладной час 5°12′. 5 сентября сделан был общий совет, в котором участвовали унтер-офицеры и кормщики (архангелогородские мореходы в звании лоцманов); на этом совете решено было, как видно, продолжать путь, потому что оба судна на другой день снялись с якоря и пошли к востоку между стоячим льдом и берегом. 6 сентября стали из-за противного ветра на якоре против речки Ляда (по журналу Скуратова-Ладена; вероятно, Ладейная), лежащей от острова Мясной в 36 итальянских милях. Подштурман Великопольский и кормщик Юшков нашли в устье этой речки, в полную воду, только 41/2 фута глубины. На другой день пошли далее; 10 сентября стали на якорь перед устьем реки Кара, а 11-го вошли в самое устье, где обсервовали широту 69°48′. Фарватер в реку идет на OSO между южным берегом и косой, протянувшейся от низменного северного берега; глубина шесть-восемь футов, а в реку четыре сажени. 13 сентября на консилиуме, подобном прежнему, решено было, неизвестно по каким причинам, идти зимовать в реку Моржовка; вследствие чего оба судна в тот же день вышли опять в море, но, не дойдя реки Моржовка, встретили сплошные льды, заставившие их возвратиться на зимовку в реку Кара, куда они прибыли 18 сентября, а 26 числа поставили суда свои на зиму в трехозерной речке. В декабре месяце оба начальника переехали с командами на оленях в Обдорск, оставив при судах подштурмана Великопольского с 11 человеками.
