А снаружи всё так же падал снег. Снеговики оруженосцев превратились в чудовищных и бесформенных великанов десяти футов ростом. По дороге в богорощу Теон с Рябиной прошли между двух белых стен. Тропинки между Твердыней, Чертогом и башней превратились в лабиринт ледяных траншей, которые расчищали каждый час. В них было легко потеряться, но Теон знал каждый поворот.
Даже богороща оделась в белое. Пруд у подножия сердца-древа затянуло корочкой льда, а вырезанное на бледном стволе лицо отрастило усы из маленьких сосулек. В этот час не стоило даже надеяться побыть наедине со старыми богами. Рябина отвела Теона от молящихся перед деревом северян в уединённое место около стены казармы. Они остановились у пруда, наполненного теплой вонявшей тухлыми яйцами грязью. Теон заметил, что даже она начала замерзать по краям.
– Зима близко.
Рябина зыркнула на него суровым взглядом.
– Ты не имеешь права повторять девиз лорда Эддарда. Только не ты, никогда, слышишь! После того, что ты сделал…
– Вы тоже убили мальчика.
– Я уже говорила, что это не мы.
– Слова – ветер.
«Они ничем не лучше меня. Мы одинаковые».
– Вы убили остальных, почему же не его? Жёлтый Хрен…
– … вонял не меньше тебя. Свинья в человечьем обличии.
– А Малый Уолдер – поросёнок. Из-за его убийства Фреи и Мандерли схватились за мечи, это умно, вы…
– Не мы.
Рябина схватила Теона за горло и толкнула к стене. Её лицо оказалось в дюйме от его глаз.
– Скажешь такое ещё раз, и я вырву твой лживый язык, братоубийца.
Он улыбнулся сквозь выбитые зубы.
– Не вырвешь. Мой язык вам понадобится, чтобы пройти мимо стражи. Вам нужна моя ложь.
Рябина плюнула ему в лицо. Отпустив его, она вытерла свои перчатки об бедра, будто испачкалась от одного прикосновения к нему.
Теон понимал, что не стоит испытывать её терпение. По-своему она не менее опасна, чем Живодёр или Дэймон Станцуй-для-Меня. Но он устал и замёрз. Голова гудела, ведь он не спал несколько дней.
– Я поступал ужасно… Предавал своих, перебегал к врагу, отправлял на смерть доверившихся мне… Но я не братоубийца.
– Да, мы уже поняли, что мальчики Старка никогда не были тебе братьями.
Это так, но Теон имел в виду другое. «Мы не были родичами, но всё же я никогда не причинял им вреда. Мы убили сыновей мельника». Теон не хотел думать об их матери. Он знал жену мельника много лет, даже спал с ней. «Большие, тяжёлые груди с тёмными сосками, сладкий ротик и весёлый смех. Прелести, которых я больше не познаю».
Но бесполезно объяснять всё это Рябине. Она не поверит его словам, как и он не верил ей.
– Мои руки обагрены кровью, но не кровью моих братьев, – произнес он устало. – И я уже наказан.
– Недостаточно.
Рябина повернулась к нему спиной.
«Глупая женщина». Пусть Теон и сломлен, но кинжал у него до сих пор имеется. Нет ничего проще, чем вытащить его и всадить ей между лопаток. На это он всё ещё способен, невзирая на сломанные и выбитые зубы. Это было бы даже милосердно – более быстрая и лёгкая смерть, чем та, что ожидает её и сестёр в руках Рамси, если они попадутся.
Вонючка мог бы это сделать. Наверняка он так бы и поступил, надеясь порадовать хозяина. Эти шлюхи хотят похитить жену Рамси, и Вонючка не позволил бы такому случиться. Но старые боги знали его, они звали его Теоном. «Железнорожденный, я был железнорожденным, сыном Бейлона Грейджоя и законным наследником Пайка». Обрубки пальцев зудели и дёргались, но кинжал остался в ножнах.
Белка привела четырёх других прачек: худенькую седовласую Миртл, Иву Колдовские Глазки с длинной чёрной косой, Френью с расплывшейся талией и огромной грудью и Холли с ножом. Они оделись как служанки – в тёмно-серые рубища, а поверх набросили коричневые шерстяные плащи, подбитые кроличьим мехом. «Мечей нет, – заметил Теон. – Ни топоров, ни молотов, никакого оружия кроме ножей». Плащ Холли скреплялся серебряной застёжкой, а Френья с середины бёдер до груди обмоталась пеньковой верёвкой, отчего казалась толще, чем была.
Миртл принесла наряд служанки для Рябины.
– Дворы кишат дурачьём, – предупредила она. – Они собираются выехать.
– Поклонщики, – произнесла Ива с презрительной усмешкой. – Что надменный лорд прикажет, то и выполняют.
– Они умрут, – весело прощебетала Холли.
– И мы тоже, – отозвался Теон. – Даже если нам удастся пройти через стражу, как вы собираетесь вывести леди Арью?
Холли улыбнулась.
– Шесть женщин войдут и шесть выйдут. Кто обращает внимание на служанок? Мы оденем девочку Старков Белкой.
Теон посмотрел на прачку.
«У них почти одинаковое телосложение. Может получиться».
– А как выберется Белка?
Белка ответила сама.
– Через окно, выходящее на богорощу. Мне было двенадцать, когда брат в первый раз взял меня в поход на юг за вашу Стену. Там я и получила своё имя. Брат говорил, что я была точно белка, взбирающаяся на дерево. С тех пор я перебиралась через Стену шесть раз, туда и обратно. Думаю, я в состоянии спуститься с какой-то каменной башни.
– Доволен, Перевёртыш? – спросила Рябина. – Давайте закончим начатое.
Огромная кухня Винтерфелла занимала целое строение, расположенное на случай пожара в стороне от главных башен и построек. Внутри постоянно витали разнообразные запахи – ароматы жареного мяса сменяли запахи лука или свежего хлеба. Русе Болтон поставил стражу у дверей. С такой оравой голодных ртов каждый кусочек еды ценился на вес золота. Но стражники знали Вонючку. Они любили поддразнивать его, когда он приходил за горячей водой для ванны леди Арьи. Впрочем, никто из них не осмеливался заходить дальше. Для всех Вонючка был зверушкой лорда Рамси.
– Принц Вони явился за горячей водой, – увидев Теона и служанок, провозгласил один из стражей и распахнул перед ними дверь. – Скорее, а то этот чудесный тёплый воздух выйдет.
Войдя внутрь, Теон схватил проходившего мимо поварёнка за руку.
– Горячей воды для м’леди, мальчишка, – приказал он. – Шесть полных вёдер, и смотри, погорячее. Лорд Рамси желает видеть её румяной и чистой.
– Да, м’лорд, – ответил мальчик. – Сейчас, м’лорд.
«Сейчас» заняло намного больше времени, чем хотелось бы Теону. Все большие котлы были грязными, поэтому мальчишке пришлось сперва вычистить один из них. Казалось, что прошла целая вечность, пока вода закипела, и две вечности, пока наполняли шесть деревянных вёдер. Всё это время женщины Абеля ждали, скрывая лица под капюшонами. «Они неправильно себя ведут». Настоящие служанки дразнят поварят, заигрывают с поварами, чтобы те разрешили им попробовать по кусочку от разных блюд. Рябина и её коварные сёстры не хотели привлекать к себе внимание, но вскоре их угрюмое молчание вызвало подозрительные взгляды стражников.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
