И благодарностью за активные и успешные действия флотилии в 1771 г. стал указ Екатерины II от 26 декабря о награждении его орденом Св. Александра Невского. В высочайшем рескрипте говорилось так: «Последние рапорты ваши Мы получили и с удовольствием видели из содержания оных, сколь ревностно трудитесь вы всегда в исполнении намерений Наших. Отдавая вам в том справедливость, Всемилостивейше жалуем вас кавалером Ордена Нашего Святого Александра и повелеваем возложить на себя и носить по обыкновению посылаемые к вам при сем знаки онаго».{1806}
Если же обобщить все перечисленные примеры отношения Петербурга и лично Екатерины II к А.Н. Сенявину в годы войны, то можно утверждать, что он пользовался постоянной и безоговорочной поддержкой российского правительства и личным уважением Екатерины II. Практически все его предложения встречали поддержку и одобрение.
Подводя итог сказанному, заметим, что приведенные нами факты позволяют с полным основанием утверждать, что Азовская флотилия А.Н. Сенявина сыграла важную роль в победе России в войне 1768–1774 гг. И в Петербурге это оценили по достоинству. 27 сентября 1774 г. в заключении высочайшего рескрипта Екатерины II на имя А.Н. Сенявина значилось: «Наконец, имеем Мы изъявить вам Монаршее Наше благоволение за ревность вашу в исправлении порученных вам от Нас дел и обнадежить, что Мы не оставим сохранить то в памяти Нашей и пребудем всегда Нашею Императорскою милостью к вам благосклонны».{1807} А 14 ноября 1774 г. последовало повеление взять из выделенных в 1773 г. на чрезвычайные расходы 10 000 рублей себе в награду 3000 рублей.
Об итоговой же оценке российским правительством деятельности А.Н. Сенявина говорит вызов его в Москву в 1775 г. на торжества по случаю первой годовщины заключения Кючук-Кайнарджийского мира и присвоение ему 10 июля 1775 г. звания полного адмирала.
Однако на активной службе А.Н. Сенявин оставался после этого недолго. Напряженная деятельность в 1768–1775 гг., видимо, вновь подорвала его здоровье и в июле 1776 г. он был по болезни уволен в годовой отпуск. Но восстановиться за это время Алексей Наумович не смог, почему по возвращении на службу вынужден был минимизировать свою активность,, фактически лишь числясь членом Адмиралтейств-коллегий. Во всяком случае, вплоть до 1787 г. Сенявин принял участие только в одном крупном мероприятии в жизни русского флота: в 1779 г., указав на неэффективность второй обшивки кораблей, применявшейся для защиты от «черво-ядия», он добился от Адмиралтейств-коллегий испытания своего способа сбережения подводной части кораблей, который сводился к идее обмазывания подводной части кораблей вываренной смесью смолы, пороховой мякоти, сала и толченого кирпича.{1808} В результате Адмиралтейств-коллегия повелела Ф.А. Клокачеву провести на Черном море необходимые опыты.
В частности, по данным историка А.Г. Сацкого, в начале 1779 г. такой смесью были обмазаны днища двух палубных ботов — вновь построенного и отремонтированного («Миус»}. После этого, последний совершил переход в Херсон, где в 1780 г. был осмотрен И.А. Ганнибалом, который по его итогам сообщил в Петербург, что «обшивка от червоядия осталась без повреждений», правда, указав о весьма ограниченном масштабе плаваний данного бота.{1809} Тогда Адмиралтейств-коллегия решила, выдав А.Н. Сенявину аттестат о полезности изобретения, провести еще ряд экспериментов.{1810} И хотя всесторонней проверки, судя по всему, организовать так и не удалось, ни один из проведенных опытов отрицательного результата также не дал.
Между тем, в 1787 г. здоровье А.Н. Сенявина улучшилось, и мы снова видим его активное участие в делах русского флота. Во-первых, он выступает как главный докладчик от Адмиралтейств-коллегий по делам Балтийского флота на заседаниях Высочайшего Совета, в том числе принимая участие в подготовке эскадры С.К. Грейга к походу на Средиземное море.{1811} А во-вторых, с декабря того же года состоит командующим 1-й дивизией Балтийского флота.{1812} Однако продлился этот период в жизни А.Н. Сенявина очень недолго: уже летом 1788 г. адмирал вновь был вынужден отойти от серьезных дел.
Окончательно вернулся на службу Алексей Наумович только в 1794 г., вновь став членом Адмиралтейств-коллегий, причем на этот раз, судя по архивным материалам, фактически руководил ее работой. Во всяком случае именно ему в 1794–1796 гг. направляются распоряжения Екатерины II и письма руководителей ведомств Российской империи, которые он и оглашал на заседениях коллегии.
Из архивных материалов Адмиралтейств-коллегий за 1794–1796 гг.
1. Высочайшее повеление адмиралу А.Н. Сенявину. 1 мая 1795 г.{1813}
Вследствие заключенного между Нами и Его Величеством королем Великобританским договора оборонительного союза и взаимной гарантии, повелеваем вооружить 12 кораблей 74- и 66-пушечных, 6 фрегатов и 2 катера, дабы оные в надлежащий путь немедленно отправиться могли. Мы полагаем на особое попечение ваше, дабы сие вооружение наилучшим образом и сходственно с честию флага нашего учинено было. К командованию сею эскадрою назначаем вице-адмирала Ханыкова, а о контр-адмиралах, коллегия Нам должна представить список.
Сверх сея эскадры, необходимо нужно, чтоб в Кронштадтском и Ревельском портах приготовлены и вооружены были от 15 до 18 кораблей, в том числе и 100-пушечные, с приличным числом фрегатов и других судов, а равно и гребную флотилию в Роченсальме поставить в таком положении, чтоб оная в полной готовности быть могла.
2. Из журналов Адмиралтейств-коллегий{1814}
1 мая (1795 г. — Авт.). Адмиралтейств-коллегии адмирал А.Н. Сенявин доносил, что он получил словесно объявленное ему через графа А.А. Безбородко высочайшее повеление, чтобы на эскадру вице-адмирала Ханыкова послать контр-адмиралов: Макарова и Тета, а на место вице-адмирала Ханыкова послать контр-адмирала маркиза де Траверсе.
Приводимые материалы не оставляют никакого сомнения в указанной нами роли А.Н. Сенявина в делах русского флота в конце правления Екатерины II, заодно восполняя пробел как в его истории в целом, так и в биографии самого адмирала в частности. Активная деятельность А.Н. Сенявина вновь не осталась незамеченной: 30 ноября 1794 г. он был награжден орденом Св. Андрея Первозванного, а 22 сентября 1795 г. — орденом Св. Владимира I степени.
Остался на службе А.Н. Сенявин и после прихода к власти Павла I. Более того, он даже сохранил свое высокое положение: 17 декабря 1796 г. Алексей Наумович был назначен командующим «дивизией белого флага» — 1-й дивизией Балтийского флота. Однако дни его были уже сочтены.
Таковы основные этапы служебной карьеры адмирала А.Н. Сенявина. Однако не менее интересными выглядят и многие факты из личной жизни Алексея Наумовича, равно как и из истории его семьи.
Так, стоит отметить, что А.Н. Сенявин сыграл важную роль в определении на военно-морскую службу Д.Н. Сенявина, а затем оказал влияние на его формирование. В частности, как отмечает А.А. Шапиро, именно благодаря А.Н. Сенявину у Д.Н. Сенявина не возникло в 1773 г. проблем с поступлением в Морской корпус. Вспоминал об этом и сам Дмитрий Николаевич: «Батюшка представил меня дядюшке, я ему очень понравился, взяли меня с собою, привезли в Петербург и очень скоро определили в Морской корпус…».{1815} В дальнейшем, особенно в 1780–1782 гг., А.Н. Сенявин также пристально следил за судьбой своего племянника.
Серьезно повлиял А.Н. Сенявин и на становление Ф.Ф. Ушакова, чье формирование как офицера прошло именно в Азовской флотилии в 1768–1775 гг. Так, Ф.Ф. Ушаков, несмотря на чин мичмана, был лично выбран А.Н. Сенявиным в создававшуюся флотилию и стал одним из четырех первых офицеров флотилии. Далее, Ф.Ф. Ушаков уже в 1769 г. получил чин лейтенанта, а в 1770 г. командовал прамом. В конце же кампании 1773 г. именно Ф.Ф. Ушакову А.Н. Сенявин поручил попытаться провести из Балаклавы в Таганрог требующий ремонта корабль «Модон», что говорило о доверии к молодому офицеру. Для Ф.Ф. Ушакова же время службы в Азовской флотилии стало временем весьма обширной практики практически во всех отраслях морского дела, причем действиях, отвечавших требованиям А.Н. Сенявина проявлять максимальную активность. Полезной для Ушакова стала и встреча с И.Г. Кинсбергеном. Как весьма обоснованно считает В.Д. Овчинников, в войне 1787–1791 гг. Ф.Ф. Ушаков в своих планах поиска на Константинополь и в походе к нему, а также по маршруту Синоп — Трапезунд — Анапа использовал именно неосуществленные предложения И.Г, Кинсбергена 1773 г.
Сумел должным образом воспитать он и своих детей. Так, его сын Григорий Алексеевич Сенявин стал офицером русского флота, отличившись в Русско-шведской войне 1788–1790 гг. Екатерина Алексеевна Сенявина — одна из его дочерей — блистала при дворе не только красотой, но и интеллектом, оказавшись затем замужем за достаточно видным российским государственным деятелем СР. Воронцовым. В частности, современные исследовательницы его биографии М.Л. Половинкина и Е.А. Шляпникова, отмечая этот брак, состоявшийся в августе 1781 г., указывают, что, во-первых, Екатерина Алексеевна была «любимой фрейлиной императрицы Екатерины II», а во-вторых, вместе со своими сестрами отличалась необыкновенной красотой, за что всех их при дворе прозвали «нимфами».{1816} Далее, пишут указанные авторы: «Партия считалась достойной. Расщедрившийся по этому поводу Роман Илларионович (Воронцов. — Авт.) уступил молодым дом, приморские дачи и Муринскую фабрику со всеми их доходами».{1817}
