Глава 19
В путь тронулись, как всегда, едва забрезжило. От ранчо до кромки Вишнёвского леса всего километров двадцать, так что добежать можно по холодку. Так, собственно и произошло. От первого намёка на рассвет до появления над горизонтом краешка светила прошло не более часа, а тележка с пятью седоками въехала под сень деревьев. Дорога здесь была уже проложена, однако скорость передвижения резко снизилась. Все покинули экипаж и шли пешком по обе стороны от упряжного животного, не выпуская из рук копий. Места здесь опасные, для леопарда — раздолье.
Впрочем, характер растительности быстро изменился. Если по краю, где много солнца, заросли выглядели непроходимыми из-за сплетенных ветвей густых кустов и молодых побегов, то дальше, под кронами взрослых деревьев, подлесок стал полупрозрачным, и трава оказалась пониже. Вскоре начали встречаться и туи всех размеров и возрастов. Славка порадовался их прямым ровным стволам. И еще обратил внимание на то, что растут они местами действительно слишком густо. Пока деревья молоды, места им достаточно, но скоро кроны начнут проникать друг в друга, и такие необходимые им источники строевого леса окажутся в состоянии борьбы друг с другом.
Парни, тем временем, сделали остановку. Бычка устроили пастись на не слишком длинной веревке около лужи, в которой сохранилась вода толи после нечастых дождей, толи еще от таяния снегов.
— Это после половодья, — ответил на вопрос Гарик, возница. — Весь этот лес — пойменный. Почвы тут наносные, глины мало. Удерживаются за счёт того, что течение в эти места не заглядывает. Потому и дома в Вишнёвке неважно стоят, что их потихоньку подтапливает.
— Это, выходит, нужно деревню на сваях обустраивать! — вслух размышляет Славка. — Или временно сюда приезжать, на сбор вишни.
— На сваях стоит летние постройки сделать, зимовать там неудобно, а в тёплое время кому-то надо жить и за деревьями ухаживать. Плетенки между сезонами сберегать для сбора и сушки ягод, и чтобы запас провизии для работников нормально хранился. Такие поселения у нас называли кордонами, куда только на время проведения работ люди съезжались в большом количестве, — рассуждает Гарик. — Это примерно то же самое, что в Куренёвском саду. А на другом краю этой дороги, что ведёт к ранчо через лес, тоже бы поселить кого-нибудь. Там стоит молодые деревца от опушки в сторону степи рассаживать, и сам этот лес обиходить. Только за счёт санитарной рубки, дров здесь запасти можно немеряно. Лес-то о-го-го, почти десяток километров шириной, и поболее тридцати в длину. Колодец, конечно, придётся копать, а то родников в тех местах не сыскать.
Остальные ребята, работая под охраной беседующих, аккуратненько выкопали шесть молоденьких туй, погрузили их в возок, и сопроводили экипаж до опушки, отправив обратно на ранчо. Остальную часть дороги до Вишнёвки путники проследовали на своих двоих, ни на секунду не ослабляя внимания к окружающим зарослям. Репутация у этих мест серьезная. Потерь, правда, пока не было, но следы крупных кошек — не редкость. И Славка представить себе не может, как из такой чащобы выкурить зверя, идеально приспособленного к жизни среди густого леса. Не иначе, с Гаечкой придётся консультироваться. Забавно, а ведь она вообще-то довольно часто приносит пятнистые шкурки. И сама она, и её Миша — давно щеголяют в красивых леопардовых безрукавках.
***
Домик в Вишнёвке выглядел так, как будто сначала размок, а потом просох, изящно покосившись. Вообще-то им не особо кто занимался. Распахнули окна и двери, чтобы прокаленный солнцем воздух свободно гулял внутри, а сами навалились на сбор вишни, и ее сушку. Сортировали, мыли, выбивали косточки и раскладывали сохнуть. Она в эту пору уже немного перезрелая, почти сама осыпается. Что-то вялилось в тени под навесами, что-то пропекалось под палящими лучами, слипаясь в плотные лепешки. Часть сушилась и вялилась с косточками, для компота. И Славка и парни с ранчо с удовольствием включились в работу. Вкусная всё-таки здесь вишня. Кислющая, мелкая, но когда слегка подвялилась — тает во рту. А то один сплошной заваренный шиповник зимой, да компот из кураги — это, несомненно, хорошо, но теперь будет разнообразнее.
Тут действительно много девчат, весело и немного шумно. Хотя поглядывать по сторонам никто не забывает. Из расчищенной области не выходят. И копья, если не в руке, то рядом. Опасается народ дикого зверья. Кстати, сбор урожая приближается к концу. Не потому, что заканчивается вишня, а потому, что вся приготовленная тара почти заполнена. Завтра еще будет челнок с корзинами, но уже последний. Не иначе, Тинка просчитала куда, чего и сколько. А потом — ставить избушку на сваях. А лучше — на пнях.
А пока Славка лишний раз оглядывает собравшийся здесь народ. Островитяне выделяются своей одеждой и обувью из прошлой жизни, остальные давно босиком, в фараонских юбках и широких пелеринах из мягких веревок. Похоже — с верёвочной травы перешли на крапивное волокно, хотя конструкция сохранилась. Белья никто не носит и на то, что время от времени сокровенные органы оказываются слегка на виду, внимания никто не обращает. Стыдливость вышла из моды. Прагматизм доминирует. Это особенно хорошо прослеживается в конструкции шляп. У девчат невысокие широкие конуса из соломки укреплены на стоечках, опирающихся на мягкий обруч, надетый на голову. Получается зонтик от солнца, а не головной убор. Имеется зазор для воздуха между волосами и отражателем палящих лучей. Хорошая мода.
Еще у островитян не чувствуется привычки к копью — мешает оно им. И острый наконечник постоянно вызывает опаску. Это семья — муж с женой и дети, девочка и девочка. Маленькие еще: семь лет и пять годиков. Ха. А ведь вот и первый класс их новой школы.
— Павел Алексеевич! А дочери Ваши чтению уже обучены? — Славка присаживается рядом с мужчиной, "чикающим" выбивалкой вишнёвых косточек.
— Занимались, конечно, со старшенькой. Немного разбирает, ну так, совсем чуть-чуть. — отвечает мужчина.
— А вопрос о том, как по этим местам ходить и чем питаться, если заблудятся, Вы с ними не обсуждали?
— Не возникало у нас такой мысли, да и я не уверен, что многому сумею их научить.
— Знаете, думаю, завтра с утра я найду время, чтобы позаниматься с вашими девочками. Собственно, Вы с супругой можете поприсутствовать, если в чём-то сомневаетесь. Да и лишняя пара копий не помешает в этих местах.
***
Вот этот урок дался Славке непросто. Красавицы и Квакушки — это были не ученики, а одни сплошные сокровища. А тут начинать было необходимо с азов. Малышек пришлось учить плавать и нырять. Убить палкой змею смогла только младшая, старшая при виде скользящего в траве длинного тела впадала в шок, или, может, была не слишком голодной? Развести огонь трением эти люди оказались способны только вообще силами полного состава семьи, зато высечь искру и раздуть трут сумели все. Ловля рыбы на крючок, плетение сетки, изготовление и использование остроги, съедобные корешки степи и леса, печёные на костре ракушки. Короче, день за днём, школа Чингачгука работала только с коротким перерывами на сон в построенной своими руками халабуде.
Уроки стоили жизни трём змеям, зайцу, двум суркам и четырём уткам. Ну, и рыбкой питались, запекая её в глиняной обмазке. За это время успели сплести из травы одежду для всего класса и привыкнуть к хождению босиком. Славка, конечно, не уверен, что всё прошло гладко, но у этих людей пропал в глазах затаённый страх, а вместо него возникла постоянная настороженность, пробудилось внимание к окружающему. А потом они обсудили планы на жизнь. Первоначальное намерение поселить эту семью в Вишнёвке, нельзя было признать хорошей идеей — для детишек слишком велик риск подвергнуться нападению хищника. Как ни крути — они еще малыши. Ранчо для них — лучший вариант.
Однажды, уторкав набегавшуюся за день детвору, взрослые задержались у костра.
— Слава, я вот что хотела спросить, — Это Нина, мать девочек. — Подглядывать, конечно, нехорошо, но иногда это получается непроизвольно. Тем более что далеко от становища никто не отходит. В общем, парочки, когда уединяются, частенько вытворяют вещицы шокирующего плана. И это довольно широко практикуется. Во всяком случае, традиционную процедуру совокупления я видела всего пару раз. Тут есть какой-то секрет?
— Не секрет, как раз. Просто наша доктор, кажется, не пообщалась с вами на эту тему. Загвоздка в том, что интенсивность деторождений нашему сообществу необходимо регулировать, а при регулярном общении с соблюдением традиционной процедуры мы будем иметь от двадцати до пятидесяти младенцев каждый год. Нет у нас ни презервативов, ни многого другого. Даже лимонов нет. Вот потому и происходит это, как вы выразились, непотребство. А иногда у девушек наступают безопасные дни, вот тогда и приходит время, когда торжествует традиционный подход к решению проблемы.
