Человек в сером смотрел на Мэта и улыбался. С ножом, торчащим из бока, он улыбался!
– Он желает твоей смерти так же сильно, как хочет заполучить ее, – тихо сказал он. И будто его вовсе не удерживали, окровавленные руки потянулись к голове Мэта, отводя его руки назад.
Мэт яростно сопротивлялся, навалившись всем своим весом на руки противника, но все было бесполезно. Свет, он чувствовал себя младенцем, дерущимся со взрослым! Проклятье, этот человек словно играл с ним и явно выигрывал. Руки коснулись головы Мэта. Куда подевалась его удача? Мэт сделал еще один рывок, вложив в него последние силы, – и медальон коснулся щеки незнакомца. Тот вскрикнул. Лисья голова задымилась, послышалось шипенье – будто жарили грудинку. Незнакомец судорожно отшвырнул Мэта руками и ногами. На этот раз Мэт пролетел шагов десять и заскользил по полу.
Когда он поднялся, пошатываясь, будто пьяный, мужчина был уже на ногах и дрожащими руками ощупывал лицо. На месте, которого коснулась лисья голова, виднелась багровая плоть – ожог. Мэт осторожно провел пальцами по медальону. Холодный. Но не такой холодный, каким он становился, когда поблизости направляли Силу. Может, это и происходило внизу, но расстояние было слишком велико. Просто холодный, как обычно серебро на ощупь. Мэт даже представить себе не мог, кем или чем был тот человек в сером, не считая того, что он, конечно, не человек. Однако с ожогом и тремя ранами, с ножом, все еще торчащим в боку чуть пониже плеча, он вряд ли помешает Мэту проскочить к лестнице. Отомстить за Илэйн, конечно, неплохо, и за Налесина тоже, но сегодня это, по-видимому, не случится, как бы ни давил взывающих к мести груз преступлений.
Выдернув нож из бока, человек бросил его в Мэта. Тот, не задумываясь, поймал оружие в воздухе. Том научил его жонглировать и часто повторял, что у него самые ловкие руки, какие ему доводилось видеть. Броском перевернув нож, чтобы он смотрел вверх и наискосок, Мэт обратил внимание на блеснувший клинок, и у него сжалось сердце. На ноже должны были остаться следы крови, но сталь сияла, светлая и чистая. Похоже, даже трех ножевых ран мало, чтобы остановить этого... это... чем бы он ни был.
Мэт рискнул бросить быстрый взгляд через плечо. Остальные мужчины один за другим выскакивали из двери, которую им наконец удалось открыть, той самой, куда следы привели вчера Мэта. Их руки были полны всякого хлама – маленькие полусгнившие ларцы, бочонок, набитый завернутыми в обрывки ткани предметами, которые выпячивались в прорехи там, где недоставало бочарных досок, волокли даже сломанный стул и разбитое зеркало. Должно быть, им приказали брать все. Не обращая внимания на Мэта, они поспешно бросились в дальний конец коридора и исчезли за углом. Там, наверно, и была черная лестница. Может, Мэту удалось бы, держась на расстоянии, незаметно последовать за ними. Может быть... Рядом с дверным проемом, откуда они выскочили, Ванин сделал еще одну попытку встать и опять упал. Мэт чуть не подавился проклятием. Оттащить Ванина. Это отнимет драгоценное время, но если его удача... Она не спасла Илэйн, но вдруг... Внезапно краешком глаза он заметил ее – она подняла руку к голове.
Человек в серой куртке тоже заметил это. И с улыбкой повернулся к ней.
Вздохнув, Мэт сунул бесполезный нож в ножны.
– Ты ее не получишь, – громко сказал он. Обещания. Одним рывком он разорвал висевший на шее кожаный шнурок; серебряная лисья голова закачалась в футе под его кулаком. Она издала низкое гудение, когда он раскрутил ее на шнурке. – Проклятье, ты ее не получишь!
Мэт рванулся вперед, продолжая крутить медальон. Первый шаг дался ему труднее всего, но он должен сдержать обещание.
Улыбка сбежала с лица человека в сером. Настороженно наблюдая за сверкающей лисьей головой, он на цыпочках попятился. Свет, льющийся из единственного окна, заставляя медальон сверкать, создал светящийся ореол вокруг его головы. Если удастся оттеснить его еще на несколько шагов, может, Мэту доведется увидеть, довершит ли падение с шестого этажа то, что не сумел сделать нож.
С синевато-багровым клеймом ожога на лице, человек в сером отступал, иногда выбрасывая вперед руку, словно в попытке схватить медальон. И вдруг, рванувшись в сторону, он скрылся в одной из комнат. Она единственная имела дверь, которую он резко захлопнул за собой. Мэт услышал, как громыхнул засов.
Может, следовало удовлетвориться этим, но Мэт, не раздумывая, поднял ногу и ударил каблуком по центру двери. Пыль взметнулась из грубо обработанного дерева. Еще удар – и подгнивший засов сломался вместе с проржавевшими петлями. Дверь провалилась внутрь, повиснув под углом.
В комнате было не совсем темно. Немного света попадало сюда из окна в конце коридора, чему не мешала висящая на уцелевших петлях дверь. К тому же слабо отблескивал большой треугольный осколок зеркала, прислоненный к дальней стене. Это зеркало и позволило Мэту разглядеть все, не входя внутрь. Хотя, кроме самого зеркала и обломка стула, смотреть было не на что. Выйти отсюда можно лишь через дверь и прогрызенную крысами дыру рядом с зеркалом, но человек в серой куртке исчез.
– Мэт, – еле слышно позвала Илэйн.
Он бросился к ней. Где-то внизу кричали, но Найнив и остальным еще некоторое время придется заботиться о себе самим.
Мэт упал на колени рядом с девушкой. Илэйн сидела, стуча зубами и дрожа, пыль покрывала ее одежду, шляпа висела косо, некоторые перья из нее были вырваны. Золотисто-рыжие волосы Илэйн выглядели так, точно ее за них тащили.
– Он так сильно меня ударил, – сказала она, морщась от боли. – Кажется, ничего не сломано, но... – Ее глаза остановились на Мэте. Если раньше у Мэта иногда возникало ощущение, что она глядит на него как на незнакомого, непонятного ей человека, то сейчас он ничуть не сомневался, что ее взгляд выражал именно это. – Я видела, что ты сделал с ним, Мэт. Мы оказались беспомощны, точно цыплята в ящике с лаской. Направлять было бессмысленно, Сила его не касалась, потоки таяли рядом с ним точно так же, как рядом с твоим... – Серебряная лисья голова по-прежнему свисала с его кулака, и Илэйн, затаив дыхание, уставилась на безобидный с виду медальон, способный на такие удивительные вещи. – Спасибо тебе, Мэт. Извини за все, что я когда-либо делала или даже думала о тебе. – Голос у нее снова прозвучал так, точно она и впрямь говорит искренне. – Теперь у меня по отношению к тебе тох, и я его исполню. – Илэйн жалко улыбнулась. – Только не разрешу тебе бить меня. Теперь ты должен позволить мне хоть раз спасти тебе жизнь.
– Постараюсь что-нибудь придумать, – сухо сказал Мэт, запихивая медальон в карман куртки. Тох? Бить ее? О Свет! Она явно слишком много времени проводит с Авиендой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
