П. Думаю, что это рассмотрено не безосновательно.
К. Столпы для покрывал были шириною в полтора локтя, а длиною в десять, обложенные по верхушкам и корпусу золотом и утвержденные на двойных серебряных подножиях (Исх. 26, 15 и далее; сн. 36, 20 и далее). Опять в каждом столпе разумеется Христос, опора Церкви, «утверждение истины», по слову Павла (1 Тим. 3, 15). Он же все поставляет и содержит. Чрез полтора локтя Он косвенно обозначается как совершенный по естеству Божества и затем как умаленный мерою человечества. Не безрассудно было бы сказать, что Христос всесовершен как бы во всецелом локте, поелику есть Бог по естеству, в половине же локтя как бы понижен вследствие человеческого естества: ибо ничто не совершенно в произведенном. Будучи богат, в нас обнищал и Себя Самого низвел до истощания Единородный (2 Кор.8, 9; сн. Флп.2,7).
П. Правда.
К. Итак, не может равняться с преимуществами Божества человеческое; и многого ему не достает для сего. Поэтому Он (Христос) и сказал, как соделавшийся и мыслимый подобным нам: «Отец Мой более Меня» (Ин. 14, 28), хотя по естеству Божества и равномерный Ему и не низший превосходства Родителя. Длина столпа десять локтей: ибо всесовершен как бы по высоте Божества Христос; а доходящее до десяти число принимается в Божественном Писании как знамение совершенства. У столпа верхушка золотая, а также и корпус золотой: так и воспринятый от Девы храм избыточествует обитанием естества высочайшего; а золото есть символ Божества, имея преимущество во всем, по сравнению с веществами подобного рода. Подножие из серебра и двойное: так же и Христос светел и славен на земле, по написанному: «Бог Господь явися нам» (Пс.117, 27), — и как бы двойного разумения требует, ибо мыслится в Нем Бог и человек: потому что это, я думаю, значит двойное и серебряное подножие.
П. Ты уподобляешь правильно.
К. Но обрати внимание вот на что, друг мой.
П. Что такое?
К. Повелевши всю скинию обтянуть десятью покрывалами, прибавляет между прочим: «И сделай покрывала на козьей [шерсти], чтобы покрывать скинию; одиннадцать покрывал сделай таких; длина одного покрывала тридцать локтей, а ширина четыре локтя; [это] одно покрывало: одиннадцати покрывалам одна мера. И соедини пять покрывал особо и шесть покрывал особо; шестое покрывало сделай двойное с передней стороны скинии. Сделай пятьдесят петлей на краю крайнего покрывала, для соединения его [с другим], и пятьдесят петлей на краю другого покрывала, для соединения с ним» (Исх. 26, 7–10). Что это значит, Палладий? Если покрывал (полотняных) Он навешивает десять, то почему же не равночисленны им покровы власяные (кожаные), но один кладется лишний, то есть одиннадцатый? Ибо «оедини, — говорит, — пять покрывал особо и шесть покрывал особо» (26, 9).
П. Не могу сказать.
К. Но самое положение их уяснит искомое.
П. Каким образом?
К. Он говорит, что следует быть пяти покрывалам, сплоченным взаимно, также и другим пяти такого же вида и одинаковым образом противопоставленным. Поэтому, между тем как они воздвигнуты с обеих сторон и одно против другого, как бы с севера и юга или с востока и запада, одиннадцатая какая–то сторона средняя оставалась уже в небрежении, разделяя собою на части те десять, рассеченные надвое, по каковой стороне и простерт был одиннадцатый кожаный покров, крючками и петлями сдерживающий обе стороны. По подобию же других были и столпы этой стороны, только меньшие числом: ибо десять покрывал, как я уже наперед сказал, в длину простирались на двадцать восемь локтей, одиннадцатый же и самый средний между другими покров, будучи шириною в пять локтей (а те покрывала имели по четыре локтя), длиною простирался только до двадцатилокотной меры. Посему и говорит: «шестое покрывало сделай двойное с передней стороны скинии», дабы, излишне простертое, не повредило красоте скинии. Итак, в этой–то расположенной между другими и как бы одиннадцатой стороне и поставлены были священные и Божественные сосуды, в себе самих различно прообразуя Еммануила. Но, может быть, число это означает и то, что в последние времена века и как бы в час единонадесятый явился Христос и содержащая в себе Христа скиния, то есть Церковь.
П. Нет ничего безрассудного, как кажется, и этот смысл считать удобоприменимым.
К. После же речи о скинии и образов ее говорит: «Сделай двор скинии: с полуденной стороны к югу завесы для двора должны быть из крученого виссона, длиною во сто локтей по одной стороне; столбов для них двадцать, и подножий для них двадцать медных; крючки у столбов и связи на них из серебра. Также и вдоль по северной стороне — завесы ста локтей длиною; столбов для них двадцать, и подножий для них двадцать медных; крючки у столбов и связи на них из серебра. В ширину же двора с западной стороны — завесы пятидесяти локтей; столбов для них десять, и подножий к ним десять» (Исх. 27, 9–12). Итак, обрати внимание на то, что первые покрывала были узки и доходили (только) до третьего десятка локтей, ибо ширина их четыре, а длина двадцать восемь; следующие же за ними так широки и длинны: ибо имели сто на сто и пятьдесят на пятьдесят, простираясь на востоке и западе и юге.
П. Но за тем что же за смысл этой прикровенной речи?
К. Не это ли есть древле ясно обетованное устами Исайи явившейся в последние времена Церкви: «Распространи место шатра твоего, расширь покровы жилищ твоих; не стесняйся, пусти длиннее верви твои и утверди колья твои; ибо ты распространишься направо и налево» (Ис.54, 2 и 3): ибо стесняемая вначале Церковь Христова затем уже расширяется к востоку и западу, северу и югу и доходит до всякого места.
П. Правда.
К. Заметь же то, что все другие столпы десяти покрывал и покрова среднего повелел покрыть золотом и утвердить на двойных, отделанных серебром подножиях. И какой смысл этого, о том сказано, как я думаю; столпы же длинных и широких покровов украшает иным способом. Их повелевает с головы до ног (с верхушки до подножий) как можно лучше украсить серебром, но утвердить на подножиях медных и посеребренных. И это есть образ Христа, ибо Он воссиял наподобие света, блистая лучами мысленными, как Бог, на что указывает серебро. А что светло и благозвучно на земле слово Его, то есть проповедь евангельская, на это косвенно указывает нам посеребренная медь: ибо, тогда как медь благозвучна, вещество серебра очень светло и ясно, это же свойственно и евангельским проповедям, и всякий может видеть, что слово Спасителя имеет ясность и чистоту высшего благочестия и как бы оглашает всю вселенную. Если же кто захотел бы видеть как бы прообразованными в таковых столпах святых Апостолов и Евангелистов, тот будет рассуждать справедливо: ибо и они суть истинно как бы посеребрены, вследствие причастия Христу светящему. Посему сказано: «и будет светлость Господа Бога нашего на нас» (Пс.89, 17). Называются же они и «светом мира» (Мф.5, 14), как бы (светильники) водруженные в посеребренной меди: ибо утверждением для них служит то, что они пользуются словом светлым и благозвучнейшим, поелику «Господь, — сказано, — даст глагол благовествующим силою многою» (Пс.67, 12). «Как прекрасны на горах ноги благовестника», — написано (Ис.52, 7).
П. Глубоко слово, но к истине близко.
К. Итак, с окончанием заповедей и о покрывалах, обращается к составу елея и мира, а равно и курений, так говоря: «И вели сынам Израилевым, чтобы они приносили тебе елей чистый, выбитый из маслин, для освещения, чтобы горел светильник во всякое время; в скинии собрания вне завесы, которая пред [ковчегом] откровения, будет зажигать его Аарон и сыновья его, от вечера до утра, пред лицем Господним. [Это] устав вечный для поколений их от сынов Израилевых» (Исх. 27, 20–21).
П. И что же это значит?
К. Я думаю, что эта прикровенная речь есть мудрая и имеет настоятельнейшую нужду в изъяснении: ибо семь лампад непрестанно горящих и светящих в святой скинии, весьма легко можно уподобить освещению Христову, имеющему достаточную силу к осиянию и возжжению и наполнению ума верующих: потому что число семь везде указывает на значение совершенства, как, например, в изречении: «бесплодная рождает семь раз» (1 Цар. 2, 5), то есть весьма много и сколько нужно было к довольству. Возжигают же лампады Аарон и остальные следовавшие за ним священники: ибо исходящее от Христа освещение как бы неугасимым сохраняется в церквах посредством честной жизни предназначенных к священству, которые правым тайноводством осиявают ум верующих: потому что это, я думаю, значит возжигание лампад от вечера до утра. Темнотою же я считаю исходящее от диавола заблуждение и, как бы какою мысленною ночью настигающею умы людей, — бессветные и неясные басни нечестивых еретиков. Итак, постоянно и непрестанно видим был бы свет Спасителя в церквах, если бы учители их правильно истолковывали Божественные и евангельские проповеди. Елей же чистый: ибо от дрождей и всякой нечистоты совершенно свободно правое и истинное и не имеющее примеси дурного слово о Божественных догматах, которое всегда поддерживает освещение Спасителя, не само от себя прибавляя что–либо к светлости Христа (потому что вполне безумно было бы думать, что Он нуждается в человеке), но потому, что Христос, пребывая светом истинным и сиянием Отца (ср. Евр.1, 3), в правом учении учителей является умам верующих тем, что Он истинно есть.
