— В письме все указано, милорд. Мне не велено говорить. — Голос у гонца был до того скрипучий, что Лестер засомневался: им вообще прежде пользовались?
Ворнли открутил крышку тубуса, выудил сверток. Пробежал глазами.
Тряхнул головой и начал читать еще раз. Медленнее, вдумчивее. И по мере того, как он продвигался к концу, глаза у Лестера становились все круглее.
Закончив, сглотнул. Оглянулся вправо: капитан замковой мстражи стоял на подхвате и держал ладонь поверх рукояти меча.
— Где граф? — спросил Лестер осиплым голосом. Капитан пожал плечами: за перемещениями Ворнли-старшего он не следил.
— Его милость был на заднем дворе. Кажется, шел в кузницу, — подсобил слуга.
Лестер кивнул.
— Накормите и дайте постой. — Он подбородком указал на гонца и помчался в подсказанном направлении. Капитан стражи пошел следом. Да уж, за отцом этот вояка не следил, зато от него, Лестера, не отлипал! Отец хоть когда-нибудь сможет перестать контролировать каждый его шаг?
Лестер немного ускорился, и вскоре голоса графа и старшего кузнеца донеслись до него со всей отчетливостью. Мастер пытался убедить графа, что из таких паршивых слитков, которыми графство располагает, хорошего клинка не скуешь. Граф Ворнли — невысокий брюнет с большими серыми глазами и щеками, как бока у груши — убеждал мастера, что он — дурак, потому что, как известно, настоящие умельцы могут смастерить пристойное оружие едва ли не из глины. Кузнец прикладывал все силы, чтобы не нагрубить графу, который «явно не понимал простых вещей» и пытался на пальцах объяснить необходимость качественного сырья. В целом, ремесленник имел вид человека, готового к побегу при любых условиях, и Лестер, хмыкнув, решил, что его новости прямо сейчас не только озадачат отца, но и спасут бедолагу-мастера.
— Отец, срочные вести! — Перебивая всякие разговоры, Лестер возвестил о своем присутствии.
Граф Ворнли повел головой: чего еще?
— Лучше наедине. Это важно. — Лестер, молодая копия отца, старался смотреть так, чтобы граф наверняка проникся, насколько именно «это важно». Ворнли-старший метнул взгляд на руки сына, приметил письмо. Обернулся, махнул кузнецу — в жесте сквозило раздражение — и поманил Лестера за собой. Капитан стражи неотступной тенью пошел за ними. Можно было ожидать, что граф отошлет солдата, но тот дошел с Ворнли до самой столовой, пока, вспылив, Лестер не выдал:
— Ну в самом деле, отец! Мы должны поговорить наедине, я же сказал!
Граф остановился в дверях трапезной и обернулся, поджав губы. Ох уж этот мальчишка! Прицокнул и качнул головой стражнику:
— Ладно уж, ступай.
Лестер, услышав, возвел глаза к потолку: да неужели! И едва они остались одни, молодой лорд сунул отцу в руки письмо.
— Это…? — Протянул граф, дочитав, и неверящим взглядом уставился на оттиск в конце письма. Лестер кивнул:
— Да, это королевский дом Хаделинда. Письмо точно прислал король Матиас или кто-то из его подручных, — Лестер взглядом указал на письмо у отца в руках. Тот тяжело вздохнул.
— Редвуд в обмен на предательство, — отчетливо прошептал граф, не отводя взор от строчек.
— Какое-такое предательство? — Лестер мгновенно озлобился. — Редвуд — наша земля, наше владение. Редвудский барон — наш подданный! Мы два года просили Аерона и Багрового Кулака силой взять замок и казнить Норга, и что?! — Мужчина всплеснул руками. — Что, отец?! У них что, не нашлось под задницей армии, которую можно было послать, чтобы вытряхнуть этого бандита из замка? Я же не просил всю, хватило бы и пары серьезных отрядов! Или его дочь настолько обнищала, что не смогла бы поставить оружие и провиант тысяче мечей на месяц?
Лестер отвернулся и принялся мерить столовую шагами.
— Сначала сука Фридесвайд отдала Хаделинду Форстер, и мы потеряли часть земель на границе. Потом Багровый Кулак, размахивая флагами, явился освободителем, и его спасительная армия опустошила графство так, что пришли три голодных года. Торговцы уже тогда перестали использовать маршрут через Редвуд как раньше, но и этого было мало! Аерон оставил там управителем никчемного бесполезного дохляка, которого поставила еще его мать, не спросив нас! И едва мы хоть как-то восстановили рынок в Редвуде, там откуда-то взялся Норг! А теперь на наших землях и вовсе разбойничает бандит? Грязь из-под ногтей! Лучше б он в той сточной канаве и сдох! Но нет, мало того, что выжил, так еще и стал «бароном в личном подчинении!» — кривляясь, сымитировал мужчина приказ, зачитанный лордом-канцлером перед банкетом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Лестер, давай поспокойнее, — попросил граф. Яростные метания сына и очередное напоминание, что именно при нем из всех графов Ворнли, надел пришел в упадок, совсем не способствовали душевному равновесию лорда. Он огляделся и присел на ближайший стул, положив письма из Хаделинда на стол.
— Я не могу, спокойнее, отец! Этот… этот, с позволения сказать, барон, — Лестер произнес титул Эмриса таким тоном, что никаких прочих оскорблений не требовалось, — будет теперь распоряжаться в Редвуде. В нашем Редвуде, отец! Вместо того, чтобы помочь нам его отбить, они отдали его какому-то ублюдку!
— Они? — Граф, отсутствовавший на банкете, похоже, что-то упустил.
— Император и шлюха из Греймхау! Аерон еще не успел объявить его бароном, а она уже всей Деорсе дала понять, что имеет притязания на Редвуд и чтоб никто ей под руку не совался!
Граф Ворнли тяжел вздохнул:
— У этой суки вечно голодная пасть. Сколько ни корми.
— Она еще влезла! — Пожаловался Лестер. — Влезла! Когда я ставил Железного на место! Влезла, отец! Вслух, при всех взялась обвинять меня в государственной измене! Да я клал на такое государство!
Граф почесал висок. Негодование сына было ему бесконечно понятно, но ничего вразумительного из наблюдаемой вспышки он пока не уяснил.
— Короче, ты хочешь заключить сделку с Матиасом?
— А чем плохо? — Лестер раскинул руки. — Деорсе мы явно не нужны, они обходятся с нами как с чернью! А чернь, — он встряхнул вздернутым указательным пальцем, — возвышают за просто так! Предложение короля Матиаса хотя бы прозрачно: мы сдаем им Редвуд, а они возвращают его нам. Просто теперь уже как часть Хаделинда. Почему бы и нет, отец?
— Ну хотя бы потому, что сейчас Редвуд не наш, — резонно заметил граф.
— Редвуд сейчас ничей, — припечатал Лестер. Граф сощурился, вперив взгляд в сына.
— Формально барон назначен. — В его голосе звучала настороженность.
Лестер кивнул:
— И формально новоявленному барону велено не сидеть в замке, сложа руки, а отловить бандитов, засевших в редвудских чащобах. Так что свой мрачный хорошо укрепленный замок этот барон покинет. Или ты не прочитал этого в письме, отец? — Лестер снова взглянул на послание от соседа-короля.
— Я прочитал, — размеренно произнес граф. — Но я хотел бы знать, откуда король Хаделинда узнал, что Эмрис Железный покинет замок.
— Право, отец! Очевидно же, что раз король Матиас имеет на Редвуд давние виды, у него в любом случае есть там шпионы.
— Вроде Норга? — Предположил граф Ворнли. Лестер дернул головой: эта мысль не приходила ему в голову. И, судя по выражению отцовского лица, тот тоже подумал об этом впервые.
— С чего ты взял? — Молодой Лестер немного насторожился.
— Ни с чего. Я просто думаю, что не стоит сломя голову верить соседскому королю, сынок. Короли — они все одинаковы, и, если у Матиаса уже есть какой-то план на Редвуд, стоит убедиться, что мы будем частью этого плана и после того, как Матиас получит свое. Не хотелось бы, знаешь, стать удобрением для редвудских лесов.
— Я понимаю твои сомнения, отец, но посмотри правде в лицо: мы ничего не теряем, сменив сторону.
— Уверен?
Лестер вскипел:
— Конечно, уверен! Хватит осторожничать! Кому вообще сдался этот Эмрис Железный?! О нем никто горевать не будет!
— Если ты говоришь, Греймхау всем дала понять, что имеет на барона виды…
— Греймхау имеет виды на Редвуд, а не на барона! Ей было нужно, чтоб из Редвуда убрался Норг, и это не встало ей ни в копейку! Плевать она хотела на все, кроме своих денег, так что Эмрис, не Эмрис, главное, чтоб можно было запустить в Редвуд загребущие руки!
