Нужно, чтобы профессор Криницын срочно осмотрел труп Мордасовой: он сейчас будет полезнее любого другого светилы. А тебе нужно приказать твоим сотрудникам немедленно опечатать все помещения, где мог держать документы покойный Мордасов. И не только опечатать, но и поставить у каждого помещения вооруженный пост.
Надолго? — озабоченно спросил майор и виновато добавил: — Людей не хватает…
До тех пор, пока мы с тобой там как следует не покопаемся, — твердо ответил Константин.
Что будем искать?
Зацепочки, дорогой майор. Зацепочки, чтобы выяснить, куда и как ушли большие денежки, — ласково ответил Рокотов.
С чего ты взял, что у покойного обнаружится недостача? — удивился тот.
В том‑то и дело, дорогой ты мой майор, что никакой недостачи мы с тобой не найдем!
Ничего не понимаю. То ты говоришь, обнаружим, что ушли большие деньги, и тут же заявляешь, что никакой недостачи не найдем.
Сначала ты договорись с профессором Криницыным и поставь охрану у кабинетов покойного: на работе и дома, а потом я поделюсь с тобой всем, что знаю сам.
Раздав по телефону необходимые распоряжения своим подчиненным, майор повернулся к гостю:
Ну, слушаю, господин сыщик…
Рокотов разжевал во всех подробностях своему приятелю предполагаемый им механизм действий преступной группы. После чего Сухорученко несколько минут сидел, как пришибленный и молчал.
Круто играют ребята! — выдавил он из себя наконец. — Каковы наши первые действия?
Вызови‑ка сюда оперативника, который присутствовал при кончине вдовы бизнесмена Мордасова.
Как скажешь…
Было такое впечатление, что майор все еще находился в шоке от случившегося и, не зная, с чего начать, без колебаний согласился подчиняться Рокотову. Он нажал кнопку селектора и приказал срочно вызвать к нему старшего лейтенанта Задонского.
Через несколько минут в дверь постучали:
Разрешите, товарищ майор?
Входи, Леша… Познакомься: Константин Михайлович Рокотов… — на секунду он замешкался, не зная, как представить своего приятеля.
Научный консультант–инспектор, — пришел на помощь Константин, на ходу придумав себе должность: это вроде и не наглая ложь, но слово
«инспектор», да еще «научный», избавит от лишних вопросов.
Можно просто Леша.
Старший лейтенант был совсем молодой парень. Высокий, сухощавый, с ярким юношеским румянцем на лице.
Леша так Леша… — Константин улыбнулся. — Присаживайся, старлей. Расскажи поподробнее о том, как ты обнаружил умирающую Мордасову.
По распоряжению товарища майора я отправился встречать Александру Валерьевну, чтобы сопроводить ее до самого кабинета, — чуть волнуясь, начал старший лейтенант. — Я видел один раз машину, на которой она ездит, а потому надеялся перехватить ее по пути, но синяя «бээмвушка» стояла у самого подъезда дома Мордасовых…
С этого момента как можно подробнее, — попросил Константин.
Так точно! — Старший лейтенант собрал в кучку складки на лбу. — Увидев машину, я подумал, что женщина всегда женщина и наверняка опаздывает потому, что прокопошилась у зеркала. Машина стояла так, что мне не было видно, что за ней происходит. Но когда подъехал ближе, обнаружил женщину лежащей прямо у машины. Я тут же подскочил, как водится, пощупал пульс…
Погоди, старлей: с пульсом все ясно! — прервал его Рокотов. — Ты мне вот что поясни, когда ты ее увидел, а может, даже и чуть раньше, ты заметил каких‑нибудь людей?
Человек пять было. — Парень заметно взволновался. — Когда я понял, что ей, того, уже не нужна «скорая помощь», я опросил всех, кто был рядом. Они твердили одно и то же: вышла из подъезда, полезла в сумочку за ключами и тут же замахала руками, потом схватилась за горло, словно дыхание перехватило, после чего пожаловалась на сердце и почти сразу упала…
Постой, старлей, вроде бы ты докладывал майору, что когда подошел к ней, она была еще жива!
Так я и говорю. — Молодой парень еще больше разволновался, — Наклонился, а она тыкает себя пальцем в шею и пытается что‑то сказать, я спрашиваю, что, мол, больно? А она говорит: сердце «щемит», а потом захрипела… Но одно слово, вроде как «укол», мне удалось разобрать. Потом она и вовсе обмякла. Пощупал пульс: не дышит! Знаю, что делается в таких случаях, потому и попытался сделать искусственное дыхание, ничего… Поднес к губам очки: ноль…
Очки‑то зачем?
Так зеркальца у меня нет, — виновато ответил старший лейтенант. — Я что‑то не так сделал? — неуверенно спросил он, по всей видимости, ему впервые пришлось столкнуться со смертью так близко.
«Совсем еще мальчишка», — подумал Рокотов: ему даже жалко его стало.
Еще раз спрашиваю, — как можно спокойнее поинтересовался Константин, — по твоему мнению, отходил ли кто‑нибудь от упавшей женщины во время твоих попыток спасти ее, может, и незадолго до этого?
Вроде бы… — старший лейтенант так разволновался, что его голос задрожал, — нет, кажется… Хотя… — Он напрягся, пытаясь вернуться в ту недавнюю ситуацию. — Точно! — воскликнул он. — Конечно! Только сейчас, когда вы спросили, вспомнил: когда я еще в автомобиле был, один мужик, увидев милицейскую машину, постарался как можно быстрее уйти прочь!
Тебе удалось рассмотреть его лицо? — тотчас спросил Константин.
Он так быстро отвернулся, что я… — молодой оперативник смущенно пожал плечами, вспоминая. — Вот глаза… точнее сказать, взгляд его запомнился… тяжелый такой… и очень недобрый.
Ладно, Задонский, можешь идти, — недовольно вздохнул Рокотов.
Хозяин кабинета, не проронив ни слова, смотрел то на своего приятеля, то на молодого сотрудника, и когда старший лейтенант вопросительно взглянул на него, согласно кивнул;
Иди, Леша, иди.
Я что‑то не так сделал? — жалобно спросил оперативник.
Все нормально, старлей! — попытался подбодрить его Рокотов, но не удержался и добавил: — Но на будущее прими совет: старайся никогда не упускать свидетелей происшествия, не говоря уже о таких, с недобрым взглядом. Тем более что ты наверняка не один был, верно?
За рулем водитель сидел: сержант Говоруйко. — Алексей потупил взгляд.
Запомнил совет товарища капитана? — спросил Евгений.
Так точно, товарищ майор!
Вот и хорошо, иди.
Есть! — Молодой оперативник четко повернулся на каблуках и вышел.
Ты думаешь, Костян, что этот мужик с тяжелым взглядом имеет какое‑то отношение к смерти Мордасовой?
Если и не непосредственно к смерти, то наверняка связан с теми, кто отправил ее на тот свет.
Снова предчувствие?
Нет, интуиция, — Константин криво улыбнулся.
Что дальше?
Пойдем к профессору Криницыну: может, он сообщит какие‑то полезные новости.
Они встали из‑за стола и направились к выходу. Но тут в дверь постучали, и в кабинет вновь заглянул старший лейтенант. На его лице сияла торжествующая улыбка.
Разрешите, товарищ майор?
Что‑то вспомнил, старлей? — спросил Константин.
Никак нет, товарищ капитан! — бодро возразил тот и протянул полароидный снимок хозяину кабинета: — Вот!
Майор взял его, внимательно вгляделся и сказал:
Я этого мужика не знаю… — протянул фотографию Рокотову.
На переднем плане снимка была внушительная фигура мужчины. От движения лицо смазалось — похоже, отвернулся быстро. Рядом виднелся край синей машины, какая‑то черная полоса пересекала снимок.
Это тот самый мужик, что с тяжелым взглядом? — поинтересовался Рокотов.
Так точно!
Кто его сфотографировал: твой водитель?
Да, сержант Говоруйко!
Где он?
За дверью.
Так зови его! — нетерпеливо приказал майор.
Сержант, зайди сюда, — открыв дверь, позвал старший лейтенант.
В кабинет вошел еще более молодой парнишка, на котором ладно сидела милицейская форма.
Сержант Говоруйко по вашему приказанию… — начал докладывать он, но майор остановил его:
Это что, твое хобби, сержант? — спросил он, кивнув на фотографию.
Никак нет! Я учусь на юридическом и пишу курсовую работу на тему «Задержание преступника в экстремальных условиях», для наглядности решил курсовую оформить фотографиями с места реальных событий. Вот и снимаю, на всякий случай. Я что‑то неправильно сделал?
Наоборот, очень здорово, что снимаешь! — отметил майор, но Рокотов добавил «перчику»:
Плохо только, что снимок неудачный. А почему ты именно этого мужчину решил сфотографировать?
Он так торопился уйти, что мне это показалось подозрительным, а когда увидел, что я его снимаю, то и вообще побежал. Хотел догнать его, но тот скрылся за углом, а когда я добежал туда, его там уже не оказалось. — Сержант с огорчением вздохнул. — Мужик этот на «Жигулях» четвертой модели умотал. Так рванул, что даже шины взвизгнули. А номер был грязью замазан…
Не огорчайся, сержант, мне кажется, из тебя отличный опер выйдет! — похвалил его Рокотов.
Спасибо, товарищ…
Капитан, — подсказал старший лейтенант.
Спасибо, товарищ капитан! — Он вытянулся по стойке «смирно». — Можно быть свободным, товарищ майор?
