– Один, два, три, четыре… – громко считал Рик. Подле церкви удачно росли несколько тополей, за которые молодой человек едва успел забежать.
Два мощных взрыва прогремели один за другим. Даже находясь в укрытии, Рик ощутил ударную волну, а в следующий миг несколько осколков впились в деревянную ограду церкви.
– Многовато заложил… – машинально изрек Рик и, выхватив оба револьвера, вышел из-за деревьев.
Дикое ржание и возгласы ужаса встретили его. И было непонятно, кто кричит громче, люди или кони. Дыма было не так много, и Рик прекрасно видел, что офицеры погребены под разорванными телами своих лошадей. Передняя шестерка драгун была тоже повержена вместе с конями… хотя нет, двое, кажется, стали приподниматься.
Рик ускорился, но успел выстрелить только в одного, второго добил кто-то из подоспевших бойцов. Один из возничих был жив и даже успел выхватить пистолет, но его тело тут же рухнуло на мостовую, пробитое сразу тремя пулями. «Гроб» значительно пострадал, у него были оторваны два передних колеса…
Основную проблему составили арьергардные драгуны. Шесть молодцов с седла сделали залп и укокошили трех самых ретивых парней Рика. Джеймс от удивления аж присвистнул. Он прыгнул на разбитую повозку и стал играть в ковбоя. Да, именно так ему почему-то мерещилось. И он также быстро взводил ударник, который методично хлопал по капсюлям, и ствол стремительно извергал смерть. Шесть пуль – два трупа, не так уж и плохо в такой суете.
Второй револьвер он пустить в ход не успел. Его парни накинулись на оставшихся драгун, и завертелась карусель. Конвой пытался стоптать конями нападавших. Драгуны крутились на месте, отбивали удары и сами активно работали холодным оружием. Один ловкий краснокафтанник умудрился проткнуть одного. Его-то Рик и взял на мушку – хлоп! Драгун замер. Но лишь на секунду. А затем вновь перешел в атаку.
– Настырный малый… – Джеймс выстрелил еще раз. На сей раз драгун выпал из седла. – Заканчивайте! – громко скомандовал Рик, разряжая второй револьвер в еще одного не в меру активного противника.
Нет, он оставил один патрон для замка.
– Харди? Мак-Кент – живой?!
– Твоими молитвами… – отозвался глухой голос из-за двери. – Открывай поскорей…
– Один момент.
Рик выстрелил, но это было не кино – замок лишь качнулся, но устоял. Джеймс отчаянно сплюнул и попробовал на прочность петли – впустую.
– Харди, пробуй изнутри! Упрись ногами. Давай!
Рик обернулся. С драгунами было покончено.
– Лошадей! Лошадей держите! Харди – давай! Еще… еще!
– Не выходит…
– Поддается! – заверил его Рик. – Давай!
Джеймс и сам видел, что замок и петли были на удивление крепки.
– Отойди! – крикнул он Мак-Кенту, а сам насыпал в замок пороху. Немного утрамбовал его в отверстии, затем заложил пыж и короткий имени себя шнур[17]. Поджог. И взрыв. Замок разлетелся, и справа от Рика кто-то охнул.
– Сэр? – изумленно протянул чей-то голос, когда тело шумно бухнулось на мостовую. – Вы убили Бобби?!
В эту же секунду дверь вылетела от мощного удара, и в проеме появилась взъерошенная рыжая шевелюра шотландца.
– Пора убираться, – заявил Харди, спрыгивая на мостовую.
– М-да… – в ответ Рик лишь покачал головой. Его взор был устремлен на бедного Бобби, которому осколок замка так неудачно прилетел аккурат в висок.
– Уходим, парни! Харди, в седло!
– Оплата, сэр? – осмелился напомнить здоровяк Уилл.
– Ах да. Вот, держи! – Джеймс вытянул из-за пазухи увесистый кошель и бросил Уиллу. – Благодарю вас, джентльмены. Надеюсь, вы не забудете семьи погибших товарищей.
Последнюю фразу он произнес уже с высоты седла.
Уилл взвесил в руке кошель и, довольно крякнув, спрятал награду.
– Сэр, если еще будет нужна…
– Еще раз благодарю вас, джентльмены, – перебил его Рик и каблуками ударил в бока лошади.
Они с шотландцем неслись по Инсит-роуд, насколько позволяла ширина дороги. Благо еще, что звуки взрывов и стрельбы разнеслись далеко, и прохожие предусмотрительно жались вдоль стен домов, а многие и вовсе поспешили свернуть на более тихие улочки. Так что дорога было совершенно пуста.
– Ты ранен? – изумился Харди, заметив кровь на руке Джеймса.
– Пустяки – царапина, – ответил Рик, каблуками понуждая лошадь к еще более быстрому темпу.
Глава 6
Часы пробили полночь. Двенадцать глухих ударов, которые она отсчитала машинально. Непроглядная темнота за окном навевала мрачные мысли. Ирис рывком задернула штору. Торопливо, роняя рукавами роскошного пеньюара разные мелочи с круглых высоких столиков итальянской работы, зажгла еще шесть свечей. В большой спальне, отделанной в светло-коричневых тонах, стало светло, как в бальном зале. Она опустилась на кровать. На подушке лежала книжка в красном бархатном переплете, заложенная на странице, где красивая гравюра изображала трех волхвов, явившихся поклониться младенцу Иисусу. Но Ирис взглянула на книжку лишь мельком, читать она не могла.
Рик ушел еще утром.
Она узнала об этом совершенно случайно, когда на конюшне попросила Пита оседлать ей черного жеребца для прогулки. Ездить верхом она уже давно научилась и даже полюбила. Эти прогулки случились пару раз, когда Ирис просыпалась в плохом настроении и искала способ развеяться. Потом пейзажи вокруг загородного дома Бикфордов – аллеи, густо заросшие шиповником, небольшая дубовая роща с ее темной прохладой, глубокий овраг, пересекающий поле с люцерной и аккуратные, чистенькие домики арендаторов – заворожили девушку, и утренние верховые прогулки стали традицией.
Рик не возражал. С того дня, как супруги поссорились в очередной раз, они вообще мало разговаривали, да и встречались крайне редко и всегда случайно. Поместье Бикфордов не было огромным, но если кто-то хотел избежать встречи с кем-то, возможностей для этого была масса. Например, из роскошно отделанной спальни Ирис вели две двери: одна в соседнюю комнату, которая напрямую соединялась со спальней Рика, другая в коридор. А оттуда можно было пройти как в зал, так и черным ходом к конюшням. Ирис в последнее время предпочитала именно этот путь.
– …А Гранда взял господин Родерик, – ответил деревенский парень, служивший при конюшнях, и простодушно добавил: – Я еще подумал, что он, верно, не знает, что этот жеребец ваш любимец.
Ирис насторожилась:
– А какую лошадь обычно берет господин Родерик?
– Камелию, – Пит кивнул на стойло, где нервно переступала с ноги на ногу рыжая кобыла с белоснежной полосой через всю морду, – она хорошая девочка, хозяина любит. Видите, как расстроилась, что он взял не ее, а Гранда? До сих пор фыркает. Да не фыркай, не фыркай, – Пит ласково потрепал кобылу по холке, – господин Родерик тебя любит. Просто уж видно очень торопился он. Гранд – самый быстрый, в нашем графстве его ни один конь не догонит. Да и во всей Англии, наверное, таких найдется от силы пара… Хотите я оседлаю для вас Юпитера? Он уже не молодой, конечно, носиться сломя голову, как вы, уж простите меня, госпожа, привыкли, да через овраги скакать на нем нельзя. Да и не станет он скакать. Но зато он спокойный и надежный, как деревянные башмаки, без всяких там фокусов. И с удовольствием вас покатает. Правда, старичок?
