из амбара, опустился на землю. Дыхание сбилось. Он внимательно огляделся и прислушался.
Потом принес из амбара сухих деревяшек и разложил костер.
Большой.
Глава 11
Порывистый ветер рвал в клочья остатки грозовых туч, когда Хант свернул на подъездную дорожку, ведущую к дому Дэвида Уилсона. Взглянув вниз, он увидел, что все стало серебристо-белым: лужа на бетонной дорожке, капли на капоте автомобиля. Улица заканчивалась у безликого здания, отмечавшего собой край кампуса. В аккуратных, ухоженных домиках жили преподаватели с семьями и те немногие студенты, родители которых могли позволить себе раскошелиться на аренду. Участки здесь были узкие, деревья высокие, с раскидистой кроной. Кое-где между плитами на бетонных дорожках зеленели узкие полоски мха и сорной травы. В воздухе пахло свежей зеленью.
Улицы из-за дождя оставались пустыми, присутствие полиции — малозаметным, но Хант все же заметил признаки того, что положение скоро изменится. Дальше по улице у тротуара стоял мужчина с пластиковым пакетом в руке. Через дорогу вспыхивал и гас огонек сигареты. Негромко выругавшись, Хант повернул к небольшому домику в тюдоровском стиле[17] с потемневшими от времени балками, встроенными в старый кирпич. Границей с соседями служила полоска травы; к заднему углу примыкал двухместный гараж. В незавешенном окне Хант увидел Йокама и повернул к двери.
Деревянные половицы внутри демонстрировали царапины и шрамы — результат долгого использования и плохого ухода. Справа от входа вверх уходила лестница с темными и гладкими перилами. Кухня помещалась в задней части дома; там под жестким верхним светом поблескивала посуда из нержавейки и белый линолеум. В гостиной детектива кивком приветствовал полицейский в форме. Хант кивнул в ответ. Услышав шаги, повернулся второй, потом третий. В глаза никто не смотрел, но он понял.
Все выглядело очень уж знакомым.
Дэвид Уилсон был профессором, и это ощущалось в темном дереве, голом кирпиче, запахе то ли свежего табака, то ли старой «травки». Вышедший из столовой Йокам улыбнулся ничего не значащей пустой улыбкой.
— Вести у меня нерадостные.
Хант огляделся.
— Начинай с самого начала.
— Дом принадлежит колледжу. Уилсону его предоставили как льготу на время работы. Он здесь уже три года.
— Неплохая льгота. — Хант еще раз осмотрелся, заметив, как переглядываются полицейские.
Заметил это и Йокам.
— Беспокоятся за вас, — сказал он, понизив голос.
— Беспокоятся?
— Вчера был год, как исчезла Алисса. Все помнят, никто не забыл.
Хант промолчал, только нахмурился, и Йокам, в глазах которого тоже засели тревога и беспокойство, пожал плечами.
— Расскажи мне о Дэвиде Уилсоне.
— Возглавляет отделение биологии. Пользуется уважением, насколько я могу судить. У него много публикаций. Дети от него в восторге. Администрация тоже.
— Ты объяснил в колледже, что Уилсон не подозреваемый? Не хотелось бы беспричинно марать репутацию хорошему человеку.
— Сказал им, что он проходит как важный свидетель. Увидел что-то такое, из-за чего и погиб.
— Хорошо. Что еще ты узнал о Дэвиде Уилсоне?
— Начать можно вот с этого.
Йокам прошел по восточному ковру, бывшему, возможно, старше дома, и подвел Ханта к стене, на которой висело несколько фотографий в рамке. Тема менялась незначительно: каждая представляла профессора с красивой женщиной. Все женщины были разные.
— Холостяк?
— Вот ты мне и скажи. На обеденном столе — детали двигателя. В холодильнике — стейк, пиво и ничего больше. В ящике прикроватного столика — семнадцать презервативов.
— Ты посчитал?
Йокам снова пожал плечами.
— Это мой фирменный знак.
— Ах, юмор…
— Да какое там…
— Что-нибудь указывающее на то, что он мог пересечься с Тиффани Шор?
— Пока что ничего такого я не нашел. Если Уилсон и обнаружил девочку, то случайно.
— Хорошо. Давай разберем все по порядку. Мы знаем, что он прожил здесь три года. Занимается спортом, получает хорошие деньги, умен.
— Спортом?
— Медэксперт считает, что он увлекался скалолазанием.
— Трентон Мур — голова.
— Да.
— Идем со мной. — Йокам прошел через кухню к узкой двери в задней части дома, открыл ее, и снаружи хлынул теплый воздух. — В конце заднего двора гараж.
Трава была еще мокрая. Бо́льшую часть двора окружал забор, а гараж, неуклюжее, похожее на куб строение, темнел в дальнем углу. Сложен он был из того же, что и дом, кирпича и, судя по размерам, мог вместить два автомобиля. Йокам вошел первым и щелкнул выключателем.
— Смотри.
Пространство под остроконечной крышей перекрывали балки. На сером бетонном полу остывало масляное пятно. Две стены представляли собой пегборды; на крючках висело всевозможное альпинистское снаряжение: мотки веревок, карабины, питоны, налобные фонарики и шлемы.
— Я бы сказал, что он был альпинистом.
— С такой вот дурацкой обувкой, — заметил Йокам, и Хант обернулся.
Ботинки были высокие, до лодыжки, кожаные, с черными гладкими резиновыми подошвами и загнутыми кверху мысками. Три пары висели на трех разных крючках. Хант поднял одну пару.
— Скальники. Хороши на камне.
Йокам показал на балки.
— Воды парень не боится.
— Байдарки. — Хант посмотрел на самую длинную. — Эта для океана. А эта, — он перевел взгляд на самую короткую, — речная.
— Автомобилей на его имя не зарегистрировано, — добавил Йокам.
— Но на полу масляные пятна. — Хант снял связку ключей с гвоздя у двери: черный пластик на утолщенном конце. — Наверное, запасной комплект. «Тойота». — Он присмотрелся к следам шин на бетоне. — Колесная база довольно длинная. Может быть, пикап. Или «Лендкрузер». Наведи справки в колледже. Не исключено, что машина зарегистрирована на отделение биологии.
— Мы нашли прицеп, зарегистрированный на Дэвида Уилсона.
— Возможно, для кроссового мотоцикла. Тот, на котором он ехал, когда его сбили, уличным назвать нельзя, так что, вероятнее всего, он взял его из прицепа. Остается вопрос: что Уилсон делал в самой недоступной части округа?
Они вышли из гаража, закрыли дверь и зашагали через дверь.
— Местность там пересеченная. Много леса. Много тропинок.
— Подходящие условия для кроссового мотоцикла.
— Думаешь, его машина до сих пор где-то там? — спросил Йокам.
Детективы поднялись по ступенькам к задней двери и вошли в кухню.
— Должно быть. — Хант мысленно представил карту округа. Они находились в сотне миль от столицы штата и в шестидесяти милях от побережья. Деньги у города были — промышленность, туризм, гольф, — но север округа, с болотами и оврагами, лесными чащобами и выходами гранита, оставался территорией необжитой и неприветливой. Если Дэвид Уилсон ездил туда, машина могла оставаться где угодно: на каком-нибудь проселке, в поле, на не отмеченной на карте тропе. Гадать можно долго. — Надо отправить туда несколько экипажей. — Хант произвел в уме нехитрые подсчеты. — Пусть будет четыре патрульные машины. Вызывай их сюда.
— Уже темно.
— Живее. И передай в дорожный патруль
