а заодно не успеть струсить, я присела возле Дамиана и принялась задирать его набедренную повязку.
— Мышка, ты чего? — не понял он, дернув связанными руками.
— Мы должны стать одним целым, — заявила я и торопливо освободилась от туники.
Дамиан окинул меня таким взглядом, что все во мне вспыхнуло. И одновременно было так стыдно, словно где-то сверху за мной наблюдала моя бабушка и неодобрительно качала седой головой.
— Вот тебе и дворянская девочка, — наемник усмехнулся.
Но я видела, как быстро и в нем пробудилось желание. От волнения мое тело задрожало, а пальцы перестали слушаться. Я не то что никогда не начинала первой, так еще за моей спиной не было сотен глаз.
Безумие. Но отступать некуда.
Дикари подожгли хворост, и вокруг клетки образовался огненный круг. В мгновение стало жарко.
Не теряя драгоценного времени, я оседлала связанного Дамиана.
В первую минуту было больно. Я уже и забыла, что Мышка была девственницей. Но вся эта пикантная ситуация странным образом возбуждала. Вот уж никогда не замечала за собой таких склонностей. А вот оно как оказалось…
За спиной послышались крики, пламя разгоралось все сильнее, заставляя наши тела покрываться испариной. Было страшно, что все закончится так же стремительно, как началось. Нас разлучат, или мы сгорим навсегда.
Я посмотрела в зеленые, теперь казавшиеся бездонными глаза. Тревога отступила, и я позволила себе потеряться в ритме движений.
Дамиан сумел-таки разорвать веревки, но вместо того, чтобы бежать, подхватил меня под бедра и лишь ускорил темп.
— Ты сумасшедшая, — прошептал он, прикусив мочку моего уха.
От его голоса меня накрыло волной страсти, а в груди вдруг стало так жарко, словно пламя добралось и до моего сердца.
Я посмотрела вниз и увидела, как между мной и Дамианом зажегся свет. Сначала это был маленький белый шарик, похожий на звезду, но он стремительно рос, пока не поглотил наши сплетенные тела.
Все вокруг стало белым. А возможно, это я ослепла. Лишь продолжала чувствовать Дамиана, его сильные руки, поцелуи и уверенные движения. Через мгновение меня охватил экстаз, и весь мир словно исчез.
Не знаю, как много времени прошло, но пришла я в себя уже лежа на полу клетки. Точнее того, что от нее осталось. Толстенные деревянные прутья местами обуглились, но большая часть была просто выломана.
Приподнявшись, я подняла валявшуюся тут же тунику и торопливо прикрылась. Впрочем, никто на меня не смотрел. Дикари попрятались или разбежались.
Встав на ноги, я шагнула из разрушенной клетки на теплый пепел. Сверху раздался рык. Я задрала голову и увидела его.
Серебряный дракон из моего сна кружил над деревней, поджигая травяные крыши и распугивая остатки дикарей, еще не скрывшихся в джунглях.
Заметив, что я очнулась, он приземлился на центральной площади, окатив меня волной теплого воздуха.
— Ты мне снишься? — на всякий случай спросила я, и подойдя ближе, коснулась его морды.
Дракон мотнул головой.
— Значит, у нас получилось! — я хлопнула в ладоши. — Но где Дамиан?
— Много лет мой дух дремал у него внутри, — ответил мой серебряный друг. — Теперь мы одно целое. Благодаря тебе.
Я погладила его мощное плечо. Серебрянка, которой был болен Дамиан, очень напоминала драконью чешую. Теперь понятно, откуда она взялась. В нем все это время текла кровь драконов.
— Что теперь? — спросила я.
— Вопрос времени, когда они перегруппируются и вернутся с оружием, — интонация, с которой дракон это сказал, была точь-в-точь как у Дамиана, развевая последние сомнения. — Нам нужно убираться с острова.
— Но как? У нас нет корабля.
Мне тут же вспомнилось, как Рэдленд построил лодку, в которой же и умер. Не хотелось повторять его судьбу.
Дамиан наклонился вперед, почти прижимаясь к земле. Я забралась на его переднюю лапу, а оттуда на спину.
— Держись за что-нибудь, — посоветовал дракон.
Да, уздечки и мягкого седла бы не помешало. Но раз уж выбора нет, сгодятся и торчавшие у основания шеи шипы.
Дамиан расправил крылья и начал медленно подниматься вверх. Мои ладони в миг покрылись испариной, я сжала бедра, как будто это могло помочь мне удержаться, и прижалась животом к теплой драконьей спине.
«Я сплю, — подумалось мне. — Это куда вероятнее».
Земля под нами становилась все дальше и меньше. Свет луны озарял волны, лизавшие берег острова. Ветер заиграл в моих серо-пепельных волосах. Стало прохладно, но я лишь крепче обняла своего волшебного спутника.
После того, что мы только что пережили, во мне пробудилась бесконечная нежность. Возможно, я просто устала. Но сейчас не было ничего лучше, чем прижиматься к теплой спине дракона и довериться его мощным крыльям, рассекавшим ночной воздух.
— Не спи там, — проговорил Дамиан. — Не хочу тебя потом вылавливать из океанских глубин.
Я несколько раз моргнула. Действительно, расслабляться преждевременно. Насколько я помню карту, висевшую в каюте пирата, между островами и Ангедолией приличное расстояние. А значит, лететь нам предстоит долго. Без еды и, что страшнее, без пресной воды. Да и насколько у Дамиана хватит сил?
Ничего этого вслух я спрашивать не стала. А то бывают любители поучать водителей с пассажирского сиденья. К добру не приводит, это я по своим родителям знаю. Лучше наоборот — не мешать.
Только чем дольше мы летели, тем сложнее было бороться со сном. Да и во рту пересохло, и захотелось пить.
Я подумала о Поле. Мальчишка так и остался у дикарей. Хотелось надеяться, что они не сделают ему ничего плохого. Но гарантий, конечно, не было, и меня начала мучить совесть. Я ведь вспомнила о нем только сейчас. А могла бы раньше. Могла бы попросить Дамиана взять и его на борт. Правда, неизвестно, согласился бы он. Все-таки есть разница один пассажир у тебя на спине или два. И все равно…
— Держись крепче, — предупредил Дамиан и начал снижаться.
Я попыталась посмотреть вниз, но ничего толком не увидела, но спорить, конечно, не стала.
Дамиан приземлился на торчавшие из воды скалы и осторожно лег, едва помещаясь на самой крупной.
— Передохнем немного, а потом снова полетим, — сообщил он.
Распрямившись, осторожно сползла с его широкой спины. Мои ноги почему-то гудели, и сама я дрожала от влажности и холода.
— Держись ко мне ближе, — посоветовал Дамиан.
Я свернулась рядом с ним калачиком и почувствовала себя немного лучше. По-прежнему хотелось пить и уже начинало хотеться есть, но по крайней мере мы были живы.
* * *
На следующее утро начался дождь. Мое мучимое жаждой тело восприняло его, как подарок. Я открыла рот и, как в детстве, ловила каждую каплю. Но вот
