ширинка натянулась. Теперь я понимал лордов и баронов, млеющих от одного вида женской ножки. Эта девчонка вывернула моё сознание.
— Добро пожаловать домой, — широким жестом показал на дом и сад.
— У меня дежавю?
— Тогда ты была гостьей, сейчас — хозяйка.
— Тогда я была пленницей. А кто я сейчас? — посмотрела на меня вопросительно. — Твоя жена? Но это ведь мало что меняет. Если ты…
Договорить ей не дали дети. Так и не дождавшаяся Игната Инга подлетела к нам и ринулась было к матери, но я перехватил её и поднял на руки. Подкинул в воздух. Она взвизгнула и громко, заливисто засмеялась. Вика подошла к Игнату, присела перед ним и обняла. Что-то сказала ему, но слов я не разобрал. Погладила по голове, по спине. Подол белого платья лежал на земле, но ей было плевать.
— А вы теперь папа и мама? — спросила Инга громко. — То есть вы поженились?
— Поженились.
— А где кольцо?
— Вот, — показал дочери руку.
Она деловито потрогала мой палец. Вид у неё был при этом сосредоточенный донельзя. Убедившись, что я её не обманываю, она порывисто обняла меня и вдруг поцеловала в щёку. Смутилась и потупилась.
Держа за руку Игната, к нам подошла Вика. Глаза у неё были мокрые. Да блядь! Что за хрень?!
— Мам, а у тебя кольцо есть?
— Да, — она показала Инге свою ладонь.
— То есть мы теперь одна семья?
— Угу.
Я поставил дочь на землю, потрепал сына по голове и приобнял за талию жену.
— Неплохо звучит.
Она задумчиво повернулась на дом. Провёл по её спине и положил руки на голые плечи. Поцеловал в шею. Ночь без неё оказалась длинной. Семь лет держался и ничего, а тут стоило ей исчезнуть, прихлопнуло на раз-два.
Провёл по голым рукам до запястий и сжал. Спиной Вика привалилась ко мне, и я потёрся щекой о её висок.
— Я не врал насчёт того, что обещаю любить тебя, — сказал тихо.
Она резко развернулась.
— А ты меня любишь?
— Я на многое способен, Вик, но разбрасываться такими словами — нет. Тебе давно пора это понять.
Она молчала долго. Окончательно повернулась ко мне лицом. И ладони соскользнули ей на талию. Раньше мне казалось, что в них с Настей много схожего: овал лица, цвет волос, разрез глаз. Больше я так не думал.
Волосы Вики отливали особенным оттенком, а в чертах прослеживалась решимость. Протянул руку и снял заколку.
— Оставлю её себе. На память об этом дне.
— Он ещё не закончился, а ты уже собираешься оставить что-то на память. Мы с тобой, вроде, только поженились. Я не собираюсь исчезать.
— Тогда просто оставлю её себе.
Её губы странно искривились, а в глазах появился холодный колючий блеск.
— Я поняла.
— Что?
— Что ты не способен разбрасываться любовью. — Она положила ладонь мне на грудь. — И всё остальное тоже.
Накрыл руку своей и кивнул, чтобы она продолжала.
Вика качнула головой и приподнялась на носочки. Поцеловала меня в губы.
— Я тоже не врала.
Ещё один лёгкий поцелуй, и яйца затрещали, как у старшеклассника при просмотре немецкого порно. Вика отступила на шаг и облизнула губы.
— Мы с тобой…
— А когда будет торт? — спросила Инга, потянув меня за пиджак. — Хватит целоваться! Давайте уже есть торт!
Я усмехнулся. Посмотрел на жену. Она прижимала к себе за плечики Игната и не сводила с нас взгляда. Глядя на них достал мобильный и дал распоряжение заканчивать с сервировкой. Вика взяла за руку сына, вторую подала дочери.
— Спасибо.
— За что? — она уже было пошла в сад, но обернулась.
— За то, что стала моей женой и матерью Игната.
Она долго молчала. Куда дольше, чем в прошлый раз.
— Не за что, — ответила и повела детей в сад.
Глава 13.3
Захар
— Вот так держи, — командирским тоном распорядилась Инга, всучив Игнату его же машинку. — Ну что у тебя руки кривые такие?
— Они у меня не кривые! Зачем ты это сюда суёшь? Она так не поедет.
— Поедет, — заявила дочь беспрекословно и обвязала капот лентой.
Посадила внутрь одетую в белое платье куклу, за руль — мужика в костюме.
Свадьба у её куклы была, пожалуй, роскошней нашей. Гостей так точно набралось будь здоров.
Посмотрел на Вику, рассчитывая увидеть улыбку, но она не улыбалась. Почувствовала взгляд и резко повернулась. В позе читался вызов, плечи нарочито расправлены.
Да будь оно всё неладно! Подошёл сзади и, положив ладони на лопатки, с нажимом провёл вверх. Помассировал спину, шею и опустился ниже. Кожа у неё была мягче обычного и словно светилась, аккуратная мочка уха так и манила прижаться губами. Вика тихо вздохнула, когда я начал разминать плечи сильнее и сдала оборону.
— Не знал бы тебя, подумал бы, что ты боишься первой брачной ночи, — сказал, наклонившись к ней.
Плечи её дрогнули под моими руками.
— Хочешь потанцевать?
Наконец мне удалось завладеть её вниманием.
— Надеюсь, ты не спрятал в кустах оркестр?
Я усмехнулся. Вика вопросительно изогнула бровь, и я понял, в чём их разительная разница с моей бывшей женой. В Вике всё дышало жизнью: каждое её движение, каждый жест. Слова и мимика: всё было наполнено неукротимостью и вместе с тем женственностью.
Не отвечая, я несколько раз коснулся дисплея телефона.
— М-м… Опять блюз? — Она прислушалась. — Нет, джаз. Джаз же?
— Да. Но если хочешь, можем выбрать что-нибудь ещё.
— Нет.
Я подал ей руку, и она вышла из-за стола.
— Никогда не танцевала под джаз.
— Я тоже.
Прикосновения, взгляда в глаза и её близости было достаточно, чтобы только успокоившийся член опять подпрыгнул. Реакция на эту женщину всегда была одинаковой: я до охренения хотел её.
Глядя в глаза, провёл пальцами над платьем и прижал ближе.
— М-м-м, — протянула она многозначительно. — До ночи ещё далеко.
Мельком я посмотрел на возящихся детей. Увидел вышедшую из дома горничную и взглядом приказал ей присмотреть за ними, а сам поволок жену в сад.
— Ты рехнулся?!
— Не без этого.
Тащил её, пока деревья за нами не сомкнулись стеной, и толкнул к первому попавшемуся стволу. Тяжело дыша, упёрся ладонью поверх Викиной головы и впился в глаза. Кончик её языка проскользил по нижней губе, и в голове произошло короткое замыкание. Она моя. С этого дня бесповоротно моя, безоговорочно.
Обхватил её голову и почувствовал на губах дыхание с запахом сливок и клубники. Не помня себя, с жадностью впился в её сладкий рот.
— Захар, — она попыталась увернуться.
— Что?
— У меня платье и…
— Разберёмся.
