8 остальное время — постоянная, почти круглосуточная круговерть заседаний в Совнаркоме, бесед, встреч и опять — заседаний и совещаний, итогом которых обязательно становятся решения и директивы…
6 июля 1918 года Ленину и Москве пришлось пережить левоэсеровский мятеж, однако это был хотя и острый, но все же — эпизод. Опаснее были внутренние мятежи в провинции, Восточный фронт в Сибири, заговор английского посла Локкарта, о котором сообщил комиссар Латышской дивизии Петерсон…
А 30 августа 1918 года могла произойти катастрофа. В этот день у Ленина было запланировано два выступления на одну и ту же тему: «Две власти: диктатура пролетариата и диктатура буржуазии».
Вначале он выступал на митинге в Басманном районе, а затем — в Замоскворецком районе на заводе, бывшем Михельсона.
При выходе с завода Ленин и был ранен эсеркой Каплан.
Сталин был в Царицыне и узнал об этом не сразу, Но что показательно! Еще не зная о покушении, Сталин 31 августа пишет письмо Ленину, в котором употребляет не очень обычные для него обороты, Ранее он просто писал «товарищу Ленину», а тут начал так:
«Дорогой товарищ Ленин!
Идет борьба за юг и Каспий. Для оставления за собой всего этого района (а его можно оставить за собой!) необходимо иметь несколько миноносцев и штуки две подводных лодок… Умоляю Вас разбить все преграды и тем облегчить — двинуть вперед дело немедленного получения требуемого… Наши дела на фронте идут хорошо. Не сомневаюсь, что пойдут еще лучше… Жму руку моему дорогому и любимому Ильичу.
Ваш Сталин».
Вот и не верь после этого в предчувствия! Конечно, особо сердечный и доверительный тон письма объясняется, кроме прочего, тем, что Сталин — пока еще с непривычки — уже порядком измотался, и запасы его деловой суровости уменьшились.
Но все же чуяло, видно, сердце Сталина, что Ленину плохо. Отсюда и обращение «дорогой…», и теплое «дорогой и любимый Ильич»…
Но уже через несколько часов в Москву уходит телеграмма председателю ВЦИК Свердлову за подписями Сталина и Ворошилова по поводу покушения на Ленина. А 6 сентября 1918 года Сталин направляет в адрес Совнаркома следующую телеграмму:
«Наступление советских войск Царицынского района увенчалось успехом: на севере взята станция Иловля; на западе — Калач, Ляпичев, мост на Дону; на юге — Лашки, Немковский, Демкин. Противник разбит наголову и отброшен за Дон. Положение Царицына прочное. Наступление продолжается.
Нарком Сталин
Царицын.
6 сентября 1918 г.».
12 сентября 1918 года Сталин выезжает в Москву для доклада Ленину. Первый экзамен на государственную значимость был выдержан блестяще, но это был лишь первый такой экзамен.
16 СЕНТЯБРЯ 1918 года Ленин впервые после болезни приступает к работе, и в этот же день состоялось совещание Ленина со Сталиным и Свердловым. А 17 сентября Сталин назначается председателем вновь образованного Военно-революционного совета Южного фронта. Он, наконец, получает и официальные военные полномочия и 22 сентября возвращается в Царицын, где находится до 6 октября 1918 года, а потом выезжает в Москву.
К тому времени уже полностью оформилось противостояние Сталина и Троцкого в подходах к тому, как и с кем вести военные действия на фронтах Гражданской войны. При этом Ленин явно сознает правоту Сталина, что проявляется хотя бы в том, что сразу по приезде в Москву Сталин 8 октября назначается постановлением Совнаркома членом Реввоенсовета Республики, до того — «вотчины» Троцкого.
11 октября Сталин возвращается в Царицын, но через неделю, 19 октября, опять едет в Москву, уже надолго — до конца 1918 года.
С 6 по 9 ноября 1918 года он участвует в работе VI Всероссийского Чрезвычайного съезда Советов и вновь избирается членом ВЦИК, а затем, 13 ноября, и членом Президиума ВЦИК. В тот же день ВЦИК денонсирует Брестский мирный договор с Германией, Ленин оказался прав и на этот раз — «похабный», по его оценке, мир оказался недолговечным.
А государственное значение Сталина все сильнее возрастает, и возрастает очень быстро. Ну, то, что он член РВС Республики, нарком и член Президиума ВЦИК, — это все хорошо и прекрасно. Но 30 ноября 1918 года был создан Совет Рабоче-Крестьянской Обороны во главе с Лениным — высший чрезвычайный орган РСФСР в годы Гражданской войны (в Великую Отечественную войну его аналогом стал Государственный Комитет Обороны во главе со Сталиным).
Совет обладал всей полнотой полномочий по руководству всей работой по обороне на фронте и в тылу, по мобилизации промышленности и транспорта, мобилизации всех вообще ресурсов страны, «Пиарщики» Троцкого, начиная лично с Троцкого, в реальном масштабе времени и позднее всемерно выпячивали значение Реввоенсовета Республики, которым руководил Троцкий, Однако на деле все сходилось в Совет Рабоче-Крестьянской Обороны, а точнее — к Ленину.
И — к Сталину!
Точнее — тогда, кроме Ленина, к Сталину, когда Сталин был в Москве.
Но об этом — чуть позже.
Сейчас же подчеркну тот всемерно замалчиваемый ныне и не очень подчеркиваемый в сталинские времена факт, что 1 декабря 1918 года на первом заседании Совета его решением Ленину и Сталину было предоставлено право утверждать постановления комиссий Совета Обороны, То есть Сталин фактически становится заместителем Ленина по линии как раз того органа, который в период Гражданской войны осуществлял реальную высшую власть.
Троцкий же…
Ну, какой из Троцкого был повседневный руководитель и организатор конкретной и утомительной государственной работы?!
Мы, к сожалению, не имеем и уже никогда не будем иметь подробной биохроники жизни и деятельности Сталина — это после всех россказней о якобы культе личности Сталина, Но биохронику жизни и деятельности Ленина мы — благодаря Сталину — имеем, И вот как, например, отмечен в ней день 2 декабря 1918 года.
В этот день Ленин:
— принимал участие в совещании по вопросу о взаимоотношениях Всероссийского профсоюза работников кредитного дела (Банктруд) с союзом сотрудников Народного банка (Банксотруд);
— председательствовал на заседании комиссии Совета Обороны по топливу и написал проекты постановлений по организационным вопросам и по лесозаготовкам;
— председательствовал на заседании Совнаркома, где обсуждались проекты декретов об организации отдела международной пропаганды при ВЦИК, о праздниках, о национализации кооперативного Народного банка и о кредитовании кооперации, о национализации иностранных банков и др.
Как видим, рабочий график очень плотный.
Чем был занят в этот день Сталин, я не знаю. Могу лишь сообщить, что 3 декабря 1918 года он руководил заседанием комиссии Совета Обороны по вопросу об упорядочении железнодорожного транспорта. Но не приходится сомневаться в том, что и 1, и 2 декабря, как и до этого, и после этого, Сталин был занят делами не меньше Ленина и неизмеримо больше Троцкого.
Впрочем, в Москве Сталин не засиделся, К концу 1918 года в критическом положении оказался Восточный фронт, и Сталин — уже как признанный «кризисный менеджер» — командируется в Пермь в качестве руководителя партийно-следственной комиссии в составе И.В. Сталина и Ф.Э. Дзержинского «для выяснения причин сдачи Перми и принятия мер к восстановлению партийной и советской работы в районе III и II армий Восточного фронта».
5 января 1919 года Сталин и Дзержинский прибыли в Пермь и начали разбираться в том кавардаке, который имел место.
7 января они были уже в Глазове, в штабе района III армии.
ФАКТИЧЕСКИ надо было говорить о катастрофе. Так о случившемся тогда и говорили. В письме Ленину от 19 января 1919 года Сталин отмечал, что «по имеющимся скудным данным, мы потеряли 297 паровозов (из них больных 86), вагонов около 3 тысяч (наверное, больше), 900 тысяч пудов нефти и
керосина, каустической соды несколько сот тысяч пудов, соли 2 миллиона пудов, медикаментов на пять миллионов рублей…» и т. д., в том числе «29 орудий, 10 тысяч снарядов, 2 тысячи ружей, 8 миллионов патронов, более восьми тысяч убитыми…».
В итоге Восточный фронт оказался под угрозой обрушения под натиском Колчака, Были необходимы не просто экстраординарные, но верные, эффективные меры.
«Тандем» Сталин — Дзержинский мог бы составить честь и обеспечить успех любому делу — даже самому на первый взгляд безнадежному. Так и вышло — уже к концу января положение выправилось, и 27 января 1919 года оба члена комиссии выехали из Вятки в Москву.
31 января они представили ЦК и Совету Обороны свой подробный и обстоятельный отчет, написанный Сталиным. Сам по себе этот документ — блестящий образец аналитической записки и в качестве такового может быть рекомендован для изучения в любых школах управления (подчеркиваю — управления, а не менеджмента, который является муляжом подлинного управления).
