Я вывернул шею, пытаясь понять, что на одной из них накалякано. Зеленая ерунда какая-то, на палочке, похоже на шар лкесовый, огромный только. Вглядывался, пока зыркалки не заболели.
— Это дерево, — проскрипел кто-то.
Я обернулся. А вот и он, хозяин. Сразу видать, что древний. Не демон, а лист бумажный на ветру. Хотя, столько пропердишь, и не таким еще станешь.
— На Земле много деревьев. — Мужик встал рядом, задумчиво глядя на картину.
— Значит, не враки это? Она, правда, имеется на самом деле, Земля эта?
— Имеется, — повторил демон, потом посмотрел на меня. — Ты чего приперся-то, парень? Одной я от ворот поворот дал, так Люцифер другого подослал?
— Не, я от Баала.
— Да не велика разница, — демон махнул рукой, — два паука.
— Ну так как? И меня погонишь?
— А чего бы и не погнать?
— Да тут такое дело, бать, — я понизил голос. — Девка одна есть. Нравится она мне, понимаешь?
— Чего ж не понять, — старик усмехнулся. — Сам молодым был, помню.
Ну и память у тебя!
— Мне б впечатление на нее произвести, бать. Ну, ты понимаешь.
— И чего, хороша девка?
— А то! Сам встает, как вижу ее!
— Ясненько, — он захихикал. Глубоко посаженные глаза засверкали. — Ладно тогда. Любовь — это да… Мощь у нее немереная. Пока этот огонь в сердце твоем танцует, парень, ты живой. А как затухнет — все, почитай, ходячий мертвец.
— Что он здесь делает?! — прорычала Зояра, когда подручные Баала собрались в его доме.
— Тоже рад тебя видеть, крошка, — я ухмыльнулся. Не ожидала, да? Готовься, сюрпризики-то еще только начались.
— Куда ты лезешь, придурок? — она подошла вплотную ко мне. — Не по себе кусок отгрызть пытаешься, оборотень!
— Вижу, вы уже познакомились. — В комнату вошел Баал, и демонице пришлось заткнуться и отойти от меня. И хорошо, а то когда она рядом, вообще соображалка выключается. — Агор отныне работает с вами, так что, не обижайте мальчика, девочки.
— Он неотесанный идиот, — прошипела Зояра, — только испортит нам все!
— Этот неотесанный идиот, как ты выразилась, — Архидьявол усмехнулся, — добился согласия древнего демона обучить всех вас жизни на Земле. Сделал то, что тебе не удалось.
Демоница стиснула зубы и промолчала. Лишь красные пятна на скулах выдавали ее злость. Любопытно, а когда эта малышка сексом занимается, она тоже вся такая же раскрасневшаяся? Эх, узнать бы самому, да на практике!
Я заставил себя отвести от нее взгляд и сосредоточиться на том, что говорил Баал. Но снова почувствовал взгляд Зояры на себе, и все слова Архидьявола пролетели мимо. Только когда он замолчал, до меня дошло — она специально это провернула, сучка! Специально глазела так, что все думки на нижний этаж сбежали. Война, значит? Как скажешь, детка!
- Ну, и чего ты злишься на Агора, малышка? — прошептал я, затащив ее в темный уголок после инструктажа. — Потому что хочешь его, да?
— Не льсти себе! — она попыталась вырваться, но лишь подогрела этим мою страсть.
— Да ладно, признайся, носом ведь твое желание чую, — я вдохнул аромат ее шейки, скользнул взглядом в вырез рубашки, где часто вздымались идеальные небольшие грудки. — Ты же бессовестно меня зовешь, демоница!
— Чушь! Отстань! — Зояра дернулась, но была еще теснее прижата к стене.
— Твои трусики уже мокрые?
— Сухие, как пустыня!
— А если проверю? — моя рука погладила ее между ног, а потом нырнула внутрь обтягивающих брючек.
— Ты совсем оборзел?! Не смей, мер…
Я закрыл ей рот поцелуем, одновременно начав ласкать там, где и в самом деле было очень, очень влажно и горячо. Демоница попыталась оттолкнуть меня, но потом обмякла со стоном. Крепко сжатые бедра расслабились, предоставив Агору больше свободы. Я терзал поцелуем ее губы, дразня пальцами пылающее естество, а потом, когда девушка сама прильнула ко мне, резко отстранился.
— У меня еще так много дел, крошка! — я подарил ей на прощание свою лучшую ухмылку и пошел прочь, чувствуя, как подгибаются ноги.
Шел по улице и лыбился во весь рот, как идиот, которого впервые трахнули. Не знаю, что это, но Зояра единственная, к кому такое испытывал. Если бы захотел, она отдалась бы мне прямо в том темном углу, в доме Баала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но хоть страсть и застила мне глаза, хотелось, чтобы это случилось в первый раз не под влиянием момента, словно в пьяном угаре, а… по-другому. Не мастак я в этих премудростях, но поступать с ней, как со всеми своими прошлыми девками, не хочу.
— Помолвочные браслеты! Свежий привоз! — зычный голос разносился в воздухе. — Товар от лучших мастеров!
Я замедлил шаг, а потом свернул на торговую улочку. А вот и крикун. На вид мальчишка совсем, а голосина как у мужика взрослого.
— Что, жениться надумал, дядя? — пристал он, увидев, как я разглядываю витрину. — Ты смотри, это, осторожнее. А то ведь, как наденете браслеты, начинаются запреты!
Перед глазами встала картинка роскошной церемонии, на которой я надеваю помолвочный браслет Зояре, а она мне. Мы улыбаемся, а потом целуемся. В животе что-то сладко сжалось.
— За погляд самоцветов не берут, дядя, но ты покупать-то будешь или нет? — не отставал мальчишка. — Учти, они заговоренные, чтобы разорвать, уйма сил потребуется!
Чего только не наплетут, лишь бы товар сбыть! Я усмехнулся и посмотрел на пацана.
— Буду покупать, буду. Веди в лавку!
ФАФНИРА
Как же страшно, Ось бытия! Я огляделась по сторонам. Факел, что зажгла перед входом в эту проклятую пещеру, нещадно чадил, трещал и плевался во все сторон искрами. А вонял так, что пустой желудок, который и так сжался от ужаса, стискивали рвотные спазмы.
И зачем только позволила проводнику уйти! Довел до наполовину засыпанного входа в пещеру и поминай, как звали. Унесся так, что только пятки сверкали. Надо было заставить гада отрабатывать все самоцветы, которые он у меня выморщил, до единого!
Я подхватила подол платья и зашагала вперед, запоздало укоряя себя за то, что не переоделась во что-то дешевое, что не жалко изгваздать в грязи и порвать. Хотя у меня такого нет. Все только самое лучшее. Вот уж в чем не могу упрекнуть Люцифера, так это в жадности. Самоцветами он меня уже по самую шею засыпал.
Вот только интерес мужчины опять увядает. И скоро, чувствую, его уже никакими слезами Матери демонов не воскресить будет. Поэтому действовать надо срочно и наверняка. Мне нужно родить ему наследника. Любой ценой! Хоть сотню младенцев прирежу, лишь бы от Повелителя преисподней понести!
Я все шла и шла, ощущая, что каменная дорога, идущая под уклон, начинает жечь ступни холодом. Да и воздух вокруг становился все прохладнее. Свет факела выхватывал из тьмы низко нависающие скальные своды, и по спине пробегали мурашки.
Наконец-то! С губ сорвался выдох облегчения, когда увидела женский лик, выточенный в скале. От него во все стороны расходились полосы. Глаза, казалось, смотрели прямо в душу, и взгляд этот добрым не был. Пройдя под ликом, я вляпалась в паутину. Она была везде. Всюду, насколько хватало глаз, белые пряди устилали и пол, и стены, и потолок.
Но на полпути останавливаться не буду! Я пошла вперед, прямо по паутине, которая прилипала к ногам, свисала отовсюду, норовя попасть в лицо. Толстые пучки паутины, попадая на факел, едва не потушили его к тому моменту, как я дошагала до входа в новую пещеру.
— И чего тебе надобно? — старческий голос заставил подпрыгнуть. — Чего приперлась? — на меня в упор глазела бабка с длинными седыми космами.
— Я Фафнира.
— На кой мне это знать?
— Я хочу поговорить с Матерью демонов.
— Ишь ты! — старуха хлопнула себя по ляжкам и расхохоталась. — Поговорить она хочет! А пожелает ли она с тобой разговаривать? Хм, — дрянь потерла подбородок с огромной бородавкой. — А не скормить ли тебя нашим мальчикам? — она глянула во тьму. — Подь сюды, проказник!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Из темноты выскочил большущий черный паук. Пружиня на длинных лапах, он зашипел и бросился ко мне. Я отшатнулась, упала и, завизжав, закрыла лицо руками. Решила, что все, пришел мой смертный час.
