Они засмеялись, и смех разнесся по лужайкам сада, а Мэтт обнял Трейси за плечи, и они направились к конюшне. Он взглянул на утреннее небо и нахмурился при виде собирающихся белых облаков.
— Надеюсь, они не принесут с собой дождя. Завтра пусть идет, а сегодня не нужно, — сказал Мэтт.
— Доброе утро, хозяин, доброе утро, Трейси, — приветствовал их Винди, когда они подошли к конюшне. — Как рука, Мэтт?
— Нормально. Я сам приведу лошадей, — сказал Мэтт, направляясь к дверям.
— Винди, — позвала его Трейси, — Элси говорит, что рана его загрязнилась.
— Меня это нисколько не удивляет. Он не смог сразу же промыть рану, когда порезался. Прошло довольно много времени, прежде чем он пришел сюда. Но не волнуйся, Мэтт сам знает прекрасно, как ему поступить. Он займется своей раной сам, если будет нужно.
— Винди, я сейчас же вернусь. Я хочу прихватить с собой ручку и бумагу, если мне придется сделать какие-нибудь записи.
— Хорошо, дорогая. Я скажу Мэтту, что ты вернулась на минутку в дом.
Трейси стремглав пробежала через холл и влетела в свою комнату. Здесь она остановилась как вкопанная: Элси заправляла простыни на ее кровати.
— Привет… свитер… нет, извините, Элси, — Трейси даже застонала.
— Так как я рано поднялась, то решила заняться домашними делами. Сегодня я меняю постельное белье, — бодро сказала Элси.
— Как здорово.
— Мэтт сам заберет свой свитер отсюда или он захочет, чтобы это сделала я, выстирав его предварительно и затем повесив в его шкаф?
— Элси, почему мы ведем этот разговор так спокойно, как будто обсуждаем погоду?
— Совсем нет. Погода принадлежит всем. А то, что произошло между тобой и Мэтью, принадлежит только вам двоим.
— Ты хочешь сказать, что я набитая дура?
— Потому что влюбилась в моего Мэтью? Боже, конечно же, нет. Я счастлива этим. Он заслужил хорошую женщину за свою жизнь.
— Но это вовсе не значит, что он любит меня. Он, может быть, будет ужасно рад, когда я сяду в самолет, улетающий в Детройт.
— Он, милочка моя?
Теперь она точно знала, почему штат Техас такой большой. Нужно было действительно много места, чтобы собрать вместе всех самых упрямых ослов Америки. Неужели и Элси не видит всех трудностей, которые встретились на пути ее любви к Мэтту? Элси вела себя так, будто уже само чувство любви было достаточным поводом для признания: следуй зову своего сердца и иди на этот зов. Черт возьми, все не так уж просто! Трейси нужно убедиться, что Мэтт тоже любит ее и что она будет играть очень важную роль в его жизни. Бог мой, о чем говорить, если он не может позволить себе даже пикник, потому что нужно срочно чинить загон. Разве это правильно? Конечно, нет, и еще раз — нет.
— Я уже думал, что ты умерла, — сказал Мэтт, когда Трейси подошла к тому месту, где он стоял с лошадьми.
— Извини.
— Ты прощена. Я думал, что мы поедем в рощу и поговорим о тех же делах, о которых говорили предыдущей ночью.
— Мэтт, пожалуйста, только не при Мейбл. Она исключительно чувствительна. Никаких сексуальных разговоров.
— Хорошо, только сексуальные действия. Поехали в рощу.
— Мой дорогой человек, мы не можем жить исключительно сексом.
— Я знаю. Но мы же плотно позавтракали, помнишь? Поехали.
— Мэтт!
— Что еще?
— У меня идея.
— Ну, говори быстрее.
— Поехали в рощу.
— Я рад, что ты обдумала мое предложение, — он поднял ее и усадил в седло. — Я, правда, очень рад.
Сгущающиеся облака принесли с собой легкий бриз. Несмотря на то, что ее зад опять побаливал от ударов о седло, она позволила себе роскошь вспомнить ее прошлую ночь с Мэттом.
— Ты выглядишь счастливой. У тебя с Мейбл есть от меня секреты?
— Нет, я просто думаю о событиях прошлой ночи.
— Шалунья. А ты не думаешь, что мы можем сейчас дать пищу новым, не менее приятным воспоминаниям?
— Не думаю.
Роща была прохладная, зеленая и принадлежала только им. Мэтт прижал Трейси к себе и поцеловал с таким неистовством, что Трейси задохнулась. Их страсть была чиста и раскованна, когда они одновременно сбросили с себя одежду и слились в приступе нескончаемого желания. Мэтт уносил ее в заоблачные высоты, известные только им двоим и все время был с нею, только с нею. Потом они лежали рядом, губы Мэтта легко целовали лоб Трейси.
— Ты прекрасна, Трейси.
— И ты тоже, Мэтью Кендал Рамсей.
— И все же мне нужно ехать на ранчо.
— Ох, Мэтт, пожалуйста, только не сейчас. Неужели ты не можешь задержаться еще? Здесь так хорошо, и здесь мы вдвоем.
— Я не могу, мне нужно идти, — сказал он, садясь и одеваясь.
Трейси хотела что-то сказать, но Мэтт продолжал одеваться, и ей не оставалось ничего другого, как тоже подобрать разбросанную одежду и привести себя в порядок. Ее борьба с этим ранчо абсолютно ни к чему не приводила. Ранчо выигрывало, она проигрывала снова и снова. Земля вытаскивала Мэтта из ее теплых, любящих объятий и требовала его времени и внимания, как капризная любовница. Трейси смогла почувствовать красоту и умиротворение, которое давала эта земля, но она знала и о других чувствах, которые эта ревнивая соперница вызывала у нее. Она опускала голову, как взбесившийся жеребец, и требовала мужчину, которого любила.
— Все в порядке?
— Да, — тихо ответила она.
Мэтт и не обратил внимания, как необычайно тиха была она на обратном пути в конюшню. Он снял ее с Мейбл, бодро поцеловал и вспрыгнул на свою лошадь.
— До встречи, — сказал он.
— Хорошо, Мэтт.
Она смотрела ему вслед, пока он не исчез в облаке пыли, а потом повела Мейбл в конюшню, смахивая по пути с глаз непрошенные слезы. Волна леденящей душу грусти вновь нахлынула на нее. Неужели именно это и называется счастьем любви?
Глава 6
Следующие полчаса, прежде чем войти в дом, Трейси провела у бассейна. Первые капли дождя упали на землю, когда она подходила к веранде. В небе прокатились раскаты грома. Она поспешила войти внутрь и направилась в кухню, где Элси пекла хлеб в печке.
— Идет дождь. Это значит, что Мэтт вернется домой раньше, да? — тихо спросила она.
— Ни в коем случае. Они не могут оставить забор лежать и гнить под дождем. Они закончат работу, дождь только помешает им сделать ее быстрее.
— Конечно, — сказала Трейси, садясь на стул. — Мне бы следовало об этом если не знать, то догадываться. Представь себе дуру, которая вообразила, что ковбоя испугает дождь.
— Поешь-ка. Ленч поднимет тебе настроение.
Еда была очень вкусная, но, к сожалению, в ней не было того компонента, который бы смог развеять мрачное настроение Трейси. Она поднялась к себе в комнату и прислонилась лбом к стеклу, уставилась из окна на дождь, который покрывал землю тяжелыми мокрыми простынями. И Мэтт был там, на этом ужасном дожде. Он будет напрягать зрение, чтобы что-нибудь разглядеть в этой пелене дождя, работая с колючей проволокой, которая и так уже причинила ему боль. Элси подняла шум из-за того, что Мэтт намочил бинт в душе, а теперь он промокнет до нитки, и у него не будет возможности высушиться. Это уже слишком. Почему он не бросит все это к чертовой матери и не приедет домой, к ней? Почему он не спешит в тепло и уют ее рук вместо того, чтобы исполнять прихоти безжизненного загона, который в ответ на героические усилия Мэтта никогда не полюбит его человеческой любовью?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
