Ах да, он привел меня в свою комнату и я нахожусь в его ванной комнате.
— Оставлю тебя, — направляется к двери.
— Я быстро.
— Не торопись, — говорит напоследок Демьян. — Можешь быть здесь столько, сколько понадобится.
* * *
В ванной я проторчала час, может быть, даже больше. В отражении увидела себя с сильно опухшими глазами, красным носом…
Красавица, что еще сказать.
На полке нашла мазь от ссадин и синяков, осторожно нанесла на поврежденную кожу, зашипев, потому что жжется.
Переоделась в футболку Демьяна и натянула шорты, которые опустились на мне ниже колен, как шаровары.
На голове тюрбан, под которым скручены влажные волосы.
На мне нет белья под мужской одеждой.
Выхожу осторожно. Демьяна нет в спальне.
В коридор. Нахожу ту спальню, что он для меня приготовил.
Он опускает на тумбу стакан, наполняя его водой из графина.
— Спасибо за одежду, — мнусь на пороге.
Демьян едва взглянул в мою сторону, протягивает мне ладонь, на которой лежат две таблетки.
— Это легкое успокоительное, поможет уснуть. Вот упаковка, если не доверяешь, — достает из кармана брюк блистер, на котором можно прочесть название таблеток.
— Я тебе доверяю.
Вместо того, чтобы взять таблетки пальцами, наклоняюсь и снимаю их с горячей, шершавой ладони ртом. Демьян вздыхает коротко и торопливо протягивает стакан с водой.
— Запей. Спокойной ночи, Соня.
Два больших глотка. Босс смотрит на меня неотрывно.
— Спокойной ночи, Демьян.
Кивает.
— Постой, — хватаю его за руку. — У тебя вот здесь кровь… — трогаю засохшую кровавую ниточку возле левого уха. — Тебе больно?
— Ерунда, — усмехается взглядом. — Оно того стоило, поверь. Ложись, тебе нужно отдохнуть.
Остаюсь в комнате одна.
Хожу по ней кругами.
Пусто. Холодно. Одиноко. Страшно.
Кровать расстелена, одеяло гостеприимно сдвинуто в сторону. Демьян позаботился обо всем, кроме одного: мне вдали от него плохо. Рядом — ничуть не легче. Но вдали — вообще жить невозможно.
Плюнув на все, выхожу и решительно направляюсь в спальню Демьяна. Наверное, я ему навязываюсь. Выгляжу как собачонка, вешаюсь… Понимаю, что могла все загубить. Даже если убрать в сторону подставу, я все равно выставила себя в дурном свете, соврав о болезни, позволив Демьяну думать, будто мне плохо, заставив его переживать.
Дура, дура, ругаю себя.
Все испортила! Подорвала доверие…
Глупо требовать после такого провала, чтобы Демьян хотел со мной серьезных отношений.
Я и не жду. Ничего не требую. Я не претендую и даже на поцелуй не рассчитываю, хотя очень сильно хочется. Просто побыть рядом. Совсем немного. В последний раз, я так решила…
Лишь бы дверь была не заперта. Открыто.
Демьян лежит в кровати. Не разделся, так и не стер кровь. Просто смотрит в потолок. Полумрак затягивает, пленяет. Еще больше меня дурманит вид мужчины, по которому я схожу с ума. Его профиль соблазняет. Я облизываю враз пересохшие губы и делаю шаг вперед.
— Соня? — отзывается хрипло. — Что ты здесь делаешь?
Он сжимает челюсти, смотря на меня потемневшим взглядом.
— Я не хочу быть одна. Мне страшно. Можно я просто побуду здесь? С тобой…
Переступаю с ноги на ногу. Боюсь, что он меня вышвырнет. Но я даже за дверью готова постоять, лишь бы слышать его дыхание и знать, что он рядом.
— Не плачь. Иди ко мне… — хлопает по кровати ладонью.
— Не плачу, — сделала шаг вперед.
— Еще как плачешь. Ревешь…
Демьян поднимается с кровати и быстро настигает меня, опустив руки на талию.
— Я хочу, чтобы ты перестала плакать. Но боюсь, что хочу не только этого.
— Не надо играть в джентльмена. Я хочу быть с тобой.
Я сама подставляю губы под его поцелуй. У меня подкашиваются колени. Хватаюсь за широкие, рельефные плечи, чтобы не упасть. Чувствую их жар и силу под пальцами, и меня просто уносит.
* * *
Демьян
— Все будет хорошо. Веришь?
Стираю пальцами слезы со щек Сони. Ее слова об Алине разбили мне сердце. Я еще должен проверить сказанное, но в глубине души чувствую, что это правда. Есть много всего, но я не хочу думать ни о чем. Не хочу думать ни о ком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кроме Сони.
Она плачет, глупышка добрая. Готова помочь всем, даже во вред себе.
Разве можно быть такой доверчивой?
Я хотел дать Соне время на отдых, чтобы она не бросалась в омут с головой.
Не знаю, почему мне так важно, чтобы Соня понимала, на что идет.
Наверное, дело в возрасте и в моих чувствах к ней.
С другими мне плевать, я сразу переходил к близости. Но с ней каждое прикосновение — это откровение.
Каждый поцелуй — океан больших возможностей. Я уже в ней утонул, с одного поцелуя, так глубоко еще ни в ком не увязал и хочу, чтобы она поняла: это навсегда.
Если она шагнет за грань, дороги назад не будет. Я не отпущу. Ни за что. Даже если она в силу своего возраста и легкого характера решит, что нам не по пути, не смогу отпустить.
Наверное, моя сестра была права. Во мне есть что-то от деспота и тирана. Именно Соню, эту девочку я ждал с открытым сердцем, сам того не зная, и, дождавшись, запру ее там навсегда. Жадно смотрю, как она улыбается мне доверчиво.
— Подумай хорошенько. Хочешь ли ты быть моей девушкой?
— Да.
— Я тоже. Но предупреждаю, что ты не уйдешь. Заруби себе это на носу.
— Мне стоит испугаться?
— Тебе стоит довериться мне.
— Да.
— Да, — повторяю, не веря своему счастью.
Да.
Еще раз, увереннее, смакуя эти чертовы две буквы, которые наоборот читаются как “ад”.
Ее “да” — мой персональный ад.
Одно короткое слово наполняет меня ощущением, которое всегда возникало у меня в груди рядом с ней.
Чувство одновременной легкости и наполненности. Как будто сердце привязано напрочь, сковано тяжелыми цепями, но одновременно с этим есть чувство полета и жажда нового.
Жажда открытий пленяет.
— Моя мартышка.
— Не называй меня так.
— Буду называть. Ты мне не запретишь. Теперь ты от меня не уйдешь… — целую ее, она отвечает мне пылко.
Мы окончательно теряем голову…
Глава 19
Соня
Утро застает меня в постели. Демьяна нет рядом, но я хорошо помню все, что было ночью. По ту сторону двери слышатся шаги. Заметавшись по комнате, я снова ныряю под одеяло и делаю вид, что сплю.
Это Демьян?
Или кто-то из прислуги? Кто-то же прибирает в его доме, верно?
Кровать прогибается под весом, несомненно мужского тела, а потом я ощущаю тяжеловатый, амбициозный запах парфюма Демьяна.
— Ты не спишь, Соня. Только делаешь вид, что это так.
— Возможно, — говорю с закрытыми глазами.
Он начинает меня целовать.
Совсем не знаю, как реагировать.
Вчера я была взвинчена и не отдавала себе отчет в происходящем, просто чувства и эмоции вышли на первый план и больше не осталось сил сдерживаться.
— Как ты себя чувствуешь? Тебе нехорошо? — уточняет Демьян с тревогой в голосе.
— Почему ты так решил?
— Ты зажмурилась изо всех сил, напряглась, вцепилась в простынь и даже не хочешь меня обнять.
— Все хорошо, — осторожно смотрю на мужчину.
Хочу посмотреть в его глаза.
Он поднимает на меня взгляд.
Там нет ни капли раскаяния, только радость, что я теперь принадлежу только ему.
Котяра…
— Доброе утро, мартышка! — тянется ко мне и достает из-за спины большой букет роз.
Ох…
А я не заметила цветы в его руках, была слишком смущена и растеряна, погружена в собственные переживания.
— Спасибо, — осторожно принимаю букет, зарывшись в цветы носиком.
Вдыхаю влажный и нежный аромат роз, который не спутать ни с чем.
— Красивые цветы.
— Ты в миллион раз красивее, — признается Демьян.
Я верю ему сейчас. Верю в его чувства ко мне и понимаю, что сейчас он со мной искренен.
