– Ты мне сейчас рассказываешь о пьяных разборках. Но это не то же самое, что в нашей ситуации. Посмотри на отдыхающих – все сплошь спокойные, интеллигентные люди. Кому из них придет в голову удушить человека?
– Ну, если посмотреть на дело с этой точки зрения, то моя версия маловероятна, – согласился Андрей. – Тогда я вообще ничего не понимаю.
– А я нашла письма, – сообщила Мариша, выворачивавшая карманы куртки Аркадия. – Вот они.
Эрик забрал записки и еще раз перечитал их. Андрей с любопытством заглядывал ему через плечо.
– У меня был точно такой же текст, – заявил следователь, – жаль, я их выкинул. Теперь не с чем сравнить. Но я уверен, что мои записки были написаны слово в слово, как эти.
– Глупость какая-то, – фыркнул Эрик. – Если наш загадочный тип хотел убить Аркадия, зачем его предупреждать об этом? А с другой стороны, все, кто получил записки, тоже должны быть убиты согласно логике? Но это бред! У нас же не остров десяти негритят, в конце концов.
– Если бы нас было десять, я бы начал беспокоиться, – поежился Андрей. – Вдруг мы нарвались на какого-нибудь маньяка?
– Ладно, не будем себя долго мучить этими мыслями. Допустим, что записки – простое совпадение. И такое бывает!
Эрик быстро осмотрел номер, перевернул матрас, покопался в одежде Аркадия, но больше ничего не нашел.
– Все, отбой! – устало махнул он рукой. – Продолжим завтра.
– Спокойной ночи, – кивнул Андрей и направился в свою комнату.
Мариша потащилась следом за Эриком. Спать не хотелось, в голове кружили разные мысли. Главная из них: неужели теперь так будет всегда? Куда бы они ни поехали, везде их преследуют преступления. А так хочется расслабиться и ни о чем не думать!
И тут же накатила другая мысль: если хочешь отдохнуть спокойно, езжай без Эрика. К сожалению, существование рядом с ним – это постоянная битва за справедливость, за истину, вечное движение вперед. Когда же он остановится и сделает передышку?
Но ответ она уже знала: никогда! Как только движение остановится, Эрик перестанет существовать как личность. И это пугало ее, ибо она не знала, какого именно Эрика она боготворит: простого русского парня или того загадочного мужчину, с которым она познакомилась? А вдруг, когда ее мечта осуществится и Эрик осядет дома, станет растить детей и вести размеренную жизнь, он станет ей неинтересен… Мариша вздохнула. Как же люди несовершенны! Они сами не знают, чего хотят. Кроме Эрика, конечно. Вот он-то точно знает, что ему нужно от жизни.
– Какие планы на завтра? – кисло спросила она, присев на Эрикову кровать.
– Как какие? – удивился он. – По-моему, все предельно ясно. У нас на руках нераскрытое дело. Позавтракаем, и вперед!
– А когда отдыхать?
– И ты в такой момент можешь думать об отдыхе? Ну, Мариша, не ожидал от тебя, – укоризненно сказал Эрик.
– Я так мечтала отдохнуть вместе с тобой, – прошептала она, почувствовав, как на глаза накатывают слезы. – Так мечтала…
Только сейчас Мариша поняла, как не вовремя случилось это убийство. Ей очень не хватало общения с Эриком. Обычного, живого общения. Она уже представляла себе уютный домашний отдых, настроила планов, и на тебе! Слезы закапали из ее глаз. Она не хотела плакать и злилась на себя за это. Но сдержать этот водяной поток не могла.
– Ты чего? – тихо спросил Эрик, обнимая Маришу за плечи. – Чего расстроилась? Аркадия жалко?
«Какого Аркадия? – хотелось крикнуть ей. – Мне жалко себя! До глубины души! Так жалко, аж слов нет!»
– Не плачь. Мы же вместе, правда? А вместе всегда легче.
– Это ты вместе со мной, – пробормотала она, – а я всегда на расстоянии.
Он приподнял ее подбородок и посмотрел ей прямо в глаза.
– Мариша, – прошептал он, – еще ни одна девушка не была так близка мне. Я никогда никого не обнимал так, как тебя. С чувством, я имею в виду. Никогда никого не приглашал провести со мной время. Ты единственная, кто сумел затронуть во мне какую-то струнку. Да, я не могу дать того, чего ты ожидаешь. Но ты всегда об этом знала. Мне хорошо с тобой, и я не хочу разрушать тот мирок, что у нас есть. Называй это как хочешь – дружбой, симпатией, расположением… Мне с тобой хорошо, слышишь?
Она не ответила и опустила глаза. А что здесь можно сказать? Она и так все это знает. И готова к таким отношениям. Но что она может поделать со своим сердцем? Разум говорит одно, а сердце просит о другом. Лучше бы Эрик не заводил этот разговор. Ведь именно в такие моменты ей хочется выть от своей несчастной любви. Именно сейчас она понимает, как любит этого мужчину, а быть с ним вместе не может. Ей не нужны его проникновенные слова и ласковый взгляд. И все же в такие моменты она по-настоящему счастлива.
Мариша продолжала молча смотреть в сторону. А может, она мазохистка? И ей нравится мучить себя? Эрик еще выше приподнял Маринин подбородок и молча поцеловал ее. Тепло разлилось по всему телу. Она прижалась к нему и тихонько всхлипнула. Он поцеловал ее снова. На этот раз поцелуй длился дольше и был гораздо чувственнее. Слезы на ее щеках моментально высохли, сердце забилось сильнее, и даже закружилась голова. Эрик отстранился.
– Ну что, успокоилась? – ласково спросил он. – Стоило плакать! Было бы из-за чего…
– Не уходи, – горячо зашептала она. – Не отпускай меня.
– Пора спать, – глухо сказал он. – Полночь уже.
– Ну и что! Я готова не спать всю ночь, лишь бы быть с тобой.
– Да, но я к этому не готов. У нас нераскрытое дело, не забывай. И мне нужна твоя помощь. Беги в постель, надо хорошо выспаться.
Эрик подтолкнул ее к выходу и открыл дверь. Мариша, отпрянув от него и сжав кулаки от злости, вышла в коридор. Ей хотелось собрать свои вещи и немедленно покинуть остров. Ну, как можно находиться в одном периметре с таким человеком? Что он на самом деле чувствует? Еще минуту назад она была уверена, что он хочет быть с ней, хочет обнимать ее, целовать. Но уже через минуту наваждение исчезло. Эрик поступил, как всегда. Оборвал все и выставил ее за дверь.
Глотая слезы, она, не раздеваясь, залезла в кровать и, свернувшись клубочком, принялась вспоминать все, что говорил и делал Эрик. Но в голову почему-то лезла одна ерунда. Ей хотелось припомнить обиды, а перед глазами стояла его широкая улыбка. Она пыталась представить его жесткий бесчувственный взгляд, а видела задумчивого, романтичного мужчину. Вот только его романтика была из другой оперы.
Так и не сумев разжечь в себе еще большей обиды, она тяжело вздохнула. Ну что за напасть такая! Лучше бы она его возненавидела. Тогда было бы проще забыть гадкого сыщика. Но даже этого она не в состоянии сделать! Вместо обид на ум лезут его заслуги. И ладно бы он отличился перед ней, а то ведь все его заслуги связаны с совершенно посторонними людьми. А может, она такая же, как и он? И судьбы других людей волнуют ее гораздо больше, чем собственная?
Не заметив, как ее мысли перетекли в другое русло, Мариша заснула.
Эрик же, напротив, лежал в своем номере с широко открытыми глазами и думал. Сон не шел к нему. «Когда же это все случилось? – в который раз спрашивал он сам себя. – Почему я не заметил? Как допустил? Такие вещи не должны случаться против воли человека. Это глупо, неправильно! Это рушит все мои планы!»
Если бы эти мысли услышал, например, Андрей, он бы решил, что Эрик размышляет об убийстве Аркадия. Однако именно Аркадий занимал сейчас сыщика меньше всего. Как ни странно, он думал о Марише. Его пугало и настораживало новое чувство. Почему его тянет к этой девушке? Откуда взялась такая странная и непонятная зависимость? Еще никогда в жизни он не испытывал зависимости от женщин. Да, они у него были. А как без этого? Все-таки он живой человек. Пару раз девушки ему даже очень нравились. Именно как личности, а не объект сексуального интереса. Но он всегда очень быстро прерывал эти отношения. Любовь не должна мешать работе.
Эрик тяжело вздохнул. Что же произошло сейчас? Почему он зашел так далеко? Неужели у него не хватит мужества разорвать эти никому не нужные отношения? Он покачал головой. С самого начала все пошло не так. Он не должен был подпускать Маришу близко. Не должен! Он знал, к чему это может привести. И дед его знал, поэтому и не перевел отношения с бабушкой в другое русло. Хорошо, что бабуля оказалась мудрой женщиной. Она вовремя все поняла и уехала из страны. Но Мариша не такая. Она никогда не поймет Эрика. Не захочет понять. Ее интересуют только собственные чувства.
Эрик нахмурился. В последней ситуации виноват он сам. Кто просил его целовать Маришу? А ведь он хотел всего лишь успокоить ее. Собственный опыт подсказывал ему, что ничто не успокаивает женщину лучше поцелуя. Вот только поцелуй получился не таким, как он задумывал. Обычно это не будоражило в нем ничего, кроме строго контролируемых эмоций. А здесь такой срыв! Если бы он затянул поцелуй еще на полминуты, произошла бы катастрофа. Нет! Он больше не должен допускать таких срывов. Не имеет права! Он создан для работы и только для работы, что бы кто ни говорил. А личная жизнь – она для других. В конце концов, разве мало мужчин, которые мечтают стать главой семейства и воспитывать своих чад? Почему Мариша выбрала именно его?
