Само собой понятно, что папство, поставив под свой контроль епископов, извлекало и значительные материальные выгоды из назначений на вакантные кафедры. Именно с этого момента влияние Рима стало особенно сильно ощущаться во всем католическом мире, представители папства начали появляться далеко за пределами Италии с целью подготовки выборов и подыскания приемлемого кандидата. С этого момента завязываются также более тесные сношения между провинциальными церквами и Римом, который перестал быть неопределенным руководителем в отвлеченно-религиозных вопросах, а сделался фактическим вершителем судеб почти всех епископств и крупнейших монастырей. Папство с момента подписания Вормсского конкордата все более становится центром, откуда исходят нити во все углы католического мира: ничто не ускользает от его внимания, и на всем чувствуется его тяжелая рука. Отныне слышен лозунг:
"Рим сказал" (Roma locuta) - и, следовательно, дело должно считаться решенным. Вездесущий папский агент, легат или викарий фактически приобретал право смещения духовных лиц и их назначения. Папство сетью своей агентуры охватило католический мир и превратилось в могущественную экономическую и политическую силу. Земельные приобретения, сделанные Римом в самых разнообразных частях Европы, давали ему возможность глубоко проникнуть в толщу народа и вовлечь его в орбиту своего влияния.
II
Между тем империи и папству стала угрожать серьезная опасность со стороны ламбардских городов, значительно разбогатевших в XII в. Ряд городов сбросил с себя епископское иго, зачастую наложенное на них при помощи императора, желавшего иметь в Италии опору в лице епископата. Города объявили себя коммунами, т. е. независимыми республиками.
От коммунального движения страдали интересы не только императора, но и папства, которое раздавало за счет городов различные льготы епископам, чтобы вырвать их из-под императорского влияния. Это движение было особенно сильно в торговых центрах, и носителями его являлись купцы и ремесленники. Они были сравнительно слабо представлены в Риме, не знавшем еще в XII и более или менее широкой торговли и развитого ремесла. Но при дворах крупных феодалов, которых в столице Италии насчитывалось несколько сотен, жило немало мелких торговцев и ремесленников, исполнявших самую разнообразную работу. Торжество североитальянских коммун привлекало внимание этих слоев, потому что постоянные междоусобицы в Риме тяжело отражались на их судьбе и вносили в их ряды дух недовольства как папой и его сторонниками, так и императором и его партией. Ненавистны были мелкой римской массе и феодальные "роды", т. е. крупнейшая знать, которая превращала Рим в очаг самых ожесточенных столкновений.
Неудивительно поэтому, что Рим не остался в стороне от коммунального движения Северной Италии. В Риме это движение было направлено одновременно и против папы, и против императора, и против феодалов, и даже против немногочисленных крупных купцов. Разумеется, здесь руководителями движения не могли стать крупные торговцы - ими стали представители ремесленников и деклассированной городской среды.
Движение неимущих элементов привело в ужас господствовавшую духовную и светскую земельную знать, зажиточные слои Рима. Забыты были подразделения на папскую и императорскую партии, на гвельфов и гибеллинов28, умолкли разногласия между отдельными феодальными родами. Все имущие объединились против бедняков. Между этими двумя лагерями разгорелась в 1143 г. гражданская война, в ходе которой неимущие захватили Капитолийский холм и создали на одной из его вершин сенат, как они стали называть свое управление городом.
Против сената выступил значительный отряд, состоявший из дворян и богатых купцов, под руководством самого папы Луция II. В 1145 г. во время попытки взять приступом Капитолий папа был убит брошенным в голову камнем.
Новый папа Евгений III (1145-1153) продолжал борьбу с революционной оппозицией, вдохновляемой Арнольдом Брешианским29. В целях сделать имя Арнольда ненавистным массе верующих, его объявили еретиком, ссылаясь на то, что Арнольд Брешианский был горячим поклонником знаменитого средневекового проповедника-философа Пьера Абеляра, ратовавшего за усиление позиций разума в теологических вопросах, учение которого было объявлено еретическим.
Однако маневр Евгения III успеха не имел, и арнольдисты, как стали называть приверженцев Арнольда Брешианского, по-прежнему господствовали в Риме. Папа бежал во Францию, где нашел деятельную помощь со стороны Бернара Клервоского30, яростно преследовавшего всех учеников умершего в 1142 г. Абеляра. Бернар Клервоский объявил Арнольда опаснейшим "оруженосцем Голиафа" и стал убеждать германского императора предпринять поход против арнольдистов. Однако призывы Бернара не встретили отклика: полагая, что революционное движение, поднятое арнольдистами, нанесет удар соперничавшему с империей папству, император Конрад III не спешил на помощь папе. Последний обратился к норманнам, чтобы они ему помогли в деле искоренения "дикой страсти, овладевшей народом". Норманны должны были получить часть итальянской территории и ряд привилегий за избавление папы от того тяжелого положения, в котором он очутился в результате развернувшегося в Риме народного движения.
Приглашение в Рим норманнов ("разбойников", как их часто тогда называли) вызвало возмущение среди широких слоев населения, и новые массы народа перешли на сторону Арнольда. Отдельные крупные феодалы, использовав замешательство, захватили богатые области папского государства в виде протеста против папства. Папа потерял ряд городов и вынужден был отказаться от помощи норманнов, возложив все надежды на императора, которого одновременно призывали в Рим и испугавшиеся возможного прихода норманнов революционеры во главе с Арнольдом. Конрад готовился к походу в Рим, чтобы сломить народное восстание и жестоко покарать арнольдистов. Смерть избавила его от похода.
Новый император Фридрих I Барбаросса (1152-1190), подобно своему предшественнику, выступил против римских революционеров и оказал помощь папе в деле борьбы с приверженцами Арнольда. Плебейскому движению Фридрих I нанес удар прежде всего арестом в Тоскании Арнольда, искавшего у него помощи. Фридрих отправил его закованным в цепях в Рим. Арнольд был сожжен как "еретик" в 1155 г., а прах его был брошен в Тибр, чтобы он не мог стать предметом поклонения многочисленных его приверженцев. Так Фридрих Барбаросса во имя "сохранения общественного порядка" выдал святому престолу того, кто выступал в защиту широких городских масс и стремился свергнуть папское иго. За эту услугу папа короновал Фридриха Барбароссу императорской короной, по-видимому считая, что одержал двойную победу: над революцией и над императором, получившим из его рук корону.
Однако император Фридрих I Барбаросса не для того выдал на смерть Арнольда, чтобы усилить папство, а стремился сам пожинать плоды победы. Поэтому Фридрих заявлял, что отныне выборы епископов будут действительны лишь в том случае, если избранное духовное лицо будет пользоваться доверием прежде всего императора. Мало того, доходы вакантных епископских мест присваивались императором, несмотря на протесты папских легатов, некоторые из последних были за свой протест даже высланы из Германии. Правда, зачастую эти легаты вызывали общее возмущение. Вот как Бернар Клервоский отзывается об одном из них: "Он похищал из церквей священные сосуды, раздавал духовные места молодым людям, красота которых давала понять всем окружающим, за какие именно "заслуги" они получали легатскую милость; он пролезал в женские монастыри и совершал там позорные вещи; со свойственной мне откровенностью я должен сказать, что вам, святейший отец, следует немедленно очистить дворец от тех гадов, которые в нем ютятся. Мне тяжело об этом писать, но приор монастыря Божья Гора настаивал, и я пишу все же меньше того, что известно всем и каждому".
Удар, который наносил Фридрих папству, усиливался тем, что эта императорская политика проводилась не только в Германии, но и в Бургундии и даже на севере Италии. Фридрих повсюду требовал от духовенства присяги в верности и вассальной службы, создавая себе таким путем значительное феодальное войско. Этот рост могущества императора толкал папство на испытанный путь антиимперских интриг. Церковь стремилась сеять раздор среди князей и вызвать в империи междоусобицы, на подавление которых уходила бы вся энергия имперских властей. Однако маневры папства не удались. Фридрих стал подкупать князей, предоставляя им право инвеституры. Так, саксонский и тюрингенский герцоги стали инвестировать епископов Ольденбурга, Мекленбурга, Раценбурга и Лозанны. Правда, такая передача права инвеституры несколько ограничивала и императорскую власть; но, по-видимому, Фридрих настолько боялся волнения внутри страны, что решался даже на умаление собственных прав, лишь бы не допустить вмешательства папства во внутреннюю жизнь Германии. Борьбой папы и императора воспользовались феодальные правители, которые стали усиливаться в Германии и за счет центральной власти, и за счет папства, у которого, вопреки Вормсско-му конкордату, фактически отнималось право назначения высших представителей духовенства. Нужно, однако, заметить, что императорская власть стала находить некоторую опору в городских элементах, и, теряя часть своей власти от передачи инвеституры отдельным герцогам, она выигрывала от укрепления своего положения в городах Германии, видевших в центральной власти некоторый противовес гнету, исходившему от крупных феодалов - духовных и светских.
