ни плюш, ни знакомая обстановка не помогли успокоить переполнявшие ее эмоции.
Ее отец покидал трон Короля Воров. Он передавал свою власть другому. Возможно, ей. Может быть, незнакомцу. А она и не подозревала об этом.
– Если бы меня не пригласили сегодня вечером, – сказала она, пробуя подойти к проблеме с другой стороны, – когда бы ты сообщил, что… уходишь на покой? – Она пыталась подобрать слово, которое клятва молчания позволяла бы ей произнести. – Когда узнали бы Мусаи? Не считаешь, что это достаточно важная информация для тех, кто служит тебе?
– Мусаи служат Королю Воров, – ответил Долион. – Не мне.
– Но ты создал Мусаи.
– А ты их только что уничтожила…
Арабесса отшатнулась, будто получила пощечину. Она не находила слов. Остались лишь чувства, противные и нежеланные: печаль и вина, ведь она знала, что отец прав; ярость и разочарование, ведь, когда она, наконец, добьется желаемого, наступят последствия.
Но будучи Арабессой Бассетт, она продолжала сохранять хладнокровие, даже если ей хотелось плакать или кричать.
– Ты… злишься на меня? – Вопрос прозвучал тихо, испуганно.
Лицо Долиона смягчилось.
– Моя музыкальная, как я могу сердиться на путь, который выбрал сам? Я горжусь, что ты стремишься жить жизнью, о которой не будешь жалеть.
– Но ты сказал…
– Я просто напомнил – ничто не вечно. Ни моя роль здесь, ни твоя, ни роли твоих сестер. Мне жаль, что я не смог предупредить тебя о том, что ты узнала сегодня, о своих планах или о том, к чему нужно готовиться тебе, но таков путь нашего королевства, дитя мое. Клятвы молчания, Тайные обеты и заклинания хранят много тайн. А трон еще больше. Я знаю, ты способна понять это. Иначе тебя бы не пригласили.
Арабесса не знала, крылась ли причина в тусклом свете свечей или в том, что недавно случилось в тронном зале, но она заметила настоящую усталость в глазах отца. Новые морщины на лбу и седину в бороде. Изнеможение, накопившееся за бесконечные годы ролей и обязанностей.
«Я занимал этот трон столько, сколько мог».
Тяжесть раскаяния легла на плечи Арабессы. Почему она не замечала, насколько изнурен ее отец? Хотя, даже если бы и заметила, никогда бы не подумала, что это может привести к такому исходу: он больше не будет Королем Воров.
– Да, – кивнула она, – естественно, я понимаю, но ведь если об этом полагалось знать Ачак, можно было открыться и мне? Как и Нии с Ларкирой.
– Ачак стояли рядом с этим троном еще до меня, – объяснил Долион. – Они знали о том, что представляет собой Затмение звезд, прежде чем я вообще узнал о Королевстве Воров.
Услышанное стало для Арабессы новостью. Сколько лет было близнецам? Она посмотрела на брата, он кивнул, его бородатое лицо ничего не выражало.
– Это правда, – сказал Ачак. – Мы видели много Затмений звезд.
Значит, они видели других Королей Воров. И, несомненно, были приближенными ее матери, как и многих королей до этого.
Сколько бы ответов ни получала Арабесса, у нее появлялось еще больше вопросов, касающихся прошлого этого трона.
Сможет ли она когда-нибудь узнать ответы на каждый из них?
«Да, – прошептали дары, – когда мы займем его».
Беспокойство охватило ее при напоминании о турнире, в котором она только что согласилась участвовать. Но причина крылась не в страхе, что она потерпит неудачу и, возможно, отправится в Забвение. Нет, смерть не пугала Арабессу, ведь она сталкивалась с ней каждый день. Дело было в хаосе, который воцарится в ее семье. Уже воцарился.
«Но ты создал Мусаи».
«А ты их только что уничтожила».
Чувство вины сильнее сдавило грудь. В глубине души еще до подписания договора она знала, что не сможет быть королем и оставаться наемницей. А если она не переживет испытания… Что ж, Мусаи были трио, а не дуэтом. Это последствие ее решения задело сильнее всего. Не потому, что Арабесса хотела оставаться их лидером, а потому, что казалось крайне безответственным и эгоистичным решать судьбу Мусаи, не посоветовавшись со своими сестрами. Они тоже заслуживали право выбора.
Как ей было справиться со всем этим?
Словно отвечая на эти вопросы, рана от клятвы молчания на предплечье напомнила о себе. Предупреждение о том, что она никогда не сможет озвучить: правду.
Теперь Арабесса находилась в плену этих тайн, как и ее отец, как и Ачак.
По крайней мере, некоторых из них.
– Так вот почему ты отдал мне воспоминание о том, что мама была Королем Воров? – спросила она.
Возможно, Долион и не мог говорить об истории Джоанны, но на Арабессу запрет еще не распространялся.
– Да, – сказал он, и в его глазах отразилась боль, как случалось каждый раз при упоминании жены. – Самый лучший способ, который мы смогли придумать, чтобы подготовить тебя, если когда-нибудь наступит день, подобный сегодняшнему.
– Так вы знали, что такое возможно? – Арабесса удивленно посмотрела на отца. – Что меня могут пригласить?
– Не совсем, – ответил отец. – Но твоя мать… скажем так, она подготовилась ко всем вариантам развития событий, особенно к тем, в которых можете оказаться замешаны вы, девочки, и наша семья.
– На самом деле, она слишком много размышляла о слишком многом, – добавил прислонившийся к дальней стене Ачак, задумчивая усмешка тронула губы брата. – Мы с сестрой часто дразнили Джоанну, что она мечтала родиться предсказательницей судеб.
– Да, – задумчиво согласился Долион. – Я бы точно хотел знать, что меня ждет в будущем.
Арабесса чувствовала – в этой теме кроется много интересного, и в ней обязательно нужно разобраться, но сомневалась, что данный момент был подходящим.
– Но, видишь ли, моя музыкальная, – отец снова посмотрел на нее, на его лице лежала печать беспокойства не только из-за событий сегодняшнего дня, – мое время уже давно пришло. Я не могу играть эту роль так же хорошо, как раньше.
– Прости, – сказала она, чувствуя еще большую тяжесть.
Долион озадаченно посмотрел на нее.
– За что тебе извиняться?
– Я не знала, что ты так себя чувствуешь. Должна была знать.
У него вырвался тихий смешок.
– Ты не можешь нести ответственность за все, дитя мое.
– И все же я должна была понять.
Долион с теплотой улыбнулся ей.
– Знаешь, может, внешне ты и похожа на свою мать, но характером пошла в меня, – признался он. – Мы прячем свои чувства.
Впервые Арабесса не знала, считать это достоинством или недостатком.
– Ваше величество? – прервал разговор пришедший незрячий слуга, поклонившись на пороге гардеробной. – К вам пришел Коллектор. Я бы не стал беспокоить вас, но он сказал, что дело очень срочное.
Арабессу охватила паника. Зимри здесь? «Нет, нет,
