Утром в день собрания представительницы двух фракций заняли свои заранее помеченные места, темно-зеленые подушки, разложенные на полу концентрическими окружностями – как лепестки распускающегося цветка. Командующая Мать расположилась среди сестер, а не на возвышении, как обычно. На Мурбелле был надет простой черный костюм, не стесняющий движений, но без красочной накидки и ярких украшений, которые обычно предпочитали Досточтимые Матроны. В то же время Мурбелла не стала надевать закрытое платье, которое обычно носили сестры Бене Гессерит.
Когда разномастно одетые представительницы заняли свои места, Мурбелла решила ввести единый кодекс одежды. Надо было сделать это год назад, после кровавой драки во дворе, в которой погибли несколько послушниц. Сегодня, спустя четыре года, эти женщины все еще вполне осознавали принадлежность к разным организациям. Не будет больше никаких повязок, никаких пестрых цветов или накидок, никаких развевающихся черных платьев. Отныне все будут носить черные костюмы, все, без исключения.
Обеим сторонам придется смириться с изменением. Никакого компромисса, только синтез и полное слияние. Компромиссы порождают лишь неприемлемое и слабое среднее; напротив, обе стороны должны взять друг у друга лучшее и отбросить остальное.
Остро чувствуя почти физическое беспокойство присутствующих, Мурбелла привстала на коленях и сверху вниз посмотрела на своих женщин. Она уже слышала, что продолжается бегство бывших Досточтимых Матрон в северные районы, где укрываются мятежницы. Были и другие слухи – весьма похожие на правду – что очень многие присоединяются к обосновавшейся на Тлейлаксу Досточтимой Матроне Геллике. В свете того, что они теперь знают о Враге, такое распыление сил нельзя больше терпеть.
Она понимала, что большинство сестер будет возражать против планируемых ею нововведений. Они и так недовольны потрясениями, которые она причиняла им в прошлом. В этот отрезвляющий момент она даже сравнила себя с Юлием Цезарем, который, стоя перед сенатом, предлагал фундаментальные реформы ради вящей выгоды Римской Империи. Сенаторы проголосовали своими кинжалами.
Прежде чем начать речь, Мурбелла выполнила дыхательное упражнение по системе Бене Гессерит, чтобы успокоиться. Внезапно она ощутила, что в зале произошла какая-то перемена, это было нечто неосязаемое. Прищурив глаза, она стала присматриваться к деталям, к тому, как вели себя сидевшие и стоявшие в зале женщины.
Активировав взмахом руки акустическую систему зала, Мурбелла заговорила в микрофон, спустившийся с потолка на уровень ее лица.
– Я не похожа на прежних вождей Общины Сестер или Досточтимых Матрон. У меня нет намерения ублажать всех, я должна и хочу выковать армию, имеющую шанс – пусть даже минимальный – обеспечить выживание. Наше с вами выживание. Мы не можем позволить себе тратить время на постепенные изменения.
– Зачем нам вообще нужны изменения? – прорычала одна из Досточтимых Матрон. – Я не вижу, чтобы эти изменения приносили нам какую-то пользу.
– Это оттого, что вы не умеете видеть. Когда вы откроете глаза? Или так и будете всю жизнь радоваться своей слепоте.
Глаза женщины сверкнули, правда, в них не плясали оранжевые огоньки, так как давно уже не было адреналиновой замены пряности.
За спиной своей оппонентки Мурбелла заметила какую-то опоздавшую сестру Бене Гессерит. Она шла по узкому ходу, напряженно оглядываясь, словно ища свободное место. Но у каждой приглашенной было заранее предназначенное для нее место. Опоздавшая не должна была так себя вести.
Глядя боковым зрением и не прерывая речь, Мурбелла не подала вида, что замечает явное нарушение. У женщины были темные волосы и высокие скулы. Лицо ее было незнакомо Мурбелле. «Похоже, я ее не знаю».
Мурбелла продолжала смотреть прямо перед собой, но мысленно считала секунды, оставшиеся до того момента, когда опоздавшая приблизится к ней вплотную. Потом, не оглянувшись, отпустив на волю рефлексы, воспитанные Досточтимыми Матронами и сестрами Бене Гессерит, Мурбелла взвилась в воздух. С молниеносной скоростью она на лету извернулась и оказалась лицом к лицу с женщиной. Еще до того, как ее ступни успели коснуться пола, Мурбелла резко прогнулась назад, как раз в тот момент, когда нападавшая сделала неуловимое движение, достав что-то из кармана платья и сделав стремительный выпад. Мелькнуло что-то молочно-белое и острое как бритва – древний крис!
Мурбелла отключила мышление, положившись на мышечные рефлексы. Она нырнула, избегая соприкосновения с клинком, защитилась ладонью, нанесла ею удар и сделала захват, сжав запястье женщины. Тонкая кость хрустнула, как сломанная сухая ветка. Пальцы убийцы разжались, и кинжал начал падать, причем падение его казалось таким медленным, словно это было невесомое перышко. Когда женщина подняла вторую руку для следующего удара, Мурбелла, не раздумывая, нанесла удар в горло, сломав противнице гортань и не дав нападавшей даже вскрикнуть.
Противница Мурбеллы и крис упали на пол одновременно, лезвие раскололось от удара о каменный пол. Какой-то отдаленной частью сознания Мурбелла с радостью отметила, что сестры и Досточтимые Матроны повскакали своих мест, чтобы броситься на помощь Командующей Матери, если в зале окажутся другие убийцы. В их порыве было что-то искреннее и неподдельное, она поняла это, точно так же, как разглядела коварство несколько секунд назад.
Беллонда и жилистая Дория одновременно бросились к нападавшей и прижали ее к полу. Сейчас они обе действовали заодно! Оставшись стоять, Мурбелла быстро оглядела присутствующих, вглядываясь в лица, чтобы убедиться, что здесь нет больше предателей и что угроза миновала.
Пока убийца-одиночка извивалась в судорогах, то ли стараясь отдышаться, то ли стремясь заставить себя умереть, Беллонда нажатием на гортань открыла ей дыхательные пути, чтобы сохранить жизнь. Дория звала врача.
Сломанный крис валялся рядом с бившейся в судорогах женщиной. Мурбелла посмотрела на него и все поняла. Традиционное оружие… древний способ устранения политического противника. Символизм действа был ясен.
Мурбелла прибегла к Голосу, надеясь, что раненая женщина окажется слишком слаба, чтобы сопротивляться ее приказу.
– Кто ты? Говори!
Женщина с трудом заговорила хриплым прерывающимся голосом. Но она была рада отвечать, не скрывая своей ненависти.
– Я – твое будущее. Другие, такие же, как я, настигнут тебя из тени, спрыгнут на тебя с потолка, появятся из воздуха. Одна из нас убьет тебя!
– За что вы хотите меня убить? – Присутствовавшие в зале сестры притихли, стараясь расслышать слова нападавшей.
– За то, что ты сделала с Общиной Сестер. – Женщина с трудом повернула голову и взглянула на Дорию, как воплощение Досточтимой Матроны. Если бы у покушавшейся были силы, она бы плюнула. – Как Командующая Мать, ты распустила слухи о Враге, но пригрела на груди реальных врагов. Как же ты глупа!
Мрачно поморщившись, Беллонда, воспользовавшись своими ментатскими способностями, назвала имя неудавшейся убийцы.
– Это сестра Осафа Храм. Она работает в саду, прибыла откуда-то из провинции.
«Меня пыталась убить сестра Бене Гессерит». Да, теперь это была не обуреваемая жаждой власти Досточтимая Матрона, желавшая занять место Мурбеллы.
– Шиана была права, что бежала отсюда… но она оставила всех нас гнить здесь! – Посмотрев на сестер и бросив на Мурбеллу прощальный, исполненный ненависти взгляд, Осафа Храм набралась мужества и усилием воли заставила себя умереть.
Когда у убийцы началась агония, Мурбелла крикнула:
– Беллонда, пусть она поделится с тобой! Мы должны понять, что она знает! Насколько обширен этот заговор?
Преподобная Мать действовала с неожиданной для ее комплекции сноровкой и быстротой, она обхватила руками виски умирающей и прижалась к ее лбу своим.
– Она не хочет отдать мне даже свой последний вздох! Она блокировала поток мыслей! – Беллонда вздрогнула и отстранилась. – Она умерла.
Дория склонилась над умершей и скорчила презрительную гримасу.
– Вы только понюхайте – наркотик, и много!.. Она сделала все, чтобы блокировать даже механический зонд, с помощью которого можно было бы добраться до ее мыслей.
Среди сестер поднялся недовольный ропот. Мурбелла раздумывала, не подвергнуть ли ей всех присутствующих испытанию с Вещающей Истину. Всю тысячу! Но если эта сестра пыталась убить Командующую Мать, то можно ли Доверять Вещающей Истину?
Приведя в порядок мысли, Мурбелла махнула рукой, Указывая на мертвое тело, распростертое на полу.
– Уберите это. Всем остальным занять свои места. Собрание – очень серьезное дело, мы и так уже выбились из Распорядка.
