обиду.
— А остальные? Они не в счет? Пойми, стоит Таю засечь хоть какую-то магическую искру…
— Кто сказал, что здесь он не засечет ни одной? Мне не нужен параноик, который заставит меня и остальных местных чародеев спать с открытыми глазами! Или ты забыл, что смотрители и без этого спят неважно?
— Я не забыл, — жестко обозначил Дей, — что здесь у тебя целая братия, готовая спасти твою жизнь от любого посягательства! Даже если Тай совсем сбрендит, его остановят. А учитывая, что ты из тех редких магов, которые понимают надобность наличия в мире стражей и Цитадели Тайн, ты вероятнее всего, не дашь своим людям прибить Тайерара в отместку.
— Вероятнее всего, — поиздевалась Данан.
— Уже одно это убедит Тая, — Диармайд не сбивался с мысли, — что магам стоит дать шанс и хотя бы — хотя бы! — попытаться вступить в переговоры! Когда он остынет, я заберу его.
— А до той поры, — пробубнила чародейка себе под нос, — нам, можно подумать, нечего делать, кроме как приглядывать за королевским любимцем.
— Ну, если честно, так можно подумать, — вякнул король. — В любом случае, я не могу сейчас отправить Тая под крыло Хагена в северную Цитадель!
— Так что мешает оставить его возле себя?! Если ты так переживаешь за старого товарища, подыскал бы ему место в столице.
— Я уже подыскивал места старым товарищам в столице! Но если ты помнишь, я живу во дворце…
— А я, стало быть, возглавляю тут приют, так?
Диармайд вскинул вверх голову. Боже, почему с тех пор, как он сел на трон, с ней стало так трудно? Неужели она действительно не понимает, почему он здесь?!
— Данан, — чуть тише обратился мужчина. — Неужели ты действительно не понимаешь, почему я привез его к тебе?
Было бы здорово, если бы на это Данан ответила чем-нибудь нормальным: «Да, не понимаю» или «Понимаю я все». Но нет! Чего и следовало ожидать! — подумал король, наблюдая за женщиной. Та растянула в насмешке уголок губ, выгнула бровь и чуть повела головой. Простой безмолвный жест, требующий: «Ну давай, объясняй, неудачник».
Порой Диармайд хотел от души врезать Данан. Прямо по лицу. Но потом вспоминал, что она всегда имела отвратительный характер, невероятную целеустремленность, еще мужество и здравомыслие. И как бы себя ни вела — поступала обычно хотя бы приемлемо.
Дей облизнул губы и заговорил так, чтобы Данан осознала: все решено, своими разъяснениями он снисходит до неё, и делает так только из теплых чувств. Пусть ценит!
— Ты — единственный маг, который для него не опасен, Данан. И единственный маг… — король запнулся и закончил тише, — для которого не опасен он. И я надеюсь, глядя на тебя, Тай поймет, что даже маги, обладающие воистину кошмарной силой, на самом деле люди. Если некоторые из них учиняют какое-то дерьмо, то это не потому, что они маги, а потому что они свиньи. Ну и потом… — Дей примолк, опустил взгляд. Когда поднял вновь, то смотрел на чародейку уже совсем по-другому. — Данан, ну брось. Мы ведь все еще друзья. К кому я мог обратиться, если не к тебе?
Данан пронзила короля тяжелым взглядом исподлобья. Тот почувствовал себя немного неловко, но выдержал его.
— Друзья? — переспросила женщина. — Друзья не лгут, Диармайд.
Обвинение звучало нелепо. Король переменился, растеряв в лице всякую душевность.
— Чего?
Данан усмехнулась, отдираясь от спинки стула.
— Ты ходишь по кругу, приводя одни и те же аргументы. Но правда в том, что привез в Калагорн шпиона.
Дей сначала замер — как ей вообще пришло это в голову?! — а потом ответил с железной интонацией:
— Нет.
— Да, — ничуть не растерялась Данан. — Ты привез шпиона, потому что все меньше мне доверяешь. Я постоянно езжу непонятно где, занимаюсь непонятно чем. И налогов от Калагорна в казну нет ни медного. Скажешь, никто в столице не шепчет тебе в оба уха эти доводы? Что, мол смотрители сейчас штаны просиживают, пора бы присмотреться, как бы они не наворотили дел.
Женщина отвела взгляд в сторону и открыто хмыкнула.
— Так что будь честен, Диармайд Саэнгрин. Ты привез доносчика.
Дей рванулся с места, привстав и с силой хлопнув ладонями по столу:
— Нет же! Как тебе это на ум пришло?! Данан, черт… Ну, Данан! — неопределенно позвал король. — Я ведь сам был смотрителем! Да и по факту остался им! С чего бы мне сомневаться в ордене?!
— Хм… — Данан подперла подбородок легким движением. Быть может, она и вправду надумала? — То есть ты в самом деле сдал Тайерара мне на перевоспитание? Так что ли?
Боги, одна её формулировка хуже другой. Она ведь нарочно!
— Ну, если хочешь, то думай так, — смилостивился король, удовлетворенный, что они, наконец, пришли к какому-то компромиссу. Однако, Дей быстро осознал, что ошибся.
— А не кажется ли тебе, Дей, — по-змеиному осмотрительно завела Данан, — что ты слегка злоупотребляешь королевской властью в ордене, который не подчиняется королю?
— Не кажется, Данан. — Диармайд был непреклонен.
— Мы смотрители Пустоты, а не няньки для мальчиков, которые боятся магов! — Данан, похоже, тоже.
— Тайерар давно не мальчик! — пригвоздил Дей. — Это отличный страж Вечного и серьезный офицер! Капитан, между прочим! И! — он указал пальцем в потолок. — Напомню тебе на минуточку, что он такой же ветеран Шестой Пагубы, как и ты!
Данан одернулась, как от пощечины, побелев.
Её маска вальяжного своеволия дрогнула и развеялась вмиг. Теперь чародейка наклонилась через стол к королю. Их лица оказались совсем близко. Женские черты исказились в напряжении — от продольной морщины промеж бровей до вытянутых в линию губ. И глаза, обычно изумрудные и посеребренные с углов, заволокло тьмой.
Той, какую много лет назад Диармайд видел у их прошлого командора Редгара незадолго до его конца.
У Дея что-то гулко грохнуло в груди. Он… Он так надеялся, что со временем влияние Пустоты, которую поглотила Данан в последней схватке с архонтом, хоть немного ослабнет. Её жизнь должна была войти в более спокойное русло, Данан должна была перестать так много взаимодействовать с исчадиями Пустоты! Если тьму не тревожить, она засыпает! Не исчезает, но хотя бы дремлет! Он сам, Диармайд Саэнгрин, стал отличным тому доказательством!
Вечный… Почему? Почему Данан никак не угомониться, и все силы тратит на то, чтобы гоняться за исчадиями, каких найдет в Даэрдине? Откуда их вообще столько?! Понятно, что со смертью Темного архонта исчадия не переводятся, но,
