— То, что я назвал сердцем, — его талисман, средоточие энергии. Он никогда не решается рисковать им, даже в битве с нами, хотя не считает нас серьёзными противниками. Когда ему нужно восстановить свою Силу, он достаёт из тайника этот талисман и подзаряжается энергией, взамен растраченной в бою.
— Значит, к фасам? Мы будем искать его под землёй?
Урук кивнул.
— Где же ещё? Но если мы сделаем это, то попадём в ловушку, уж он-то об этом позаботится. Он уже выстроил лабиринт, сквозь который не может проникнуть путеводная мысль. И жаждет заполучить не только наши тела, но и наше сознание. Таковы ставки в этой игре, и сейчас у него козырей больше. Но у нас нет выбора.
Слова его доносились до меня, как сквозь толстое одеяло.
— Раньше, — продолжал Урук, — когда его тело умирало, он помещал душу в другую оболочку. Как ты думаешь, почему он заключил меня в ту колонну живым? Ему нужно было тело. Однако фасы каким-то образом помешали ему в этом. По той же причине они похитили твою девушку из Долины. В ней таилось зерно Дара, который они и собирались использовать.
Мне припомнилась сцена, свидетелями которой оказались мы с Тсали: Крита, вся во власти неведомых нам чар, стоит перед колонной изо льда, внутри которой заключён Урук. Может быть, это и была первая попытка контакта?
Оттолкнувшись от этой картины, память нарисовала мне бесшумные неумолимые щупальца, охранявшие фасов вонючий мрак их подземных жилищ… И ведь теперь у нас не было проводника. А на другой чаше весов лежала моя убеждённость в полной правоте Урука: мы должны сокрушить Тарги либо в том, либо в этом времени. И, кажется, сама судьба выбрала для этой цели прошлое.
Моё запястье в лубке… Порезанная ладонь зажила, я уже мог держать Ледяное Жало, но взять меч обеими руками, как положено в битве, был ещё не в состоянии. Тем не менее меч прекрасно показал себя в стычках с фасами, на него вполне можно положиться.
— Когда мы тронемся в путь? — И куда? — голос мой прозвучал совсем утомлённо. Это спросил Йонан, который так мало знал и был лишён уверенности в себе.
— Прямо сейчас, — ответил Урук, — а Ледяное Жало поможет нам отыскать какой-нибудь лаз в подземные норы фасов. Уверен, что они изрыли все окрестные холмы и ведут подкопы под стены ХаГарка, чтобы ускорить его конец.
Предположение более чем правдоподобное. В памяти мелькнула старая легенда о том, что кто-то дунул в трубу, и стены ХаГарка от этого рухнули. Если под стенами целая сеть подкопов, то вполне возможно, что так и произошло в действительности.
Итак, мы отправлялись в путь прямо с недавнего поля битвы. Тела защитников ХаГарка, собранные отовсюду и сложенные в почётный погребальный костёр, уже превратились в тонкий чистый пепел.
Тёмные тоже собрали своих убитых, но почестей им не воздавали. Мы давно знали, что некоторые из Тёмных Лордов умеют оживлять мёртвых, хотя души не возвращались в них и глаза оставались пустыми. Скорее всего, эти бывшие мертвецы использовались лишь в качестве примитивной рабочей силы.
Монстры, Серые, .. Некоторые из них когда-то были людьми, иногда походили даже на тех, кого я знал при их жизни. Но встретив их сейчас, ни за что не догадаешься кто стал вечными рабами Великой Тьмы…
Так вот, тела убитых с той и другой стороны были большей частью убраны, но оставалось ещё много разбросанного оружия, и отряд воинов ХаГарка как раз собирал его и складывал на носилки. Они двигались прямо на нас редкой цепью, мы миновали друг друга, но никто не спросил, куда и зачем мы идём.
На почве виднелись следы колёс, кое-где валялись трупы Серых со вздутыми животами. Иногда нам попадались длинные канавы, дно и стенки которых покрывала мерзко пахнувшая слизь: они казались выдавленными в почве некими существами вроде гигантских червей или пресмыкающихся.
Некоторое время Урук шёл по следу тех, кто бежал с поля битвы, затем резко свернул. Судя по всему, мы теперь направлялись к линии холмов — не очень высоких по сравнению с горным хребтом, окружавшим Долину, но достаточно заметных, чтобы служить ориентирами на местности.
На вершине одного из холмов я заметил в лучах заходящего солнца три высокие скалы, напоминающие стволы деревьев, ветви которых в незапамятные времена обломил ураган. Скалы имели непривычный глазу ржаво-красный цвет и казались сильно выветренными. Надо сказать, что гладкие голубые камни, которые отмечали «безопасные» островки, нам давно уже не попадались.
Скалы эти мне не понравились с первого взгляда, и чем ближе мы подходили к ним, тем сильнее я ощущал беспокойство и отвращение. Рот мой наполнился слюной, и мне приходилось её сглатывать, как человеку, усиленно старающемуся преодолеть тошноту. Ледяное Жало, которое я вынул из ножен и неловко нёс в левой руке, потихоньку засветилось, что вскоре стало заметно даже при солнечном свете. Рука, лежавшая на рукояти, получила импульс предупреждения об опасности.
— Куда мы идём?
Я осмелился нарушить наше молчание, но Урук не ответил и даже не взглянул на меня. Шаг его оставался широким и размеренным. Без малейшего колебания он поднялся на холм и подошёл к зловещим скалам.
Ледяное Жало шевельнулось у меня в руке. Кончик клинка опускался к земле всё ниже по мере того, как я поднимался следом за Уруком, изо всех сил стараясь не отстать. Мне приходилось видеть, как Мудрые Женщины определяли места, где глубоко под землёй находится вода или металлические предметы; при этом жезлы у них в руках клонились к почве, независимо от их усилия, и указывали нужное место.
Подобно этому, теперь и мой меч, независимо от времени, действовал таким же способом. У меня едва хватало сил удерживать его в руке. Он прямо-таки рвался к подножию красных скал. Урук снова оказался прав: нашим проводником стал меч Проигранных Битв.
Урук осторожно обошёл первую скалу, стараясь не коснуться её даже краем одежды, и остановился возле второй. Ледяное Жало в моей руке указало на землю прямо под ногами. Клинок так и рвался у меня из рук, так и старался вонзиться остриём в землю, будто обладал собственной волей.
Губы Урука искривились, он издал скорее рычание, нежели смех.
— Ну, разве я не говорил? Мы нашли то, что искали, — вход в подземелье. Но думаю, лучше, в целях предосторожности, поискать другой лаз, менее заметный. Постарайся проследить направление хода.
Я с усилием выдернул меч из земли, где он, казалось, готов был остаться навсегда. Урук вновь обошёл первую из трёх скал, отыскивая на холме противоположную точку, потом отступил назад, уступая мне дорогу.
Меч продолжал указывать вниз, и Урук издал смех, похожий на карканье.
— Пошли!
Он обернулся, взглядом отмеряя расстояние от крайней скалы, затем быстро кивнул, как бы отвечая на какой-то невысказанный вопрос. Поднял топор и всем весом своего тренированного тела вогнал его в склон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
