— Сол! — закричал Болден.
Вайс соскользнул на пол, и струйка крови потекла из отверстия в самом центре лба.
18
Болден протолкнулся мимо ошеломленных зевак. Мимо Шиффа, мимо Алтеи, мимо других честных знакомых лиц, которые он часто видел на протяжении последних шести лет. Никто не произнес ни слова и не попытался остановить его. Тишина длилась пять секунд, а затем вдруг закричала какая-то женщина.
Болден пустился бежать. Слева от него, за стеклянными перегородками, находились такие же кабинеты, как и его собственный. Справа этаж был поделен на небольшие рабочие зоны на два человека. Там размещались аналитики и рядовые сотрудники компании. В небольшом пространстве между закутками стояли стеллажи с папками и копировальная техника, а иногда оставалось место и для рабочего стола ответственного секретаря. Все это делалось для того, чтобы вынудить работников любого уровня выходить из своих кабинетов в такие общие зоны, где можно было совместно работать над проектами. Этот принцип назывался «перекрестным опылением».
На этом конце этажа выстрел слышали все. Сотрудники, кто сейчас не толпился у кабинета Болдена, или замерли на месте, или прятались за своими столами. Каждый второй прижимал к уху телефон. Все назубок знали порядок действий при пистолетном выстреле: звони 911. Какой-то псих устроил кровавую бойню.
Несколько человек робко направились в его сторону. Но, увидев, что за ним бегут охранники, люди начали присоединяться к погоне более активно. Болден скорее чувствовал, чем видел их. У него не было времени оборачиваться.
«Да чтоб тебя, Сол! — молча ругался он. — Нашел время геройствовать! О чем ты только думал, когда лез между мной и вооруженным охранником?!»
Завернув за угол, Болден помчался по тускло освещенному коридору, разделявшему сорок второй этаж пополам. Он миновал гардеробную, зону отдыха, где выстроились в ряд кофейные и прочие автоматы, помещение, где можно было почистить ботинки, и, наконец, туалеты. Что бы там ни случилось, ему уже точно никогда не вернуться в компанию «Харрингтон Вайс». Не он застрелил Вайса, но это не важно. Так же как не важно и то, что он никогда не избивал Диану Чамберс. Достаточно того, что Вайс убит у него в кабинете. Это пятно останется на Болдене.
Впереди раздвижные белые двери отделяли рабочую зону банка от зала, где принимали клиентов. Туда он и кинулся.
К этому времени службу безопасности уже предупредили, и лифты были отключены. Вся местная охрана соберется, поджидая его, у лестниц внизу. Внутренняя лестница изящной спиралью спускалась на сорок первый этаж, где находились зал для проведения торгов и спортивный зал для директоров компании. С сорок первого этажа лестница спускалась еще на один пролет в обеденный зал для начальства. Всего «Харрингтон Вайс» занимала десять этажей. Сол Вайс и высшее руководство размещались на сорок третьем. Туда можно было попасть только внутренним лифтом с сорок первого и сорок второго этажей, а для прохода с лестницы требовался ключ. Перепрыгивая через три ступеньки, Болден побежал вниз. На сорок первом этаже он налетел на двух служащих.
— Сола застрелили! — крикнул он, задыхаясь. — Бегите наверх! Ему нужна помощь.
Люди помчались вверх по лестнице, и Болден услышал крики: они столкнулись с погоней, преградив ей путь.
Сорок первый этаж сам по себе был маленькой вселенной. Торговый зал представлял собой ничем не ограниченную рабочую зону во всю ширину здания. Параллельные ряды столов напоминали разметку футбольного поля. Армия трейдеров стояла, сидела, спорила, подкалывала друг друга, шутила и надувала, но никогда не бездельничала. Мониторы и телефоны всегда находились в поле зрения. Сейчас было самое начало девятого, и к этой компании примешивались еще и несколько торговцев, продававших вразнос лепешки буррито, энергетические батончики, рогалики, копченую лососину, фрукты, «Ред Булл» и диетическую колу.
Болден нырнул в это море людей и, ссутулившись, побежал дальше, не поднимая взгляда от пола. Кто-то из знакомых засмеялся при виде его, другие показывали пальцем, но большинство не обратили на него никакого внимания: им приходилось видеть и более странное поведение.
Торговый зал был организован в соответствии с теми инструментами, которые выставлялись на торги. Огибая его по краю, Болден миновал столы американских ценных бумаг, зарубежных ценных бумаг, затем валют. Облигации разделялись на промышленные, конвертируемые и облигации муниципалитетов. Заметив Болдена, несколько человек окликнули его, но он не остановился. Старая пословица гласит, что если парень не зарабатывает на жизнь, торгуя облигациями, то он водит грузовик по трассе в Джерси. Судя по тем выражениям, которые понеслись вслед Болдену, пословица эта отнюдь не устарела. Хотя практически девяносто процентов обитателей этого этажа имели диплом магистра бизнес-администрирования (МБА) одного из престижнейших университетов США.
Болден пробежал через секцию производных ценных бумаг, но там никто не обратил на него ни малейшего внимания. Здесь работали программисты и ученые не со степенью МБА, а со степенями в квантовой физике и чистой математике. Для этих ребят, большинство из которых были из Индии, Китая или России, человеческие формы жизни как будто не существовали. Только цифры. Здесь сотрудников-иностранцев было так много, что их участок в этих джунглях торгового зала называли Организацией Объединенных Наций в миниатюре.
В торговле ценными бумагами плюсом было то, что рабочий день начинался в семь, а в пять вы уходили домой. Минус заключался в том, что с семи до пяти вы все время проводите в торговом зале. Обеды вне здания компании были редкостью. Многие трейдеры проводили почти каждый час светового дня всей своей тридцатилетней карьеры, курсируя в пределах одного и того же участка метр на метр. Болдену больше нравилось работать по четырнадцать часов, каждую неделю летать на деловые встречи в поглощаемые компании, дважды в год валять дурака со своими клиентами в шотландском Сент-Эндрюсе, на острове Невис или подниматься на вертолете на горнолыжные склоны Британской Колумбии. «С этой жизнью покончено», — напомнил он себе.
Застекленные офисы глав отделов выстроились вдоль стены. Все до одного руководители либо говорили по телефону, либо работали с клиентами. И тут Энди О'Коннелл, который занимался конвертируемыми облигациями, бросил трубку и выбежал из своего кабинета навстречу ему. Встав посреди коридора, он стал махать руками, словно пытался отвлечь нападающего быка.
— Я поймал его! — закричал Энди, поправляя очки.
Болден пригнулся и понесся прямо на худощавого трейдера. О'Коннелл упал на ковер.
Весть об убийстве Сола Вайса, словно прилив, затапливала этаж. Еще секунду назад никто ничего не знал. А теперь весь торговый зал замолк, люди только обменивались потрясенными взглядами, перешептывались и, сдерживая слезы, доставали телефоны, чтобы убедиться, что это правда.
Болден не совсем представлял, куда бежать; он знал только одно: лучше бежать, чем стоять на месте. Если он остановится, его сразу схватят. А этот вариант ни в чем не повинному человеку не подходил. Поэтому оставалось только держать дистанцию и выигрывать время.
— Томас! — как гром среди ясного неба раздался голос Микки Шиффа, загородившего коридор, ведущий к лифтам. — Том, не дури! Хватит бегать! — Он стоял уперев руки в бока, и эта поза говорила сама за себя. Лифты заблокированы, все входы в здание охраняются.
У Болдена хватило времени, чтобы заметить его злой взгляд. Впереди этаж перегородила отделанная деревом стена, за которой находился спортивный зал для директоров компании. Пробежав вдоль стены, он влетел в зал. Две девушки, сидевшие за администраторской стойкой, с удивлением посмотрели на него.
— Сэр, мы можем вам чем-то помочь? Простите, сэр… Нельзя…
Болден обогнул стойку и оказался в зале. Несмотря на все разговоры о «перекрестном опылении», здесь действовало строгое правило: руководство отдельно, простые смертные отдельно. Рядом с огромным, от пола до потолка, окном стояли велотренажеры, заполнившие половину помещения. На случай, если вид на Бэттери-парк и статую Свободы вдохновлял недостаточно, каждый велосипед был снабжен телевизором. Сейчас все телевизоры работали, настроенные на Си-эн-би-си или «Блумберг телевижн».
Беговые дорожки занимали левую часть. Дорожки, дорожки, дорожки — и ни души. Он промчался через зал. В следующем помещении стояли силовые тренажеры. Там тоже никого не было. Болден сбавил темп, высматривая выход, затем бросился дальше по коридору. Он пробежал мимо раздевалки, душевой, сауны и двух массажных кабинетов. Часы на стене показывали 8:05.
— Сэр, простите…
Обернувшись, Болден увидел одну из сотрудниц.
