Заведение, судя по всему, процветало за счет купцов и зажиточных фермеров, путешествовавших в столицу и обратно. Даже в этот час в нем царили суета и смех. Запах пролитого пива, пота и навоза ударил ему в ноздри.
Появление Давенпорта тотчас же привлекло к нему несколько настороженных и любопытных взглядов. Похоже, эти люди не привыкли видеть аристократов в полном вечернем костюме в три часа пополудни. И кто бы осудил их за то, что они уставились на него? Хилари была права, избегая появляться лишний раз в его обществе. Он выглядел именно тем, кем являлся, – состоятельным негодяем, отправившимся на поиски развлечений, да таких, что длились несколько дней, а не один-единственный вечер.
Беглый осмотр помещения позволил ему убедиться, что ни Билли, ни кучера среди присутствовавших не было. Он заказал для виду эль и спросил у хозяина, не видел ли он мужчин и женщину, похожую на Трикси.
– Я был слишком занят, чтобы обратить внимание, – получил он именно тот ответ, которого ожидал.
Но если их не было ни в зале, ни на конюшне, то где же они? Если он намеревался сдержать свое обещание и к вечеру доставить Хилари в Лондон, им пора уже трогаться в путь. Он бы охотно оставил мужчин дожидаться, пока сломанную карету не починят и не вернут в Грейндж, но Хилари никуда не поедет без своей горничной.
Только вот куда делась эта девица?
Глава 8
Странное чувство тревоги охватило Хилари, едва Давенпорт покинул ее. Когда он был рядом, она могла чувствовать себя раздосадованной, шокированной или разгневанной, но, без сомнения, в большей безопасности, чем если бы она не имела сильного мужчину рядом.
Она восхищалась тем, с какой непревзойденной самонадеянностью Давенпорт распоряжался на конюшне, потребовав лошадь и экипаж, хотя в кармане у него оставалось всего несколько монет. Одних его манер оказалось достаточно, чтобы убедить слуг: перед ними действительно граф Давенпорт, высокородный аристократ, пользовавшийся везде неограниченным кредитом. Не имело значения, что его лицо в синяках больше напоминало профессионального боксера и все старания Трикси не могли вернуть его вечернему костюму прежний вид. Весь его облик свидетельствовал о сильной личности, что могло быть только результатом многих веков беззаботного и привилегированного существования. Более того, в нем присутствовали и глубоко укоренившаяся уверенность в себе, и привычка командовать.
Хилари уселась на небольшой деревянный стул у стены и осмотрелась. Ей еще никогда не приходилось бывать в таком заведении. Благородные леди сюда обычно не заглядывали – как, впрочем, и вообще женщины. Коммерсанты разного рода – торговцы и фермеры, банкиры и городские клерки, – похоже, были здесь частыми гостями.
Из зала доносился оглушительный шум, перемежавшийся непристойными ругательствами. Девушка невольно морщилась всякий раз, когда раздавался очередной взрыв хриплого смеха, – хотя, пожалуй, ей следовало быть довольной тем, что она слышит смех, а не перебранку. Нетрудно было догадаться, кто окажется в центре любой потасовки, какая только попадется на его пути. Хотя она и взяла с Давенпорта обещание не бить никого во время их путешествия, Хилари отнюдь не была уверена, что он сдержит слово, если дело дойдет до драки в общественном месте.
Она вспомнила, как Давенпорт стоял перед ее чудовищными братьями, сжав кулаки и широко расставив ноги. Яростный блеск в его глазах померк, едва он сообразил, что она находилась рядом, однако она успела заметить все. И тогда она поняла – хотя и подозревала об этом с самого начала, – что граф Давенпорт, при всем своем внешнем легкомыслии и беспечности, был не из тех мужчин, с которыми можно шутить.
Хилари пристроилась в самом углу, пытаясь выглядеть по возможности более неприметной – и, как ей самой казалось, не без успеха. Она сложила руки на коленях, склонила голову и стала ждать.
Прошло некоторое время, прежде чем она почувствовала, что к ней приковано чье-то внимание. Ощущение оказалось верным, хотя ей самой было бы трудно объяснить его. Однако даже вопреки собственному желанию она не могла удержаться от искушения поднять глаза.
Это оказалось ошибкой. Какой-то крупный, с красным, мясистым лицом мужчина в жилете горчичного цвета смотрел на нее с понимающей ухмылкой, носившей оттенок жестокости.
– Ах, какая прелесть! – Слова были хриплыми и слегка бессвязными.
Хилари осмотрелась вокруг, надеясь, что мужчина обращался не к ней, но, разумеется, надежда оказалась тщетной.
Согласно правилам этикета, ни один джентльмен не смел приближаться к леди, которой он не был представлен, – если, конечно, он не хотел, чтобы его резко осадили. Однако эти правила относились только к джентльменам, а не к людям того же круга, что и этот человек, – и не к скандально известным графам, добавила Хилари про себя. А поскольку она находилась здесь одна, без горничной или компаньонки, которые могли бы придать ей респектабельности, неудивительно, что мужчина считал ее легкой добычей.
– Ну хватит ломаться, красавица. Улыбнись нам!
Беспокойство холодком пробежало по ее спине. Ей следовало немедленно приструнить наглеца. Скорее всего то был обыкновенный торговец, надеявшийся на мимолетный флирт с молодой женщиной, рядом с которой не оказалось никого, кто бы мог ее защитить. Ему все это казалось не более чем невинной забавой. Но только не Хилари.
Она держала голову опущенной, разглядывая забрызганные грязью ботинки мужчины в жилете и уповая на то, что он не осмелится подойти ближе.
Но тут к паре ботинок присоединилась другая.
– Ба! Кого я вижу! Такая красавица, и совсем одна. Нуждаешься в хорошей компании, а?
Теперь их было двое! Второй мужчина оказался даже выше ростом, чем первый, с кустистой черной бородой, которая подчеркивала его мокрый, ухмыляющийся рот.
Не желая отвечать на их грубые вопросы, Хилари выпрямилась на своем стуле. Ей совсем не нравилось, когда ей угрожали, и она уже готова была высказать этому человеку прямо в лицо все, что она о нем думала. Тем не менее, напомнила она себе, ввязываться в любой разговор с этими незнакомцами означало привлечь к себе внимание, а как раз этого она и старалась избежать любой ценой. Кроме того, если она сделает им выговор за их поведение, они могут воспринять ее слова либо как вызов, либо как приглашение, а она не хотела давать им повод ни для того, ни для другого.
Хилари малодушно желала, чтобы Давенпорт вернулся поскорее. Он мог быть беспринципным болваном, но зато наверняка справился бы с этими типами в мгновение ока.
Девушка снова опустила глаза, уставившись на ботинки мужчин и стараясь не обращать внимания на их ухмылки, пока один из них не пробормотал: «А ты, оказывается, заносчивая штучка, не так ли?» – после чего сделал шаг в ее сторону.
