— Да ни о чём.
Виктор лгал, они говорили с Ниной о том же самом, что и в прошлый раз. Что он не сможет жить «с этой девчонкой», что она его бросит, или ему самому это раньше надоест, что довольно ему с ума сходить, просто у него такой возраст, когда все мужики бесятся и это пройдёт и совсем незачем разводиться, всё равно домой возвращаться.
Было ещё кое-что. Виктор подозревал, что за это надо благодарить подружек Нины, которые подогревали её раздражение и ревность. Ведь раньше Нина только отмахивалась от его идей жить не в городе, она говорила, что они не медведи, чтобы селиться в лесу, а теперь не только сама, но ещё и Наташу настраивала против. Твердила дочери, что Виктор в жизни не делал ей таких подарков, как собирается сделать своей любовнице. И дочь встала на сторону матери…
— Ну и не надо, и не говори, — обиделась Рита и отвернулась. Она спустила ноги на пол, потянулась за тарелками, хотела убрать со стола.
Если бы она знала, как мучительно хотелось ему поделиться, найти сочувствие!
— Нет, Рита, просто… я даже не знаю, как тебе про всё это рассказывать, это так глупо и неприятно, я никогда не думал, что она так ко мне относится, мы столько прожили вместе, а я не знал.
Рита смотрела на него, поджав губы, но Виктор не замечал. Он уже начал и теперь ему необходимо было выложить всё, что держал в себе — обиду на Нину, на её непонимание. Конечно, всё это ни к чему было выслушивать Маргарите, если бы он сдержался… если бы… Но он говорил.
— Я не уверен, надо ли тебе знать про мои отношения с Ниной. На самом деле, мы с ней никогда не скандалили, не ссорились. Долго прожили вместе, этого не выкинешь. Мы любили друг друга, наверно любили. Ну, даже если и нет, мне всегда казалось, что если она и не любит, то испытывает ко мне положительные чувства. Я старался сделать так, чтобы она и дети ни в чём не нуждались и были счастливы и защищены от всего. Потом я встретил тебя, это всё изменило, но я и теперь всё так же хорошо к ней отношусь.
Виктору хотелось, чтобы Рита снова взяла его за руку, прикоснулась к нему, но она сидела напряженная, и плотно сжатые губы её дрожали, а глаза потемнели и стали злыми. Это совсем не шло ей, делало лицо некрасивым, холодным.
— Она не верит, что мы сможем жить вместе, из-за этого дурацкое условие ждать год с разводом. Чтобы защитить меня.
— Она что, ясновидящая? И это её проблемы, не твои и не мои, — резко ответила Маргарита и встала, отпихнув в сторону стул, собрала со стола тарелки и приборы, швырнула в мойку. — Защитить?! — Она расхохоталась и оборвала смех.
— Не сердись, — попробовал сгладить сказанное Виктор. Он знал. Знал! Что сказал лишнее. И всё потому, что Нина заронила в его душу сомнения, против воли он всё-таки думал, а вдруг она права?
— Я не сержусь. — Рита сосредоточенно мыла под струёй уже совершенно чистую тарелку, снова и снова тёрла её намыленной губкой, потом смывала мыло.
— Всё это не имеет значения, кто бы что ни сказал я знаю одно — я люблю тебя, остальное не важно, люблю и хочу быть с тобой сколько смогу.
— А сколько ты сможешь? Сколько? — вдруг закричала она, бросила тарелку и не закрыв воду побежала в гостиную.
Виктор перекрыл воду, вынул тарелки из раковины и поставил их в посудомоечную машину. Включил таймер и только тогда пошел за Маргаритой.
Она лежала на диване, лицом к спинке и не повернулась, и не пошевелилась, даже когда он сел рядом с ней.
— Малыш, — Виктор осторожно тронул её за плечо. Она не ответила.
Ему хотелось повернуть её к себе, посадить на колени и говорить, но не так, а совсем по-другому. Говорить, тихо и нежно, как он любит её, и ни о чём больше. И от неё услышать, что она будет с ним, не оставит его, что слова Нины — вздор.
— Что она тебе ещё говорила? — глухо произнесла в спинку дивана Маргарита.
— Что я старый идиот.
— Это не новость. Что ещё?
— Что вернувшись через три недели, я не найду тебя там, где оставил.
— Может и не найдёшь…
— Что это, что ты… что всё из-за дома.
— ЧТО?!!
Она так и подскочила, повернулась и вцепилась в него.
— Вот поэтому! Поэтому я и не хотела, чтобы ты покупал мне машину. Можешь её отдать своей Нине, или выкинуть, спустить с моста в Неву!
Она оттолкнула Виктора, вскочила с дивана, швырнула в Вяземского подушкой и побежала по лестнице наверх. Виктор пошел за ней. И каждую дверь: в коридор, в кабинет, в спальню она захлопывала перед его носом, а он открывал и шел дальше.
— Рита… девочка моя, ну что ты… так нельзя, не надо… невозможно! Это ничего не значит, что она сказала, потому, что я знаю — это не так, тебе ничего не надо.
— Вот именно! — На пороге гардеробной она остановилась и резко развернулась к нему лицом, — раз она все это думает обо мне, значит и сама такая! И пускай по себе не судит! Кто она такая, чтобы судить меня?! Меня не интересуют твои деньги вообще! Да, мне нравится, что они есть, но если бы ты жил в однокомнатной хрущевке я была бы так же счастлива. Нет! Больше!
— Я знаю…знаю… ну прости меня…
Виктор хотел обнять её, но она зло сверкнула на него глазами.
— Нет! Не смей меня трогать, не смей! И ты думаешь так же, как твоя правильная жена. Потому что тебе двадцать лет вдалбливали — все вокруг продаются и покупаются.
— Нет, я не думаю так, клянусь, о тебе никогда так не думал… я другое думал.
Она стояла и ждала, что он скажет, а он молчал. И всё внутри него предупреждало: «Молчи, не говори ей этого»
— Что же?
Он опустил глаза под её тёмным вопросительным взглядом.
— Я думал, что несмотря на всё это, что однажды ты уйдёшь от меня и никакие дома и деньги не удержат тебя… это правда думал, когда говорил с ней.
Рита молча задвинула перед ним дверь, и Виктор стоял так, не делая попыток войти. Теперь они говорили через деревянную перегородку между спальней и гардеробной.
— Ты что не хочешь разговаривать со мной?
— Нет! Не хочу, ты маразматик и жена твоя маразматичка.
— Мне так не показалось.
— Вам только вдвоём и жить.
— Рита, я могу войти?
— Открыто, я не запиралась.
— Я могу войти?
Она не отвечала, Виктор услышал всхлипывания, но не жалость, а раздражение поднялось в нём. Неужели нельзя было по-человечески поговорить? Рита с Ниной оскорбляют друг друга за глаза, а что делать ему?
Виктор постоял ещё, потом повернулся и ушел в кабинет. Сколько раз он уходил вот так, курить и повторять про себя то, что они наговорили друг другу.
Виктор слышал, как она открывает раздвижную дверь шкафа, вероятно одевается, потом выходит из гардеробной в коридор, тихо пробирается мимо кабинета, спускается по лестнице. Решила сбежать, но дальше Игоря не уйдёт. Пусть проветрится…
Он сейчас не имел сил снова догонять и уговаривать её. Теперь не имело смысла обсуждать и передачу дома в собственность и даже отъезд Виктора в Германию.
Через десять минут засигналил интерком, Вяземский нажал кнопку громкой связи и услышал смущенный голос Игоря.
— Виктор Владимирович, тут…
— Я знаю, Игорь, открой ворота и не препятствуй, если Маргарита Дмитриевна захочет прогуляться, но только иди за ней и смотри, чтобы всё было в порядке.
— Понял.
— Скотина! — услышал Виктор голос Риты, — придурок, я никуда не пойду, если этот за мной потащится… идиоты! Я никуда не собираюсь идти. Убери его!
— Виктор Владимирович? — Игорь переспрашивал только в крайних случаях, он был хорошим охранником, привык ко всякому, но с Маргаритой даже он не знал чего ожидать.
— По обстоятельствам, Игорь, — сказал Виктор и разъединил связь, он знал, что несмотря на вопли Риты, Игорь сделает, как было приказано.
Глава 13
Не сегодня
Рита стояла тяжело дыша, она была готова наброситься на Игоря, но тот молча ждал с каменным лицом. Она повернулась и быстро пошла вглубь участка, мимо конюшни к самой воде, знала, что Игорь идёт следом.
