- Мои воины! - начал Одоак. - Пришло время, пора нам подумать о будущем нашего королевства. Уже много лет нам, тунгам, угрожают две опасности. Одна исходит от Альквины, королевы камбров. Другая - от Тотилы, повелителя торманнов. - При последних словах Одоак едва не брызгал слюной от злобы, всячески стараясь скрыть свой страх перед Тотилой под маской презрения. На самом деле он испытывал к Тотиле жестокую зависть - ведь, начав свой путь как главарь разбойничьей шайки, Тотила сумел возвыситься до властителя могущественной страны. Одоак, напротив, получил королевство в наследство от отца и едва справлялся с обязанностями правителя, действуя с помощью предательства и заказных убийств. - Разумеется, я давно уничтожил бы обоих врагов, если бы не их проклятые колдуны, Рерин и Йильма. Я человек умный. Я предложил Альквине свою руку - почетный для нее брачный союз! Присоединив ее владения и ее подданных, я мог бы не опасаться никаких врагов. И что же, приняла эта высокомерная потаскуха мое предложение, как это сделали когда-то две мои жены? - Он обвел гневным взглядом собравшихся и стукнул кулаком по подлокотнику трона. - Нет! Ничего подобного! Она держалась так, будто я, Одоак, не король тунгов, не великий властитель, чей древний род восходит к самому Имиру, а жалкий батрак! - Одоак с трудом подавил свою ярость, от которой едва не задохнулся, и продолжал: - Я стерпел это унижение, эту наглость. Но теперь с этим покончено! Настало время перейти к действиям! Несколько недель назад мне стало известно, что Альквина исчезла при странных обстоятельствах. - Удивленные новостью, все оживленно заговорили. - У меня нет сомнений, что это - дело рук Йильмы, любимого чародея Тотилы. Сейчас люди Альквины сидят в своей крепости. Правителя над ними нет. Там нет ни одного человека королевской крови, значит, некому их возглавить. Они сбились в кучу и ожидают возвращения королевы. По-моему, им долго придется ждать. Сейчас самое время нанести удар и захватить их, опередив Тотилу.
Воины разразились криком ликования. В короле они сомневались, ведь силы его убывали, а приступы ярости, напротив, усиливались. Но они беззаветно верили его чутью, когда дело шло о поживе. В прошлом он был выдающимся военачальником. Быть может, сейчас, когда был составлен этот план, в короле вновь загорелась искорка прежней силы. Раз уж правители живут тем, что уничтожают соперников, то всех вполне устроил план, по которому тунги должны захватить камбров, не оставив эту добычу ненавистным торманнам.
- Я не уверен, что это наилучший путь, дядя, - сказал Леовигильд. Старый король воззрился на него с нескрываемой ненавистью Юноша спокойно продолжал: По моему мнению, довольно бесчестно было бы нападать на подданных Альквины, в то время как судьба королевы неизвестна. Высокие особы не должны так поступать друг с другом
- Ах, да что ты говоришь? - сказал Одоак угрожающе тихим голосом. - А мы вот всегда так поступали друг с другом здесь, на Севере. Сильные пожирают слабых. Я эту науку воспринял от моего отца, а тот - от своего. Так было всегда. Так было еще во времена войны богов и гигантов.
Многие одобрительно закивали при этих словах, потому что обычай предков был для тунгов единственным законом, которого они слушались, помимо закона силы. Но нашлись и такие воины, которым захотелось, чтобы Леовигильд продолжил свою речь
- Я считаю, что этот путь не есть путь мудрости. Допустим следующее: быть сильным и жестоким хорошо. Да и как иначе может выжить народ? Но, по-моему, хорошо, кроме того, быть мудрым и действовать по серьезном размышлении. И поэтому вот мой совет если мы завоюем камбров, то и они, и мы потеряем многих воинов. Мы станем слабее. А впереди будет неизбежная война с Тотилой. По-моему, лучше послать гонцов к камбрам и предложить им союз с нами против Тотилы до того времени, когда вернется королева Альквина. Это выгодно в обоих случаях. Если Альквина не вернется, камбры поневоле признают тебя, дядя, своим королем - ведь у них нет другого правителя, а с тобой они связаны военным союзом. Если Альквина вернется, она вряд ли отвергнет твое предложение вступить в брак, потому что ты будешь спасителем ее народа. Более того, ее народ потребует от нее согласия на ваш брак, потому что, так или иначе, замуж ей выходить придется. - Исполненная зрелой мудрости речь столь молодого человека была встречена возгласами одобрения.
Если бы не эти возгласы, если бы юноша изложил свои предложения дяде с глазу на глаз, то, возможно, Одоак с ними согласился бы и выдал их потом за свои собственные мысли. А так он только рассвирепел еще больше.
- Плаксивые причитания старой бабы! Храбрецы тунги никогда не пойдут за таким малодушным ничтожеством! Да этот трус не может быть отпрыском нашего королевского рода! Я убью его! - Одоак грузно поднялся и схватился за меч. Несколько человек удержали его и усадили на трон
К Леовигильду обратился старый воин, тот, что во время охоты предостерег юношу от опрометчивых действий:
- Тебе лучше уйти, мой мальчик. Мы не допустим, чтобы король с тобой расправился. Но находиться здесь тебе нельзя.
Леовигильд, бледный как полотно, покинул зал. Через некоторое время Одоак несколько успокоился.
- Этот мальчишка слишком долго испытывал наше терпение, - заявил он. - Его следует изгнать. Он не только трус, но и изменник. Благодарю за то, что удержали меня, - добавил он лицемерно. - Ни при каких обстоятельствах я не хотел бы пролить кровь родича, даже если он готов предать нас.
После этих слов в зале воцарилось красноречивое молчание. Его нарушил старый рубака, с угрюмым выражением на суровом лице:
- Тем самым вы лишаете престол наследника, государь. Разве таков обычай наших предков? Начнется мятеж, если люди узнают, что у вас нет наследника.
Одоак в замешательстве не сразу ответил:
- Ты что же, считаешь, я уже стар и ни на что не годен? Напрасно! Вот уладим дело с камбрами, и я женюсь. На Альквине или на какой-нибудь другой женщине. Не пройдет и года, как у меня будет наследник Даю в том клятву!
- Мы рады это слышать, государь, - сказал старик. Одоаку почудилась в его тоне насмешка, но полной уверенности в этом не было. Старик продолжал: - А что известно "об этом черноволосом предводителе воинов Альквины? Не доставит ли нам неприятностей этот парень?
Обрадовавшись перемене темы, Одоак сказал:
- Я говорил о нем с торговцем Давасом. Обычный наемник, чужестранец, скитается в поисках приключений. Здесь у него нет ни друзей, ни врагов. Как говорят, оружием своим он владеет неплохо. Однажды ему крупно повезло - он убил Агилульфа. А потом, как мне сказали, он исчез. В ту же ночь, когда исчезли Альквина и колдун Рерин. Все это лишний раз подтверждает то, что мы должны совершить нападение как можно скорее. Камбры остались без королевы, волшебника и предводителя воинов, Когда еще подвернется такой счастливый случай? - Он обвел взглядом собравшихся - все глаза горели воинственным блеском. - Итак, заточите поострее ваше оружие, воины! - Потом Одоак обернулся к своему верному слуге; звали того Вудга: - Обойди все усадьбы и созови воинов. Со времени нашего последнего зимнего похода прошло много лет. Напомни всем, что нужно взять с собой столько провианта, чтобы хватило не меньше чем на две недели. После победы отъедимся, уж приберем к рукам запасы камбров!
Эти слова были встречены громким ликованием. О несчастном Леовигильде забыли. Одоак откинулся на спинку трона и довольно улыбнулся. Почти любую проблему, какой бы сложной она ни была, можно разрешить простым способом маленькой войной с перспективой взять хорошую добычу.
Уже много часов скакал Леовигильд верхом на коне. Он не знал, куда податься. Никто его не преследовал. Никто не пытался его удержать, когда он уложил свои нехитрые пожитки на спину второй лошади и поскакал со двора. Быть может, быстрая смерть от руки кого-нибудь из людей Одоака была бы лучшим уделом. А сейчас он был презренным изгнанником, его вышвырнули за дверь, как безродного бродягу. На севере человек, не имеющий родичей или семьи, является буквально приговоренным к смерти.
Его низкорослая мохнатая лошадка привычно рысила по снегу. От ее ноздрей поднимался пар, но она уверенно находила дорогу среди снежных наметов. В дни недавней лютой стужи поверхность снега схватило твердым настом, и сейчас он похрустывал под копытами.
Куда же податься изгнаннику? Все имущество Леовигильда состояло из двух лошадей, меча, шлема и превосходного бронзового панциря. На вторую верховую лошадь он погрузил также праздничное платье, костюм для верховой езды, короткое копье, щит из кожи и раскрашенного красками дерева. Да еще та одежда, которая была на Леовигильде, - вот и все. Однако ему никогда не пришла бы в голову мысль, что можно отправиться искать защиты у кого-то из богатых землевладельцев и стать крестьянином. Лучше умереть с голоду! Вооруженный воин знатного рода всегда может присоединиться к отряду наемников какого-нибудь князя. Это занятие хотя бы почетно. Но в таком случае ему еще далеко ехать, а в одиночку он едва ли останется жив в дальнем путешествии. Но тут Леовигильд снова подумал о том, что он является законным наследником престола королевства тунгов, - ни при каких обстоятельствах он не откажется от своих прав.
