1 июня позвонил Л. И. Брежнев. Поздравил с награждением Свердловска орденом Ленина. Сказал, что видел по телевизору. Спросил, как дела на селе, я сказал, что удовлетворительно. В мае прошли дожди, это радует».
Продолжаю цитировать эту книгу. Не могу отказать себе в этом удовольствии:
«12 октября 1976 года в первой половине дня по спецкоммутатору позвонил Леонид Ильич, спросил: “Яков Петрович, снег выпал?” Я сказал: “Да, а в отдельных местах даже до 15 см”.
— В Москве тоже выпал, черт бы его побрал. Надо убирать урожай, а он мешает.
— Да, это действительно большая помеха. Но все равно, Леонид Ильич, область выполнит все свои обязательства по сельскому хозяйству. То, что я обещал в августе, когда вы мне звонили из Ялты, мы всё сделали.
— Это хорошо, — сказал Леонид Ильич. — Но я хотел с тобой поговорить о другом. У вас самолеты на Москву летают каждый день?
Я сказал, что да.
— Будь у себя. Я тебе позвоню после обеда, чтобы ты прилетел завтра. Я с тобой хочу поговорить. Но никаких материалов с собой брать не надо. Ни по экономике, ни по промышленности, ни по селу.
Я сразу понял, что вопрос, видимо, будет о моей новой работе. Но куда? Хотя в последнее время мне многие намекали, что я скоро “загремлю” в Москву, я особого значения таким слухам не придавал. Но этот разговор — серьезный, многозначительный.
…Леонид Ильич встретил меня тепло и радостно, расцеловались. Беседа была обоюдно заинтересованной и длилась почти полтора часа. Разговор шел о моем предстоящем назначении секретарем ЦК КПСС. Мне поручалось вести и руководить всем военно-промышленным комплексом вместо Д. Ф. Устинова, которого назначили министром обороны СССР. На прощание он подарил мне свою фотографию в маршальской форме с автографом и пожеланиями. Он попросил, чтобы я сегодня же или завтра утром улетел домой и ни с кем сегодня не встречался. Я так и сделал.
Первую половину дня я рассматривал ход строительства жилья и соцкультбыта городов области. Усложнилась обстановка в торговле. Появились сбои с продажей масла и колбасы. Кроме того, люди начали готовиться к ноябрьским праздникам. Но все равно надо принимать меры. Я позвонил А. Н. Косыгину, и он дополнительно выделил 3 тыс. тонн мяса и 800 тонн масла».
Именно назначение Я. Рябова сыграло свою роль в карьере Ельцина.
Цепочка событий: смерть министра обороны СССР маршала Гречко, назначение на эту должность Дмитрия Устинова, долгие годы руководившего советским ВПК, выдвижение бывшего свердловского «первого» секретарем ЦК КПСС, который, вероятно, должен был составить некий противовес всемогущему Устинову, поскольку Брежнев не любил в своем окружении слишком сильных фигур (Рябов описывает в книге свой серьезный конфликт с Устиновым по поводу производства новых танков на Урале), и т. д. и т. д.
Пути истории непредсказуемы. Именно так секретарь Свердловского обкома КПСС Б. Н. Ельцин стал первым секретарем.
Незадолго до этого, в 1972 году, власть в Грузии неожиданно поменялась, вместо Мжаванадзе пришел молодой амбициозный председатель грузинского КГБ Эдуард Шеварднадзе, который устранил прежнего хозяина республики путем хитроумных маневров (в том числе открытием огромного количества уголовных дел на окружение «первого»), — а Геннадия Колбина, второго секретаря Свердловского обкома, направили на укрепление этой сложной республики — вторым секретарем ЦК компартии Грузии (второй секретарь в республике — всегда русский, «комиссар» из Москвы). Это произошло в 1975 году, за год до назначения Ельцина.
Яков Рябов до всех этих событий прочил на свое место именно Колбина. Колбин и был тем настоящим партийным работником, которого Рябов так хотел сделать из Ельцина. Именно он должен был возглавить Свердловскую область после Рябова. Из двух кандидатур, двух секретарей Свердловского обкома — Евгения Коровина (второго секретаря) и Бориса Ельцина (секретаря по промышленности и строительству) Рябов выбрал Ельцина (при этом ему приходится докладывать Москве, почему он делает этот выбор: обычно назначают «второго»).
«После избрания секретарем ЦК КПСС передо мной встала серьезная проблема — кого рекомендовать первым секретарем Свердловского обкома партии, — продолжает Рябов. — Этот вопрос в голове уже крутился не один день, задолго до Пленума ЦК. Выбор оказался небольшой. Г. В. Колбина (бывшего второго секретаря) из Грузии не отдадут. Е. А. Коровин — отличный и честный человек, добросовестный партийный работник — имел проблемы со здоровьем. К тому же он был несколько слабохарактерным и поэтому просто мог не справиться с такой тяжелой и многогранной работой. Еще одна кандидатура — А. А. Мехренцев, директор одного очень важного оборонного завода. После долгого раздумья я решил предложить кандидатуру Б. Н. Ельцина. Я хорошо знал его тяжелый характер и то, что слабым местом у него является незнание промышленности и недостаточная культурная подготовка. Но были у Ельцина и положительные стороны: он хочет и может работать, достаточно волевой и сумеет заставить работать кого угодно. Он знает область, и его там знают.
С таким предложением я и решил идти к Л. И. Брежневу, надеясь, что мой ученик и выдвиженец продолжит добрые традиции, заложенные нашими предшественниками в умножении величия Среднего Урала.
…Брежнев спросил меня: “Почему вы рекомендуете Ельцина? Он ведь не второй секретарь обкома, не депутат Верховного Совета, мы его в ЦК не знаем. И. В. Капитонов дал мне объективку на второго секретаря вашего обкома товарища Коровина”. Я высказал свои доводы. Леонид Ильич со мной согласился и попросил с пленумом обкома не тянуть. Я сказал ему, что сейчас очень подходящий момент для встречи — Ельцин здесь, в Москве, на курсах партработников, и его в любое время можно пригласить.
— Очень хорошо, — сказал Брежнев. — Пригласите его ко мне, а в области пока ничего знать не будут.
С Борисом я переговорил, подсказал ему, как надо себя вести на предстоящей встрече.
На следующий день мы с Капитоновым представили Ельцина Брежневу, состоялся нормальный деловой разговор. Брежнев заметил, что я рекомендовал не второго секретаря обкома, а его, простого секретаря. Хоть в практике подбора партийных кадров это явление нормальное, все-таки в связи с этим накладывается дополнительная ответственность. Борис Николаевич поблагодарил Л. И., Политбюро, секретарей ЦК и заявил, что он приложит все силы, чтобы оправдать их доверие. На этой же встрече определили и день проведения областного пленума.
2 ноября 1976 года состоялся пленум обкома КПСС, на котором Б. Н. Ельцина избрали первым секретарем…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
