— Королева? — Малфурион подступил к ней ближе.
Алекстраза вдруг сильно побледнела. Из-за ширмы в глубине шатра появился еще один высший эльф. Наверное, тоже дракон в смертном облике, решил Парук.
— Вы должны уйти, лорд Фордринг, — тут же распорядился эльф.
Эльф заключил Алекстразу в крепкие объятия. В тот же миг она будто очнулась ото сна. Парук услышал слабый шепот Королевы, так не похожий на прежнее, величественное звучание ее голоса:
— Она в опасности…
— Конечно, лорд-консорт, конечно, — сказал Фордринг и указал Паруку на выход.
— А друида не выставили, — кисло заметил Парук, когда они с Фордрингом вновь оказались под чистым небом Гранатового Редута.
— Да поможет нам Свет, — тяжело вздохнул Фордринг.
— … а дирижабль с солдатами? — вдруг уловил Парук обрывок орочьего разговора и прислушался. — Надо же им было вылететь из Подгорода накануне долгой ночи.
— Кто же знал, что так будет. Все мы равны перед кошмарами Древнего Бога. Предки окажут достойным прием погибшим защитникам Оргриммара. Это уж точно.
Дирижабль орков, вылетевший из Подгорода! Парук будто окаменел. Он мог быть на борту того дирижабля, мог унести тайну эльфа крови в могилу к этому времени, но вместо этого он стоит здесь, в Гранатовом Редуте. Но в его разоблачениях, похоже, никто не нуждается.
— Дирижабль! — только и выдохнул он.
— Слышал, — кивнул Фордринг. Парук никак не мог привыкнуть, что лорд-командующий худо-бедно понимал любой выговор жителей Азерота. — Хочешь узнать подробности?
Парук кивнул. Они обогнули древесные корни, а там… Парук замер, как вкопанный. Дорога вывела их к другому шатру, возле которого на ветру едва заметно колебался хорошо знакомый красно-черный стяг. Два стражника-орка при их появлении замолчали.
— Это что, флаг Орды? — пробормотал Фордринг. — Это значит…
— Гаррош здесь, — закончил за него Парук. Он вспомнил слова Фордринга о том, что при всем желании им не попасть в Оргриммар.
— Только время потеряем, добиваясь встречи с Вождем. Хотя это и касается Гарроша в большей степени, чем кого бы то ни было, — говорил тогда Фордринг, — но мы отправимся в Редут. Как-никак Королева драконов ведет войну против Культа. Твои слова заинтересуют ее.
И вот. Флаг. Вождь. А Королева драконов не стала их слушать. Все с точностью наоборот.
Фордринг решительно шагнул к шатру Вождя. Орки преградили ему путь, но лорд-командующий назвал им свое имя. Стражник позвонил в колокольчик. Секунды казались вечностью. Это никак не могло быть правдой…
Но на пороге появился Гаррош собственной персоной. Заметив Фордринга, он кивнул и закрепил топор за спиной.
— Приветствую, лорд-командующий, — медленно и на всеобщем произнес Гаррош. — Альянс поступил мудро, послав тебя первым.
— Приветствую, Вождь Орды. Я не представляю Альянс и не понимаю, о чем ты говоришь. Я здесь из-за этого орка. Ему нужно кое о чем тебе рассказать.
Гаррош нахмурился.
— Прошу, выслушай его, Вождь, — стоял на своем Фордринг.
— Только из уважения к заслугам героя Севера… — проворчал Гаррош и отошел в сторону, позволяя им пройти внутрь.
На негнущихся ногах Парук прошел мимо стражи, а поравнявшись с Вождем, услышал, как Гаррош добавил:
— Надеюсь, это важно, орк.
***
Дверь распахнулась так резко, что ее едва не сорвало с петель. Нестерпимо сильно, до покалывания в подушечках пальцев, Роммату захотелось возвести защитный барьер между собой и вошедшей Сильваной. Но хватило одного взгляда, чтобы понять — вдруг что, магический барьер его не спасет. Только немедленная телепортация.
Сильвана с размаху швырнула кинжал на стол, поверх пожелтевших бумаг. Да поможет ему магия, что ее так разозлило, что понадобилось обнажать клинок? Бумаги разлетелись по пыльному истлевшему ковру, словно осенние листья. Среди них не было важных, дожидаясь королеву, он дважды успел просмотреть каждую из них.
— А ты изменился, Роммат, — произнесла Сильвана, тяжело дыша. — Помнится, в нашу последнюю встречу, ты боролся с пылью даже в заброшенной могиле. Я так рассчитывала на столь любимые тобой розовые лепестки или хотя бы на волшебную метлу.
Роммат изобразили подобие улыбки.
— Я тоже рад тебе, Сильвана. А куда подевался твой лук? — зачем-то спросил он.
Внезапный стук в дверь спас ее от ответа. Сильвана сама отворила дверь, там же, на пороге, сломала печать и пробежалась глазами по свитку.
— Зажги огонь, — велела она Роммату.
Никакого намека на «пожалуйста», заметил он про себя, но Сильвану, похоже, не стоило заставлять просить дважды. Пламя взмыло по щелчку его пальцев, лизнуло нечищеный мраморный портал и проглотило брошенный Сильваной свиток. Королева заворожено глядела в бушевавшее пламя.
— Давно мы не виделись, Роммат, — задумчиво отозвалась она.
— Давно, — согласился он.
Раньше он мог бы запросто спросить ее о содержимом свитка, и она рассказала бы. Сейчас он не знал, как к ней подступиться. Судьба лука Солнечного Скитальца, похоже, так и останется тайной.
— Чем же ты занимался все это время?
— Я… — Роммат кашлянул. — Помогал Королеве драконов… — Он затих, ожидая восторженного интереса или оживленного любопытства. Сильвана безучастно взирала на языки пламени, поэтому он продолжил: — Я примчался к тебе из Гранатового Редута сразу как смог, чтобы рассказать о битве с Древними Богами. Силы Редута спасли этот мир.
Сильвана поглядела на него так, будто успела забыть о его присутствии.
— Для чего ты прибыл в Подгород, Роммат? — резко спросила Сильвана. — Только чтобы рассказать мне о спасении Азерота?
— Луносвет обеспокоен войной с Гилнеасом и…
Сильвана сухо рассмеялась.
— Правда? И полутора лет не прошло…
— Сильвана, — Роммат начал терять терпение, — Терон с самого начала предлагал тебе помощь. Ты отказалась.
— Мой ответ прежний. Я сама покончу с Гилнеасом.
— Могу я узнать твои планы?
— Это официальный запрос?
Роммат опешил.
— В каком смысле?
— Ты спрашиваешь это, как мой друг, или как представитель лорда-правителя?
— А есть разница?
— Подгород втянут в войну и мятеж. Конечно, есть разница. Я не могу разглашать свои планы… открыто.
«Кому попало». Она не может разглашать планы, кому попало. Роммат был уверен, она собиралась окончить фразу именно так.
Роммат пересилил себя, коснулся ее ладони. Пальцы обожгло холодом, как если бы он пытался обнять статую. Слова дались непросто, но он приложил все силы, чтобы они прозвучали наиболее проникновенно:
— Я считаю себя твоим другом. Помни об этом.
Единственным другом, он не произнес этого. Это было также ясно, как день. Других друзей у Сильваны не было.
Сильвана пристально глядела на него, и Роммат остро ощущал ее близость. Какого цвета были ее глаза, когда она была жива? Роммат не помнил. А ведь когда-то ему казалось, что она именно та, единственная. Он был молод, да и она тоже, когда под стенами Луносвета стояла армия Короля Мертвых и готовилась к штурму. А после… После все изменилось до неузнаваемости. И прежде всего Сильвана.
Никогда раньше, после ее смерти, он не сокращал расстояние между ними до одного-единственного шага, всегда держался дистанцию, пусть и дружескую. Сейчас он крепче сжал ее руку, которая, как ему показалось, стала немного теплее. Он притянул Сильвану к себе. Чтобы не прерывать связующего взгляда, она запрокинула голову. Капюшон плаща соскользнул вниз, обнажая светло-серебристые, как лунное сияние, волосы.
Он должен. Задуманный разговор шел не в том направлении, к тому же накладываясь на общую взвинченность Сильваны. Нужно заново скрепить обещание, заключенное между ними два года назад, и для этого есть лишь одно решение.
Рука скользнула по обнаженной мраморно-белой шее. Пальцы утонули в серебристых локонах. Большим пальцем Роммат медленно провел по приоткрытым губам Сильваны, и ему показалось, что от этого у нее перехватило дыхание. Нагнувшись, он почти коснулся ее губ. Но в этот миг услышал:
— Я не прощаю предательства.
Роммат поперхнулся. Сильвана высвободилась из его объятий, оправила сбившиеся локоны.
— Я не ослышался, Сильвана? В чем ты меня подозреваешь? — это вылетело раньше, чем он сообразил, чем чревата подобная фраза.
— Пока я только предупреждаю. Ведь я тоже считаю тебя другом.
Она направилась обратно к письменному столу. Кинжал вновь оказался в ее руках.
— Как думаешь, Роммат, он достаточно острый? Или, может быть, этот клинок не выглядит достаточно устрашающим?
Пережитые в долгую ночь кошмары оживали на глазах.
— К чему эти вопросы? — выдавил он.
Клинок взметнулся стальной молнией, когда Сильвана отвела руку и рассекла им воздух перед собой.
