— Я сварила кофе. По-моему, тебе он сейчас не помешает.
Она пошла к себе, желая как можно скорее спрятаться в спальне, но Ричард схватил ее за руку и пробормотал:
— Фрэнсис, послушай…
Она выдернула руку, расплескав кофе, и, прищурив глаза, проговорила с тихой яростью:
— Не смей прикасаться ко мне, когда мы одни, ясно? Чтобы это было в последний раз. Отныне только на людях и в случае крайней необходимости. Иначе я уеду. Клянусь. — Она перевела дыхание и, стремясь обидеть его посильнее, добавила: — Ричард, неужели ты не понимаешь, твои прикосновения мне… противны.
Он побледнел и, сжав губы, с горечью ответил:
— Прости меня великодушно, святая Франциска! — Выдержав паузу, с ехидцей спросил: — Надеюсь, тебе, праведной, не слишком одиноко там на пьедестале?
Фрэнсис захлестнула обида, и она, повинуясь импульсу, выплеснула на него остатки кофе. Ричард опешил, а потом его глаза потемнели от гнева, и Фрэнсис, бросив пустую чашку, опрометью помчалась к себе. Влетев в комнату, она захлопнула дверь и дрожащими пальцами повернула ключ в замке. Прислонилась спиной к стене и обратилась в слух, не то боясь, не то надеясь, что Ричард пойдет за ней. Но нет, он вошел к себе и закрыл дверь.
А через какое-то время хлопнула входная дверь. Только тогда Фрэнсис почувствовала облегчение. Опустилась на ковер, прислонила голову к двери и зажала трясущиеся губы ладонью.
Из горла у нее вырвался не то смех, не то плач. Она вспомнила, как еще вчера вечером приняла решение вести себя тихо и неприметно, а с Ричардом быть спокойной и дружелюбной. Ну что ж, как решила, так и сделала!
Вот и начались тихие семейные радости! — подумала она, глядя перед собой невидящими глазами.
Днем посыльный доставил Фрэнсис цветы — роскошно оформленный букет из алых роз и белых лилий. На карточке было всего одно слово: Ричард.
Интересно, как это понимать? — думала Фрэнсис, ставя цветы в вазу на стол в гостиной. Как знак примирения или похоронный венок?
Сюрпризы на этом не кончились: Ричард вернулся с работы в начале седьмого. Фрэнсис в это время лежала на диване перед телевизором, предвкушая очередной тоскливый вечер в гордом одиночестве и планируя на всякий случай очередной акт нападения.
Как только он появился в дверях гостиной, Фрэнсис встала, выключила телевизор и молча посмотрела на него исподлобья.
— Вижу, цветы тебе уже доставили, — заметил он с непроницаемым лицом.
— Да. Сначала я подумала, что там взрывной механизм.
— А я думал, что увижу цветы на тротуаре под окном, — ответил Ричард, прислонясь к притолоке и изучая ее взглядом.
— Зачем ты их прислал?
— Решил, что пора переходить на знаковый язык. Не думай, что я пытаюсь лебезить. Но и на вторую порцию кофе не рассчитываю.
Фрэнсис вспыхнула и пробормотала:
— Понятно. Я… Вообще-то, на меня это не похоже.
— Я заметил, что ты редко выходишь из себя.
— Надеюсь, я не испортила твой костюм?
— В химчистке обещали, что жить будет.
— Извини.
— За что? Я же сам напросился. — Он опустил глаза и неожиданно выпалил: — Ведь я вчера даже не сказал тебе, как ты прелестно выглядишь. Да мне завидовали все мужчины в ресторане.
— Сомневаюсь, — буркнула она. — Но в любом случае, спасибо. Я понимаю, как много значит внешний вид.
Ричард наклонился и поднял с пола пластиковый пакет из супермаркета.
— Вот принес вместо извинений продукты. Может, поужинаем вместе?
— Поужинаем? — повторила Фрэнсис, глядя на него во все глаза. — Ты хочешь, чтобы я приготовила ужин?
— Просто мне пришло в голову: может, стоит начать все сначала? — Он пожал плечами. — Если ты не хочешь, я пойму. Тут ничего замысловатого — пара антрекотов, салат и все такое… Так что я и сам справлюсь.
Помимо воли Фрэнсис улыбнулась.
— Готова поспорить, Ричард, что твоей ноги в супермаркете не было. Наверняка попросил Джилл, и она все купила.
— Учитывая, что мы с тобой редко встречаемся, — с ухмылкой протянул Ричард, — ты меня чертовски здорово изучила. — Он помолчал. — Хочешь, я приготовлю ужин сам?
— Нет, лучше приготовлю я, а ты разольешь вино. По-моему, это разумное разделение труда.
Ну вот, это уже похоже на дружеские отношения, думала Фрэнсис по дороге на кухню. Только до спокойствия ей пока что далеко: сердце чуть не выпрыгивает из груди, в горле першит от волнения.
Целый день она изводила себя ревностью, представляя Ричарда в постели с женщиной. У нее было такое ощущение, словно она случайно попала на показ порнографического фильма и не может заставить себя подняться и уйти.
Но самое ужасное, что это была не какая-то абстрактная женщина, а вполне конкретная особа. Старая знакомая Ричарда — Линда Томпсон.
Эта секс-бомба сразу произвела на Фрэнсис сильное впечатление. Она догадывалась, что раньше у Ричарда с ней были весьма тесные отношения. И ничуть не сомневалась в том, что пышногрудая Линда с удовольствием возобновит прежнюю «дружбу».
— Может, мне тебе помочь? — предложил Ричард.
Поглощенная мыслями, Фрэнсис не заметила, как он вошел в кухню, и от неожиданности чуть не выронила банку с оливковым маслом.
— Нет, все под контролем, — с натянутой улыбкой пробормотала она. — Джилл постаралась на славу. На гарнир будет молодой картофель, а на десерт — пирог с лимоном и грецкими орехами.
Ричард прислонился к холодильнику.
— А мне можно посмотреть, как ты готовишь, или это тебе помешает?
Ну конечно же помешает! — подумала Фрэнсис, и ее охватило желание. Когда Ричард рядом, она ни о чем другом думать не может. Так было даже утром, когда он пришел небритый, усталый и навеселе… Нет, это несправедливо!
Ей нравилось в нем все: и светло-карие насмешливые глаза, и темно-каштановые волосы, и большой чувственный рот… Особенно рот. И эта его манера говорить серьезные вещи и смеяться глазами.
— Смотри, если тебе интересно, — пробормотала она.
— А поговорить можно? Или лучше помалкивать?
— Как хочешь. — Фрэнсис налила масла в сковороду и поставила на плиту. — А что, тебе есть что сказать? — спросила она, а про себя подумала: или в чем-то признаться.
— Да нет. Ничего особенного.
Фрэнсис выдавила улыбку и предложила:
— Может, расскажешь о своем поместье?
— А почему ты спрашиваешь?
Она положила антрекоты на сковороду и занялась овощами.
— Я же вижу, как оно тебе дорого.
— Понимаешь, для меня этот особняк с детства олицетворял спокойствие, безопасность и… надежность.
— Понимаю. — Фрэнсис вздохнула и потянулась к полочке за специями. (Пару раз она ездила с шофером в супермаркет и закупила кое-какие продукты.) — Именно эти качества я ценила в Тони.