к штурму, выстроим оборону со светом, сделаем полосу препятствий…
— Не выйдет, — вновь покачала головой Белая. — Пробиться на шестнадцатый не сложно. Но тебя сразу же атакует весь ближайший техноцит. И будет охотиться на тебя, пока ты не покинешь пятнадцатый.
— Мы можем отбиться от них, — возразил рыцарь стихий.
— Не сможем. К тебе отправит армию каждое место роения.
— Но тем не менее, можно пробить пол и проскочить вниз, — поддержал я идею. Пока что она была самой перспективной из озвученных.
— Да, — кивнула Белая. — Но обратного пути не будет.
— Удивлён, что тебя это остановило, — хмыкнул я.
— Смысл, если я погибну, не донеся информацию до Обсерватории? Когда я умру, информация о том, что я видела, не будет доставлена.
— А зачем тебе умирать и не всё ли равно, что будет потом?
— Я верю в тебя, Арк. Но статистика — нет. Поэтому я хочу, чтобы в случае моей смерти всё равно послужить своим опытом городу. Подготовить будущие циклы к тому, что их ждёт внизу.
— Ладно, можешь не объяснять. Значит, билет в один конец, понял.
— Я проходила на ту сторону несколько раз. Видела шестнадцатый и даже семнадцатый во время прорывов. Некоторые аномалии и особые локации тоже могут дать спуститься вниз в обход. Но выжить внизу без поддержки очень сложно. А дыра за тобой рано или поздно зарастёт пересбором.
— Здесь тоже ускоренный пересбор? — задумался я. — Как с десятым, который система пытается сохранить с особым рвением?
— Нет, обычный этаж.
— Так я и думал. Это искусственная надстройка.
— Имеешь ввиду над системой?
— Да, но даже ещё более искусственная. Техноцит всегда на пятнадцатом, независимо от силы сектора и количества цепей. И независимо от их состава — даже если ветви механизмов и некротизма спят, техноцит всё равно стоит там же, верно?
Белая кивнула.
— Кто-то очень не хочет, чтобы мы спускались дальше. И этот кто-то — не Стена.
— Разумные монстры? Точно не эти.
— Почему? Они же так сладко поют? — насмешливо ухмыльнулся я.
Беловолосая красавица посмотрела на меня и хотела было что-то ответить, но на миг застыла. Зрачки её расширились, и она неуловимым движением метнула кинжал с пояса в сторону Эстель.
Послышалось металлическое звяканье, и вылетела искра. Метательный кинжал и нож Эстель полетели вниз с трубы, на покрытый костями и металлоломом пол.
— Аня! — всхлипнула Сайна и обняла сестру.
Сама Эстель выглядела странно. Слёзы уже лились едва ли не двумя ручьями.
— Иногда песнь техноцита доводит до суицида и помешательства, — спокойно пояснила Белая. — Но не нужно меня упрекать в том, что ты узнаешь это только сейчас, Арктур. Такое срабатывает с очень немногими. На тридцать человек находится максимум один с такой трудностью.
Бам! — кинжалы, наконец, долетели до пола и с шумом столкнулись с листами изогнутого металла.
Мы синхронно пригнулись, ожидая худшего. Что делать, если на нас ринется это всё — я откровенно не знал. Это был тот редкий случай, когда запасного плана не было. Я оказался не готов к тому, что враг будет настолько силён.
Казалось бы, Ивент, Чёрная, Далахан — самые сложные части пути уже пройдены, и вот жизнь снова сталкивает тебя с задачей, которую вполне справедливо считают неразрешимой.
Механическое пение затихло. Послышался скрежет бредущих механизмов.
Мимо пролетела стая механических птиц с мёртвыми черепушками на лишённых перьев иссохших телах.
— Теперь нужно подождать, пока они снова начнут петь, — шепнула Белая. — В этот момент они менее внимательны.
Так мы продержались с минуту. Я тихо пересел к трубе выше, под которой сидела напряжённая Белая.
Раздался скрежет и глухой удар по земле. Затем ещё один.
Я осторожно выглянул из-за трубы и увидел идущего мимо нас голиафа. Некая отдалённо-гуманоидная масса из многоголового великана-скелета, которому в живот была встроена метровая плавильная печь.
Существо остановилось и в серых черепушках зажглись огоньки магических глаз. Тварь лениво мазнула по трубам сонным, разомлевшим взглядом и пошла дальше.
Белая выдохнула. Она сейчас была совсем рядом, касаясь меня плечом.
А затем я увидел на её лице улыбку, от которой мне стало немного не по себе. Было в ней нечто безумное.
Белая резко повернулась ко мне. Наши лица разделяло, наверное, сантиметра полтора. Дыхание было частым и обжигающе горячим. Я почувствовал отчётливый аромат крепкого кофе с корицей и кардамоном.
Но сказанные слова не имели и капли романтики:
— Ленточный голиаф, — шепнула она с горящими глазами мне в лицо, — он выглядит, как танк, но это ходячий сервисный центр и турель. Может стрелять шквальным огнём, как из пулемёта. Можно на время вывести из боя, взорвав мозг освященной гранатой.
— Боюсь, тогда на нас кинется вся остальная братия.
— Это чтобы ты в следующий раз не сказал, что я вовремя не дала информацию.
— Твоя информация нам скоро понадобится. Но в остальном, я разочарован вами, господа.
— В смысле? — с лёгкой обидой спросил Лис.
— Есть как минимум, два способа, как пройти это место, — улыбнулся я. — Грубо и деликатно. Сейчас мы вернёмся в локацию с трубами и устроим нычку в одной из них с порталом в убежище. И там как всё обсудим за ужином, как цивилизованные люди.
11. Садоводство, которое радует глаз
Насколько безопасно себя можно чувствовать, когда ты сидишь в крохотном убежище, спрятанном среди множества труб в окружении монстров?
Техноцит бродил где-то поблизости, но лазить среди труб никто из монстров не спешил.
Это, кстати, было временным явлением. Белая подтвердила и так известное мне правило, но внесла немного конкретики:
— Каждый час нахождения на одном месте система фиксирует, и когда ты слишком задержался, она начинает помогать монстрам. Принц говорил, что это сделано частью механики, чтобы не мешать заточенным на скрытность классам, и в то же время не позволять никому расслабиться.
— Сколько у нас есть в запасе?
— От трёх до шести часов помощь будет небольшой. От десяти — неприятности возможны. Сутки — и Стена вами уже заинтересована.
Я припомнил, как на нашей первой базе к нам начали приходить в гости огневики.
— Значит, привал на восемь часов, — сказал я. — Быстро ужинаем и спать.
— Кто-то должен остаться в дозоре, — заметила Белая.
— Даже
