Адольф Гитлер и Ева Браун регулярно встречались, а затем стали жить вместе в Оберзальцберге. При этом их обоих постоянно окружал узкий круг приближенных. Но даже перед ними по инициативе фюрера они держали между собой неестественную даже на взгляд современников, ненужную дистанцию. Она же стеснялась, понимая свое двусмысленное положение и годами хранила в себе горечь вместе с надеждой. Свою надежду Ева подпитывает тем, «что правильно все делает»: все устроено так, как любит Адольф, она вежливо и учтиво ведет себя с его гостями, выглядит обаятельной светской дамой, умело пользуется косметикой и радуется любому интимному свиданию со своим другом.
Собственный быт Ева устраивает с некоей педантичной избирательностью. Она собирает все журналы о кино и делает годовые подшивки. Она помешана на собственном гардеробе. О каждом платье, пальто или сумочке был составлен акт: где была вещь куплена, за какую цену, тут же прилагался эскиз модели, а также замечания по поводу того, с чем и как надо это носить. И все это составляла она сама, собственноручно. Сложно сказать, зачем была ей нужна эта кропотливая, больше никому не нужная работа. Возможно, этот реестр вещей, подаренных ей Гитлером, заменял ей официальное признание ее – верной спутницы великого человека – в обществе. Как будто это были многочисленные подтверждения и свидетельства их фактического, каким бы он ни был, брака. Вспомним, как еще в 1935 году она ждет, что Адольф будет дарить ей одежду, и пишет в дневнике: «но никаких щенков, никакой одежды». Вряд ли вопрос стоял о том, что ей было нечего надеть на себя холодным февральским вечером. Теперь она получила ворох одежд, переполнивших гардеробы. И старалась со всей тщательностью подтвердить их существование на бумаге. А собачек Гитлер ей тоже в конце концов подарил, двух шотландских терьеров.
Что могло привлекать Еву Браун в Гитлере? Возможно, как и многие девушки, в своей жизни она втайне ожидала одного – Супруга. Мужчину, который возьмет в жены и сделает жизнь женщины осмысленной. Силу, движущую такими женщинами, называют «архетипом Геры» – супруги Зевса. Супруга Зевса приютила как-то раз на груди бедного дрожащего кукушонка, который обратился тут же могучим Зевсом и попытался овладеть Герой. Однако она не отдавалась ему до тех пор, пока он не пообещал на ней жениться. (Слово бога – в конце концов, закон, и Зевс взял Геру в супруги.) И довольно часто обычная женщина с качествами и потребностями Геры выходит замуж, подспудно желая получить сочетание – в одном лице – бедного маленького существа, желающего тепла (которое она дает) и большого могущественного мужчины. «Многие очень успешные в мире мужчины часто обладают, как это было с Зевсом, взывающей, эмоционально незрелой мальчиковой частью, которая может тронуть женщину – Геру, когда сочетается с властью, что кажется ей таким привлекательным. У него может не быть близких друзей, он может быть не причастным к личным горестям окружающих, и может не развивать свою способность к эмпатии».
Поместье «Бергхоф», где обитал Гитлер с Евой, было и официальной резиденцией фюрера. Однако во время визитов важных гостей Ева находилась под «домашним арестом». Не все визиты требовали разговоров о важных делах, некоторые были вполне светскими, особенно когда гости мужского пола приезжали со своими женами. Однако Гитлер запрещал Еве показываться перед гостями. Безусловно, это ее унижало и оскорбляло. Ее самым большим увлечением после фюрера стала фотография. Имея отличные и дорогие фотоаппараты, а также кинокамеру, она добилась значительных успехов. Именно Ева Браун сделала первый в Германии цветной фильм, посвященный будням в Оберзальцберге; часто фотографировала фюрера. Некоторые ее работы были выкуплены ее прежним начальником Гофманом и растиражированы в виде открыток.
В начале 1939 года Гитлер и Ева перебираются в Берлин, в бывшие апартаменты Гинденбурга. Однако и тут Ева была обязана пользоваться отдельным входом в дом и избегать встреч с посторонними людьми. Таким образом, как верно было подмечено современниками, Гитлер считал Еву приемлемой в обществе лишь с оговорками. И Ева почти целиком ушла в свое хобби – фотографию. Ее работы – единственные свидетельства о днях Гитлера, предшествующих началу войны.
Война немного пугает Еву. Но больше всего она боится за своего суженого. «Если с ним что-то случится, – говорит она, – я умру». Тревога и волнения постепенно сближают Еву и Адольфа Гитлера. Они уже не скрывают свои отношения так, как раньше. Иногда он даже выказывает на людях ей кое-какие знаки симпатии. Теперь у Евы нет женщин-соперниц, только сама война. Но последняя ее интересует меньше, чем сам Гитлер. Они удаляются вновь в «Бергхоф». Но война пошла не так, как рассчитывал великий фюрер. «Отец нации» удаляется в Восточную Пруссию, в штаб-квартиру «Волчье логово».
20 июля 1944 года производится попытка устранения Гитлера от власти. Гитлер и Ева обмениваются письмами. Ева пишет: «Я вне себя. Я умираю от страха, я близка к безумию. Здесь прекрасная погода, все кажется таким мирным, что мне стыдно… Ты знаешь, я тебе говорила, что если с тобой что-то случится, я умру. С нашей первой встречи я поклялась себе повсюду следовать за тобою, также и в смерти. Ты знаешь, что я живу для твоей любви».
Безусловно, Ева Браун была способна связывать себя обязательствами, быть лояльной и преданной, вынести все и пройти вместе с партнером сквозь трудности. Но эти обязательства она взяла на себя, по ее словам, с их первой встречи. Как будто она уже мысленно вышла за Гитлера замуж. Стоит ли говорить, что эти моральные обязательства до их официального бракосочетания были односторонни?
В октябре 1944 года Ева составляет завещание, педантично разделив свое имущество, включая драгоценности, дом, шубы, ковры и эпистолярное наследство между сестрами, родителями и подругами. 9 февраля 1945 года Ева уехала из «Бергхофа» в Берлин к Гитлеру. Как Брунгильда, которая, не дождавшись брака с Зигфридом, воссоединилась с ним только на ложе смерти, Ева едет соединиться с Адольфом в смерти, как настоящая жена какого-нибудь эпического германца.
В Берлине, в бункере рейхсканцелярии, на 16-метровой глубине Ева Браун и Адольф Гитлер провели последние месяцы свое жизни. Ева добровольно стала Персефоной, разделившей с Аидом подземное царство и в конце концов царство смерти. Окружающие свидетельствуют, что Ева «необычайно стойко» переносила ситуацию. Но дело было в другом. Это был ее «звездный час» – наконец-то она была действительно нужна, необходима Гитлеру. И он понял это, осознал, насколько нуждается в ней. «Я счастлива, что могу быть так близко к нему», – говорит она. Она ни на минуту не оставляет Гитлера, не выходит даже на прогулки, отказывается покинуть бункер и отправляет письмо в «Бергхоф», отпуская весь персонал. Она уже мысленно похоронила себя в этом кургане.
