Едва молодой человек ступил на первую ступеньку, она спрятала пачку и быстро села в стоящую позади машину.
— Поехали! — весело скомандовала она и, достав телефон, набрала номер Савицкого.
— Слава, это я к тебе Диму послала. Ты на него не наезжай, просто я хочу одна погулять по городу, ты же меня знаешь… Ну, хорошо, хорошо, не одна! — она взглянула на Костю. — С Крыловым. Да, в его машине… Не знаю, но я сразу позвоню, если мне будет нужна машина… Обещаю, — и спрятала телефон в сумочку.
— Круто они тебя! — усмехнулся Костя. — Старая любовь не ржавеет?
— Если ты имеешь в виду людей Владимира Анатольевича, — после долгой паузы ответила Анна, — то они действительно выполняют его указания. А насчет любви… Я крестная мать их дочери. Думаю, это о многом говорит. Обидно, что ты так ничего и не понял… Даже фраза знакомая: «Старая любовь не ржавеет». Да нет уж, ржавеет. Все зависит от того, кому эта любовь достается… Знаешь, останови, пожалуйста, мне как-то расхотелось в «Паркинг».
Костя машинально включил правый поворот, но, не найдя места для парковки, нажал «аварийку» и остановился на краю проезжей части. Анна раскрыла сумочку и принялась искать как всегда запропастившийся телефон.
— Извини, — искоса наблюдая за ее движениями, выдавил он. — Само собой как-то вырвалось, я не хотел тебя обидеть. Извини, — снова повторил он. — Не вызывай водителя, я сам тебя отвезу, куда скажешь.
Прижав телефон к губам, Аня посмотрела на Костю. Сейчас он был похож на того, позавчерашнего, слегка смущенного и растерянного. И ей снова было странно его таким видеть.
— Хорошо, — медленно согласилась она. — Знать бы только куда ехать… К Янушкевичам возвращаться неудобно, к Ритке хотелось бы заглянуть, да не могу во второй раз без подарка. У нее за эти годы большие перемены в жизни произошли: замуж вышла, ребенка родила, годика еще нет. Хотела в «Паркинге» подарок для малыша купить.
— Сегодня все закрыто, — Костя откинулся на спинку сиденья. — И «Паркинг», и все остальное.
— А почему ты сразу не сказал?
— Не знаю…
— Исчерпывающий ответ, — произнесла она, опустив ресницы и вдруг оживилась. — Слушай, дай немного порулить! Так хочется посидеть за рулем, ну, пожалуйста!
Крылов молча отщелкнул автоматический замок дверей и вышел из салона, едва не столкнувшись с Анной перед капотом. Быстро юркнув в автомобиль, уверенными движениями она подогнала под себя водительское сиденье и, сняв машину с тормоза, предварительно отключив «аварийку», включила левый поворот.
— Ты точно сто лет в ней сидела! — удивленно оценил ее действия Костя. — Малинин до сих пор путается, где и что на панели.
— Хочешь верь, хочешь не верь, но у Роберта в гараже есть точно такая же машина, только цвет другой, — настроив зеркала, Анна аккуратно тронулась с места. — Я частенько ею пользуюсь, так как в сердце осталась тайная любовь к «Volvo». Тоже коробка-автомат, в Америке даже в автосервисе скоро забудут, как на механике ездить.
— А как ты там вообще живешь?
— Нормально, уже привыкла. Дом, работа, работа, дом. Катюшей больше Джессика занимается, чем я. Мне до работы больше часа добираться, а ее больница недалеко от школы. Научилась рано вставать и рано ложиться спать, хотя, если помнишь, я — сова. Да много чему научилась, чего уж там! Есть одно обстоятельство, к которому тяжело приспособиться: вверх по карьерной лестнице люди готовы идти по головам и при этом очень мило улыбаться друг другу. Человек человеку — волк… В Европе это не так чувствуется. Роберт, как и обещал, помог устроиться на работу, а дальше сама. Поначалу он посматривал недоверчиво, все ждал, когда у меня это желание пропадет. А меня, наоборот, зло разобрало: неужто, думаю, после наших условий я не смогу у них работать! Главное было уловить весь скрытый механизм, хотя бы в общих чертах понять смысл работы каждого департамента и увязать все воедино! В общем, билась я долго, а когда поняла, сама себе удивилась… Понравилось работать в Париже в роли личного секретаря Балайзера, но в секретариате вакансий нет, да и Роберт весной собирается сложить с себя полномочия председателя правления.
— И кто будет вместо него? — заинтересованно уточнил Крылов, не переставая поглядывать за дорогой.
— Так… Выдаю служебные секреты… Впрочем, для многих это уже давно не тайна. Скорее всего, Алан Китс, если его поддержит Роберт. А он поддержит. Алан — старший сын его лучшего друга, с которым они когда-то начинали общее дело. Умница, Гарвард за плечами, двадцать пять лет преданной работы на благо корпорации. Кому, как не ему.
— А сын Балайзера?
— Джон? О! Он — ученый, биофизик. Возглавляет институт в Оризоне. Джессике тоже нравится ее дело, так что вся надежда на Алана. Кстати, младший Китс, Патрик, совсем другое дело. Тридцать шесть лет, а до сих пор так и не определился, что же ему в этой жизни надо, — улыбнулась Анна.
Патрик действительно сильно отличался от отца и старшего брата. Работая все в той же корпорации, он слыл веселым парнем, любил пошутить, побалагурить, при этом, если его увлекало порученное дело, мог фанатично просиживать дни и ночи за компьютером. С Джессикой он дружил с детства и очень понравился Анне с первого момента знакомства. Кто знает, как бы все повернулось дальше, если бы… Если бы женщины значили для Патрика нечто большее, чем просто друзья.
Узнав о его увлечении мужчинами, Анна сначала не поверила, а потом расстроилась: ну как же так! Такой чудный парень, мог бы стать замечательным мужем для любой женщины. Столкнувшись с этим первый раз в жизни, она терялась и не знала, как себя вести, но, заметив, что никто из окружающих не акцентирует на этом внимания, привыкла. Во всяком случае, Патрик готов был прийти на помощь в любую минуту и был замечательным другом. Впрочем, не так давно Анна тоже решилась оказать ему и его семье одну весьма деликатную услугу…
— Вот так и живем, — подвела она итог. — Все очень даже замечательно. Замечательно до такой степени, что иногда мне становится грустно.
— Почему?
— Не привыкла… Я выросла под лозунгом «я сама»: мамы с папой не было, родственников, кроме бабули, тоже, и я благодарна Асе за то, что она приучила меня с детства ни на кого, кроме как на себя, не рассчитывать. Возможно, отсюда и ершистость, стремление к лидерству. А там мне и стремиться-то не к чему: быт обустроен. Катя под присмотром, все приготовлено, убрано, выутюжено. Со стороны посмотреть, как сыр в масле…
— Разве это плохо?
— Плохо, когда у человека нет своей территории, нет опоры под ногами, понимаешь? Роберт с Джессикой категорически отказываются отпускать нас от себя. Я их очень люблю, и все же… Расслабиться никак не могу, понимаешь? Долгое время не могла поверить, что мы с Катей кому-то нужны на этом свете, и до сих пор не могу окончательно осознать, что все случившееся — правда: кажется, вот сейчас сказка закончится, все прояснится, я окажусь вовсе не той, которую они так долго искали. Даже сон такой однажды приснился, расплакалась в подушку… Слушай, а куда это я еду?
