Вопрос иллюстрировала эффектная фотография вылетающих из распахнутого багажника BMW летучих мышей, взятая из ролика Кровососа. Сам ролик тоже присутствовал, но был скрыт обязательным предупреждением о наличии шокирующих материалов.
«Дикий зверь вышел на охоту! Кто его остановит?» – об этом вопрошал «КоммерсантЪ»
«Москва ошарашена жутким убийством».
Солидный РБК солидно обошёлся без вопросительных знаков и весьма сдержанно описал жуткие детали преступления, о которых журналистам рассказали на Петровке.
– Мы дали им шикарный материал, – зло сказал Анзоров. – И вот благодарность!
«Когда Кровосос нанесёт ответный удар?» – поинтересовалась gazeta.ru в заголовке, открывающим весьма неприятную для полиции статью.
«Похищенные. Какой будет их судьба?»
«Сумеет ли полиция остановить конвейер смерти?»
«Убийца пьёт кровь!»
– Им плевать, что прошло всего трое суток, – нас обвиняют в том, что мы до сих пор не задержали преступника.
Произнося эти слова, следователь в упор смотрел на Феликса, который – об этом Анзоров знал точно – не только предложил, но и активно настаивал на привлечении медиа. Предложил. Настоял. Журналисты жадно «съели» сенсационную информацию, но представили её совсем не так, как виделось следователю. Причём представили в воскресенье. А поскольку появления других серьёзных новостей не ожидалось, жёсткие статьи с острыми вопросами провисят в топах новостей до понедельника. Начальству это не понравилось, и Анзорову как следует настучали по голове, что и стало причиной экстренного совещания. Претензий Феликсу никто не предъявлял, но взгляды Анзорова однозначно указывали на то, кого он считает виноватым.
– Короче, общественность мы взбудоражили, теперь нужно выкручиваться. Кровосос должен быть задержан, причём как можно быстрее. Какие будут предложения?
Шиповник мрачно посмотрел на следователя.
– Есть предложение согласиться с предложением, – ответил Вербин.
– С каким? – не понял Анзоров.
– Задержать убийцу, и как можно раньше.
– «Раньше» – это когда?
– Когда задержим, – хладнокровно ответил Феликс. – Раньше не получится.
– Может, отстраним его от расследования? – спросил Анзоров у Шиповника.
– А кто будет убийцу искать? – осведомился в ответ подполковник. – Вы?
Колыванов отвернулся, скрывая усмешку, а Вербин продолжил спокойно смотреть на Анзорова. Который, в свою очередь, попытался объяснить своё предложение:
– Ваш сотрудник изгадил…
– …вам выходной, – перебил следователя Шиповник. – Не более.
– У меня был очень тяжёлый разговор с руководством.
– В первый раз?
– Что вообще происходит? – возмутился Анзоров.
– Происходит расследование, в ходе которого было принято общее решение о привлечении масс-медиа. – Шиповник чуть повысил голос. – Мы знали, что возможны разные последствия, и согласились с тем, что игра стоит свеч. Нам нужны люди, которые, предположительно, помогали или консультировали Кровососа.
– Других идей нет?
– Другие идеи в работе.
– И каковы результаты?
– Пока хвастать нечем.
– Вы понимаете, как сильно расстраиваете руководителя?
– Вашего? – уточнил Шиповник.
– И вашего тоже, – ответил Анзоров, по всей видимости, намекая на себя.
Однако намёк был демонстративно проигнорирован.
– Мой руководитель понимает, что столь хорошо подготовленное преступление за два дня не раскрыть, – твёрдо произнёс подполковник. – Ваш, я уверен, тоже.
– Мой руководитель считает, что нужно стараться.
– Передайте, что мы работаем не покладая рук.
– И ещё он считает, что если стараться, то должны появляться результаты.
– Появятся, куда они денутся?
Анзоров помолчал, понял, что подполковник не поддастся и нападки на Вербина будет пресекать жёстко, после чего буркнул:
– Что есть по жертве?
Давая понять, что готов перейти к деловой части совещания.
Шиповник кивнул Вербину, и Феликс доложил:
– Нового – ничего. Присланный экспертами отчёт содержит всю ту информацию, которую я получил от Патрикеева: жертву держали под препаратами и целенаправленно готовили к тем… гм… процедурам, которые Кровосос в дальнейшем провёл.
– На каком основании вы сделали вывод, что убийца удерживает нескольких пленниц?
– Согласно рабочей версии, Кровосос планирует убить не менее четырёх человек.
– И что?
– Я считаю, что жертвы неким образом связаны между собой, убийство одной могло насторожить остальных, поэтому Кровосос и решил держать их под препаратами. Он похитил их, скорее всего – одновременно, а сейчас живёт обычной жизнью и лишь периодически наведывается в логово, чтобы проверить пленниц.
– Знать бы, где его логово, – протянул Колыванов.
– Где угодно, – развёл руками Анзоров.
– Это не квартира, – вдруг сказал Вербин.
– Что?
– В прошлый раз мы решили, что Кровосос может устроить логово где угодно, однако это не так. Девушек в квартиру можно привести, это не вызовет подозрений, но как незаметно вынести тело и положить в машину? В многоквартирном доме даже ночью есть вероятность с кем-нибудь столкнуться. Представляете: вы входите в лифт, а там стоит сосед и держит прислонённое к стенке тело, завёрнутое в полиэтилен и скрученное буквой «зю»? К тому же многие подъезды и дворы подключены к системе «Безопасный город» или обладают собственным видеонаблюдением. Судя по деньгам, которые Кровосос уже потратил на подготовку преступления, если у него и есть квартира, то она в хорошем доме, с консьержем и системами безопасности.
– Он живёт в Подмосковье, – понял Шиповник.
– В собственном доме, – подтвердил Вербин. – Скорее всего, с подземным гаражом.
– Если забор высокий, можно обойтись без гаража, – заметил Колыванов.
– Можно.
– Если забор высокий, а дом соседа – низкий, – поддержал разговор Анзоров. – Но такое бывает не часто, поэтому или гараж, или навес во дворе, чтобы можно было спокойно загрузить тело в машину. – Он не стал хвалить Вербина, но по тону было понятно, что следователь потеплел. – Я голосую за гараж: или подземный, или примыкающий к сараю, в котором можно разместить пленниц.
– Второй вариант менее предпочтительный.
– Почему?
– Сарай хуже подвала.
– Это уже детали. А вот насчёт загородного дома – попадание точное, принимаем версию, что Кровосос живёт в Подмосковье или имеет загородный дом, – подытожил Анзоров. – Что у нас ещё есть? Кто-нибудь занимался мышами?
– Я занимался, – ответил Феликс.
– И как успехи? Докопался?
– Я докопался не столько до мышей, сколько до воронежских коллег, которые, к счастью, не подвели и отработали мышиного курьера очень быстро. Однако порадовать нечем. – Вербин выдержал короткую паузу. – Как и предполагалось, Кровосос организовал передачу ящиков с мышами модным бесконтактным способом: распорядился выгрузить их около припаркованного в одном из дворов автомобиля, а деньги положил на заднее колесо – в конверте. Адрес доставки, марку и номер автомобиля, около которого следует оставить ящики, курьеру продиктовали по телефону. Курьер всё записал, но бумажку, разумеется, выбросил. Номер машины не помнит, сказал, то ли московский, то ли подмосковный. Сама машина – среднего размера кроссовер, тёмного цвета, или корейский, или японский, но на сто процентов не уверен. Других подробностей нет.
– То есть кроссовер может оказаться и корейским, и японским?
– Увы.
– Сколько таких машин каждый день ездит из Москвы в Воронеж и обратно? – задался вопросом Анзоров.
– Предлагаете просмотреть видеокамеры на трассе М4 «Дон»? – уточнил Колыванов.
– Да.
– Можно, – ответил после короткой паузы Шиповник. – Но Кровосос, как мы знаем, предельно осторожен, а камер на «Дону» не очень много.
– И тем не менее мы должны проработать эту версию.
Анзоров, очевидно, считал поиск машины, которая неделю назад совершила поездку в Воронеж и обратно, хорошим наказанием для Вербина, и подполковник не стал препираться:
– Проработаем обязательно.
– Прекрасно. А пока зафиксируем, что у Кровососа есть в собственности или есть доступ к тёмному кроссоверу и восьмого июля этот автомобиль побывал в Воронеже. И раз уж мы заговорили о транспорте, хотелось бы знать, что там с машинами с Верхних Полей?
На этот раз отвечать пришлось Колыванову, который, в свою очередь, выбрал сухой официальный тон.
– На сегодняшний день зафиксировано двадцать семь автомобилей, которые въехали и выехали из нужного района в интересующие нас промежутки времени и которые мы не смогли проверить по другим камерам.
– Среди этих машин есть чёрные кроссоверы? – тут же спросил Анзоров.
Последовала пауза, во время которой Колыванов сверялся с планшетом.
– Пять тёмных кроссоверов разных марок и три чёрных внедорожника большего размера. Эти машины проверим в первую очередь.
– Хорошо.
– Отдельно мы фиксировали грузовики и фуры, но проверять их пока не спешим.
– Почему?
– Во-первых, потому что большегруз за забором не спрячешь, – ответил Колыванов. – А во-вторых, вряд ли мы ищем водителя грузовика, тем более – фуры. И ещё я не думаю, что Кровосос катается в фургоне вроде «Газели». Их мы, конечно, фиксировали и будем проверять, но вероятность, что среди них окажется машина убийцы, я считаю низкой.
– Почему? – повторил вопрос Анзоров.
– Потому что для управления такими машинами требуется особая водительская категория, а я сомневаюсь, что Кровосос так давно готовил преступление, что успел её получить. Права у него обычные, так что в большую машину он не сядет.
– Логично.
Несколько секунд в кабинете царила тишина, после чего Шиповник поинтересовался:
– А у вас есть какие-нибудь новости?
– Я получил предварительный психологический портрет подозреваемого, – медленно ответил следователь, всем своим
