чтобы компенсировать загрязнение, которое приносили города, расположенные выше по течению.
Перенаправление течения реки Чикаго – эпический проект, который длился десятилетиями: он настолько масштабный и впечатляющий, что Американское общество инженеров-строителей позднее назвало его Памятником Тысячелетия. Сейчас, спустя век с лишним, возникает вопрос о возможности обратного поворота реки. Из-за рекордно низкого уровня воды в озере Мичиган на некоторых участках уже используется сезонное обратное движение. Без своевременного вмешательства изменение может стать необратимым и поставить под угрозу один из самых крупных источников пресной воды в Соединенных Штатах. Из этой истории можно вынести урок о человеческой гордыне перед лицом природы. Но, может быть, проблема просто требует еще одного революционного инженерного проекта, который будет даже грандиознее предыдущего.
Запас воды
Подземные резервуары
На улицах Сан-Франциско можно найти почти двести больших кирпичных кругов, вмурованных в поверхность; некоторые их них почти перекрывают ширину мостовой. В середине каждого находится круглый металлический диск, который на первый взгляд напоминает крышку люка, закрывающего доступ к канализации. Но вода под этими дисками – не сточная. Кирпичи отмечают края огромных подземных цистерн, являющихся частью вспомогательной системы водоснабжения города, в которую входят резервуары для воды, насосные станции и противопожарные катера. Эти ресурсы образуют резервную систему на случай проблем с основными источниками воды: в прошлом такое уже случалось.
Во время и после землетрясения 1906 года по Сан-Франциско пронеслась волна пожаров. Тысячи людей погибли, а значительная часть города была уничтожена землетрясением и последовавшими за ним пожарами, которые длились несколько дней[37]. Во время бедствия в городе разрушилась водопроводная сеть, а пожарные не могли пробраться через завалы на дорогах.
После этой трагедии сеть городских резервуаров расширили, чтобы упростить доступ к воде на случай, если подобное повторится в будущем. Пожарные могут использовать воду из этих подземных цистерн для борьбы с огнем, не беспокоясь о подключении к основной сети. Каждый из этих резервуаров, забранных в прочный бетон и сталь (в частности, для защиты от сейсмических толчков), содержит десятки и сотни тысяч галлонов воды[38]. Найти их легко: кольца из кирпичей показывают местонахождение, а металлические крышки посередине имеют надпись CISTERN (резервуар) и противоскользящую решетку.
К этим резервуарам присоединяются пожарные гидранты, выкрашенные в синий, красный и черный цвет. Идея здесь аналогичная: если системы основного водопровода выйдут из строя, можно будет брать воду из цистерн, расположенных на Джоунс-стрит, Эшбери-стрит и Твин Пикс. Если и это не сработает, у пожарных есть еще один источник, так сказать, резерв резерва: солоноватую воду можно брать прямо из залива Сан-Франциско. Две насосные станции в заливе могут обеспечивать до десяти тысяч галлонов в минуту; есть также пара пожарных катеров, которые тоже могут подавать соленую воду. Невозможно предусмотреть все катастрофы, но эта система не кажется избыточной. Она стала результатом опыта (и изобилия воды в заливе) и помогает городу смотреть в будущее с уверенностью. Эта система – живое свидетельство мужества мегаполиса, который когда-то сгорел, но больше этого не допустит.
От яблок до устриц
Против наводнений
Когда в 2012 году ураган «Сэнди» обрушился на США, многие здания, улицы и тоннели в Нью-Йорке были затоплены. Это стало суровым напоминанием о том, каким хрупким может быть крупнейший мегаполис Америки – в частности, при столкновении с подъемом уровня моря и другими последствиями перемен в климате. Некоторые политики и инженеры для борьбы с этими угрозами призывают обращаться к современным решениям вроде шлюзов, водоспусков и колоссальных волнорезов. Другие же начали изучать историю города и предложили идеи, основанные на прецедентах из прошлого, черпая вдохновение в эпохе, когда Манхэттен окружали огромные устричные отмели.
До того как стать Большим яблоком, Нью-Йорк был Большой устрицей. Город основали в устье реки Гудзон – плодородном эстуарии, изобиловавшем морской жизнью. По оценкам ученых и историков, когда-то вокруг Манхэттена водились триллионы устриц: эти двустворчатые моллюски отфильтровывали из воды бактерии и служили пищей для людей. Расположенные под водой рифы тоже приносили пользу, хотя и не столь очевидную: защищали берега от штормов и эрозии. В отличие от многих других моллюсков, устрицы образуют под водой сложные рифовые системы, достигающие нескольких метров в высоту. Когда-то такие рифы занимали десятки тысяч гектаров вдоль эстуария Гудзона. Грубая поверхность этих конструкций помогала разбивать крупные волны, прежде чем они обрушатся на берег, и служила природным амортизатором для города.
Сейчас устрицы – не первая ассоциация, возникающая при мысли о городском ландшафте Нью-Йорка, но еще в XVIII веке они были повсюду. В растущем городе ими питались все – и богатые, и бедные. На улицах валялись огромные груды раковин. Измельченные раковины использовали в качестве строительного материала, сжигали для получения извести и измельчали для добавления в строительный раствор. Говорят, что Перл-стрит (Жемчужная улица) на Манхэттене получила свое название именно из-за того, что была вымощена остатками раковин.
Чтобы удовлетворить спрос на устриц, их стали разводить: на мелководье собирали сотни миллионов моллюсков в год. Но по мере роста города увеличивались и его отходы, и как бы эффективны ни были устрицы в их фильтрации, они не успевали обрабатывать результаты жизнедеятельности растущего населения. В начале XX века органы здравоохранения отследили причины нескольких вспышек смертельных заболеваний: цепочка привела к устричным отмелям, и их закрыли. По мере ухудшения качества воды оставшаяся популяция моллюсков продолжала сокращаться. К тому времени, когда для решения проблемы загрязнения появился Закон о чистоте воды 1972 года, устрицы уже почти исчезли, а вместе с ними ушло биологическое разнообразие и природная защита, которую они обеспечивали.
В последние годы было предпринято несколько попыток возродить популяцию этих моллюсков, но из-за дноуглубительных работ водоемы стали не очень пригодными для восстановления их экосистемы. Устрицам нужно за что-то цепляться, чтобы держаться над поверхностью грязного дна. Именно на этом основывалась идея, предложенная ландшафтным архитектором Кейт Орфф в 2010 году. Сначала проект «устритектуры» был умозрительным: требовалось поднять колоссальные сети из грубых морских канатов над морским дном, засеять их личинками и тем самым попробовать создать полуискусственный устричный риф, который мог бы принести пользу городу. После представления проекта фирма Орфф SCAPE получила государственное финансирование, чтобы реализовать эту инициативу по созданию живых волнорезов, но первоначальная концепция была немного изменена: «устритектуру» будут составлять не канаты, а камни. Получившийся устричный риф должен уменьшить береговую эрозию, создать пляжи и защищать от штормов. Кроме того, SCAPE объединила усилия с проектом Billion Oyster («Миллиард устриц»), который собирает раковины в ресторанах города и превращает их в субстрат, на котором могут расти новые устрицы.
Даже
