Романов кинул взгляд направо и немедленно узнал в одиноком посетителе Армена Джигарханяна.
— А давайте пригласим его к нашему столу, — немедленно среагировал он, — узнаем, так сказать, все ереванские новости в прямом, так сказать, эфире.
— Добрый день, Григорий Васильевич, — Джигарханян тоже среагировал достаточно быстро, встал и протянул Романову руку, — рад приветствовать вас на древней земле Хайастана.
Сопровождающие шестерки подсуетились и организовали стол на шестерых в дальнем конце ресторана.
— Закажите что-нибудь на свой вкус, — сразу пресёк попытки сунуть ему меню Романов, — а мы пока побеседуем с Арменом Борисовичем, верно?
Надо же, одновременно подумали Демирчян с Джигарханяном, он и отчество его/мое знает.
— Конечно, побеседуем, Григорий Васильевич, — любезно сообщил Армен, — Армения славится своими застольными беседами.
— Давайте, Армен Борисович, — начал Романов, — выкладывайте, как на духу — что в народе говорят о руководстве страны и обо мне лично. Можете не стесняться, я ко всему привык.
Джигарханян отпил из бокала красного вина, прищурился и выложил:
— На духу, значит на духу — слушайте…
— Ничего особенно плохого про наше руководство и про вас лично в народе не слышно, — начал он свою речь, — наоборот, даже иногда хвалят — в кои-то веки, говорят, у руля стоит человек, который делами начал заниматься, а не только с трибуны вещать.
— А когда не хвалят, что слышно? — подхватил его манеру речи Романов, допив свой стакан минералки. — Не может же быть, чтобы не ругали — я немного наш народ знаю.
— Ну если вам так уж это интересно, то есть, есть и народная критика, — у Джигарханяна неожиданно прорезался армянский акцент. — В основном недовольны тем, что ядерную ракету прохлопали… а могли бы и сбить.
— Совершенно согласен в этом вопросе с народом, — быстро ответил Романов, — наше ПВО показало себя здесь не с самой лучшей стороны. Выводы по руководству ПВО и вообще по всей этой службе уже сделаны. А ещё что говорят?
— Какой вы интересный генеральный секретарь, — развеселился Армен, — ходите почти без охраны, свободно разговариваете с простыми людьми, интересуетесь их мнениями, почти как Гарун аль-Рашид из сказки.
— Ну не прибедняйтесь, — официант тем временем уже принёс горячую долму с лавашем, — не такой уж вы и простой, в скольки фильмах вы уже снялись? — подколол он Армена.
— В меньшем количестве, чем мне приписывает Валя Гафт, — усмехнулся тот, — но их много, конечно. Я не веду точные подсчеты, но где-то больше сотни уже набралось.
— Однако… — задумался Романов, — «Место встречи» один из моих самых любимых фильмов… но мы отвлеклись — что там еще есть критического, мне это действительно интересно.
— В «Месте встречи», если уж зашла о нем речь, — все же не стал резко уходить от этой темы артист, — я отыграл практически на автомате. Одновременно ещё в двух картинах снимался и два спектакля почти ежедневно шли. За две ночи меня сняли… а что до критики… борьба с дефицитом это конечно важная штука, но началась она неправильно, вот что народ волнует.
— И что в этой борьбе неправильного?
— Смотрите сами, Григорий Васильевич, — продолжил Армен, — старую систему вы сломали… ну хорошо, не совсем уж сломали, но сильно нарушили, а нового ничего не сделали. Народ свыкся со старым образом жизни, как с неизбежным злом… да что вам объяснять, наверно и сами знаете «ты мне, я тебе», кино даже с таким названием было.
— Помню, — среагировал Романов, — Куравлёв там играл главную роль.
— Правильно, Куравлёв, — согласился Армен, — механизм торговли худо-бедно, но работал, а сейчас что?
— Что?
— Посадили пару сотен из руководства торговли, вот и всё. А те, кто пониже должностью, испугались и затаились. Очереди в магазинах только увеличились — вот и весь результат этой антидефицитной кампании.
— Ладно, с дефицитом всё ясно, а ещё чем недоволен народ?
— Борьба с курением много вопросов вызывает, — продолжил Джигарханян, — знаете, как вас теперь называют в связи с этим?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не знаю — как?
— Григорий Беломорыч… или просто Беломорыч — потому что есть недовольство повышением цен на курево, а Беломор это самая популярная марка папирос.
— А вот здесь я… то есть наше руководство будет стоять до конца — вредная это привычка, сокращает жизнь, особенно мужчинам, лет на 10–15. Так что такую кличку я уж как-нибудь переживу.
— А вы у нас по какому поводу? — набрался наглости Джигарханян, — если не секрет?
— Вообще-то секрет, — ответил, усмехнувшись, Романов, — но вам, как народному артисту могу сказать — будем разбираться с Нагорным Карабахом.
— У меня родня по матери оттуда, — сообщил Армен, — поэтому я немного в курсе. Вот тут, скажу прямо, народ горячо поддержит ваши усилия — межнациональная рознь это всем розням рознь. Если полыхнёт, то мало никому не покажется.
— Спасибо за поддержку, Армен Борисович, постараемся не допустить никаких эксцессов, — серьёзно отвечал ему Романов и неожиданно добавил, — а если вы уж так в курсе, может дадите пару советов постороннего, как предотвратить в зародыше межнациональные конфликты? Как Владимир Ильич в 17 году?
— Ну что же, попробую, как Владимир Ильич, — ответил тот, — хотя это будет непросто… все же знают, что большинство населения Арцаха (так у нас Карабах зовут) это армяне, а принадлежит район азербайджанцам, что создает некоторое напряжение в обществе, так?
— В целом верно.
— Поэтому самым верным способом убрать это напряжение оттуда является передача области под управление Армении. Тогда и население, и руководство будет одной национальности, и все проблемы снимутся сами собой.
— Это легко сказать, дорогой Армен Борисович, — ответил ему Романов, — но не так просто сделать. Азербайджан будет резко против изменения своих территориальных границ.
— А если им предложить взамен часть нашей территории? — хитро прищурился Джигарханян. — У них же Нахичевань территориально не связана с основной территорией республики — вот коридор к ней и предложить взамен.
— Интересная мысль, — задумался Романов, — но тут, я думаю, будут против те армяне, которые живут в этом коридоре. Но обдумать можно… а что-то еще вы можете предложить?
— Могу, — Армен допил свой бокал, отставил его в сторону и бухнул без оглядки, — передать Карабах под управление Российской федерации… как временную меру лет на 50, к примеру.
Глава 20
Опять Карабах
— Мысль любопытная, -= на полном серьёзе ответил Романов, — но слегка спорная. Требует обдумывания… но в любом случае спасибо за совет. Ещё какие-нибудь пожелания у вас есть?
— Есть, — не полез за продолжением в карман Джигарханян, — про турецкий геноцид. Может быть нам пора сказать про него открытым текстом? Поставить вопрос в ООН, например? А то что получается — если Холокост, это настоящий геноцид, за него немцы сорок дет уже расплачиваются. А в Армении это так, детские шуточки — подумаешь, полтора миллиона вырезали.
— Демирчян сидел ни жив, ни мёртв, весь превратился в слух, а Романов закончил есть свою долму и ответил так:
— Это очень непростой вопрос, с кондачка не решается, как заметил Жорж Милославский в известном фильме…
— Зайти на недельке? — продолжил цитату Армен.
— Хорошо, — Романов достал из кармана пиджака блокнотик и ручку, — я запишу ваше пожелание, Армен Борисович. И мы обязательно его рассмотрим на Политбюро до… до конца этого года — слово генерального секретаря.
— Да уж, — Джигарханян уже не скрываясь ни от кого, налил себе полный стакан коньяка Двин, — странный вы генеральный секретарь, честно скажу — таких, кажется, на моём веку ещё не было. За вашу удачу, Григорий Васильевич, — и он немедленно выпил бокал до дна.
— Расскажите лучше, — перепрыгнул на другую тему Романов, — чем вы нас порадуете в ближайшее время? Как артист?
