еще кого-то в комнате? — задумался я. — Может, спросить ее?
Я улыбнулся и стал собираться на отбор.
Глава 27. Вот это поворот!
Нина
Остаток ночи я беспокойно ворочалась, словно классик литературы, чьи стихи задали учить на завтра. Мне снились кошмары, а я не могла от них избавиться. Невыспавшаяся, уставшая от тревожной полудремы, я тут же открыла глаза, слыша голос Себастьяна.
— Какие чудесные новости! Сегодня оглашаются результаты отбора! Через час! — прогремел голос, а я за неимением краба бросила подушкой в стену. За окном снова была вода и стайки любопытных рыб заглядывали в окна, привлеченные светом.
— Шо? Опять? — прогнусавила медуза. — Они что там? Выбрать никак не могут? А мы от какой партии баллотировались? От партии убийц принцев? Да?
Я хотела натянуть одежду, но вспомнила, что спала в ней. Расправив футболку и подтянув штаны, я всем видом показывала, что готова к отбору. Но сначала отбору еды!
— Ты смотри, — послышался Пипки, доедавшей целый торт в одно жало. — В Академии был братец — инквизитор. Он еще тот тип. А еще в Академии хотят угрохать принца! Так что пока тише воды — ниже травы! Если будут что спрашивать, ничего не знаем!
Я уже намазывала вареньем печеньку, поражаясь собственной прожорливости, как вдруг вспомнила.
— Мы камзол в комнате оставили? — спросила я, а Пипка замерла. — Тот, который принц давал?
Я пыталась восстановить события, но упорно помнила, как приносила его, а потом … потом все было так быстро, что было как-то не до него. И, все-таки камзол остался в комнате принца!
— Плохо дело, — фыркнула медуза. — Если что говори, что мы дверь открыли и бросили его. И даже не заглядывали.
— Ну, это невежливо! — заметила я.
— А вежливо, если нас с тобой поймают и вежливо сожгут? А? — спросила Пипка, а я вздохнула. Она права. Придется врать, выкручиваться и изворачиваться.
— Всем-всем-всем красавицам собраться в главной зале для оглашения результатов! — произнес голос Себастьяна.
Я еле волочила ноги. Пипка еле волочила жаркое, которое обещала доесть по дороге.
— Что-то ты не сильно растешь, — усмехнулась я, видя, как медуза глотает не жуя.
— Сила у меня растет! — фыркнула она, расправляясь с едой в два счета. И куда это все в ней помещается? Не Пипка, а просто черная дыра!
Среди взволнованных и шуршащих платьями красавиц, чьи ароматы духом сливались в одну кондитерски — цветочную феерию, я пробиралась поближе, в надежде не пропустить ни слова.
— Итак, — начал Себастьян, а девушки притихли в тревожном ожидании. — Мы с его высочеством всю ночь, не покладая клешней рассматривали и изучали каждую лунницу! Прямо каждую — каждую. Было очень много споров… Но … Вот!
И он стал поднимать лунницу за лунницей, вызывая их обладательниц к трону на котором восседал Кассиодор. Он уже не был бледен. При виде меня улыбнулся. Я же терпеливо ждала.
— Обладательница вот это лунницы! Сюда, сюда! Осторожней, не зацепите подсвечник вашим роскошным платьем! — улыбался Себастьян. — Увы, но нет! Я всеми клешнями держался, уверяя принца присмотреться к ней еще разочек. Мы даже спорили! Но, увы… Не расстраивайтесь!
Участница спрятала руки в лицо, а я Кассиодор со вздохом посмотрел, как девушка становится в кучку несчастных, которым отбор не удалось пройти. Для них все было кончено, поэтому слезы лились в три ручья!
— Обладательница вот этой лунницы! — позвал Себастьян, а я присматривалась. Наша или нет?
— Ну — же! Смелее! — подбадривал Себастьян.
— Наша? — шепотом спросила я у Пипки.
— Гляди- как кривится! Конечно, наша! — заметила Пипка. Я расправила плечи, понимая, что пора подниматься к трону. Больше желающих взять ответственность за этот акт вандализма над нервами не было. Поэтому я сделала шаг, прося красавицу с длинными волосами, украшенными сеткой из жемчужин, пропустить меня.
Ну что ж! Я стала идти по живому коридору из расступившихся красавиц.
— О! Мы долго сомневались, — произнес Себастьян. — И… Увы! К сожалению… Нет! Но не расстраивайтесь! Главное — не плачьте! Но я бы плакал, ведь невестой принца вам стать не суждено!
— А когда свежих принцев подвезут? — спросила дерзкая Пипка.
Глава 28. Подозрения
— К сожалению, вы вылетаете из отбора! Увы! — притворно вздохнул Себастьян. — Мне очень жаль! Прощайте!
Я посмотрела на Кассиодора. Его светлый камзол напоминал сверкающую чешую русалки и искрился на свету. Сегодня он был ослепительно прекрасным. Толпа девушек в роскошных платьях зашуршала, а я собралась сойти со ступенек, как вдруг Кассиодор встал.
— Я считаю, что нужно дать ей шанс, потому что она — единственная участница из другой Академии. Из Академии моего покойного брата Искадора, — произнес принц в повисшей тишине, прерываемой чьими-то всхлипами и вздохами.
По роскошному залу, стены которого переливались перламутром, прокатился рокот удивления и даже возмущения. Но все тут же стихло. Я посмотрела на огромную многоярусную люстру, которая висела над головами, сверкая желтыми огнями не то магии, не то свечей. Ее свет играл на чешуйчатых платьях участниц. Красивые блики сверкали в прическах и диадемах. И не без удовольствия представила, как она обрывается и падает вниз на головы эти змеям, которые скривились, словно от зубной боли.
Я заметила, что тут не было пышных платьев. Все платья были облегающие фигуру, а за счет разреза и клеша, который начинался сразу после колен, казалось, что это — хвосты русалок.
— Никто из студенток из Академии покойного брата не вызвался для участия в отборе. Только она. И этот шанс — ее награда за смелость. Пример для других студентов ее Академии, — голос Кассиодора звучал уверенно, а он в этот момент выглядел величественно. Королевская осанка, расправленные плечи. В этот момент он казался не просто прекрасным принцем, а почти императором. Свет падал на его плечи и рыжие волосы, и, казалось, что это медный шлем.
Челюсть Себастьяна упала на светло серый с голубыми прожилками мраморный пол, а краб забегал глазами.
— Нужно иметь смелость, чтобы не имея ни нарядного платья, ни прически, пойти на отбор. Наша единственная участница из Академии моего покойного брата Искадора проходит на следующий этап. Мы должны поддержать наших новых студентов эти жестом.
Принц умолк, переводя взгляд синих глаз на Себастьяна.
— Да! Да! Ваше высочество! — горячо поддержал краб, тут же переобувшись. — Как студентка Академии вашего покойного брата, она повела себя смело и решительно. И уже начала вливаться в студенческую жизнь. Это — дань уважения, которое мы должны отдать нашим гостям. Браво! Ну конечно же мы дадим ей еще один шанс. Но только
