Нет, раз демон настаивал, я сделал наоборот. Покрепче сжав в кулаке «жемчужину» я вслед за Мобаэлем вышел из летающего корабля.
Помещение было огромным, однако его почти целиком занимала тарелка. В соседней комнате был устроен продовольственный склад. Увидев полки с консервами, мешки с крупами и мукой, ряды бутылей первосортного коньяка, я замер в удивлении.
— А это..? — начал было я.
— Небольшой подарок, — улыбнулся старик. —Так сказать в знак моего доброго расположения.
Вот чего-чего, а доброго расположения демона стоило и в самом деле опасаться. Если демон делает тебе подарок, он непременно захочет получить что-то взамен, и лучше сразу поставить все точки над «i», чтобы потом не попасть в неприятную ситуацию.
— Я не просил всего этого, — заявил я.
— Угу, — согласился демон. — Но, как говориться, лучше сделать ближнему приятно, и он ответит тебе тем же.
— И чем же я должен буду ответить на вот этакий подарочек? — поинтересовался я.
— Всего пустяк, ерунда, — махнул рукой старичок. — Ты согласись, а там не пожалеешь.
— И на что такое я должен согласиться? Здесь, —я обвел рукой склад с продуктами, — армию можно накормить.
— Можно, — согласился демон понурившись.
— Тогда я повторяю вопрос: что я должен отдать в обмен на это изобилие? — демон сглотнул. Он явно не желал рассказывать в чем тут дело.
— Я бы на твоем месте не тянул. Что тебе от меня нужно? Говори!
— Мне нужна «икринка» Ктулху. Моя икринка…
Жемчужина… — в голосе демона зазвучали заискивающие нотки.
— Предположим, я тебе ее отдам, что дальше?
— Ничего, — пожал плечами старичок, хотя я видел, что более чем «чего».
— Итак, или ты честно мне все рассказываешь, или твое желание никогда не исполниться.
— Если ты отдашь мне «жемчужину», то я вместе с ней перенесусь в свой мир, она воссоединиться со мной… и мне никогда больше не придется выполнять идиотских желаний низших существ! — последних четыре слова демон не сказал… он их выкрикнул, выплеснул мне в лицо весь свой яд.
Только на меня это не действовало, а посему я еще раз оглядел Мобаэля, который в один миг превратился из добренького гномика в отвратительного леприкона.
— Что ж, требование законное, — неспешно начал я, поддразнивая чудовище, однако вот этого, я обвел рукой склад, — слишком мало. Свобода стоит много дороже.
Демон заскрипел зубами.
И тут меня прошиб холодный пот. Мы же перенеслись в другое место, и тут не было защитной пентаграммы. Значит, демон мог в любой момент наброситься на меня. Наброситься и отобрать «икринку», «жемчужину», называйте ее как хотите. Вот только почему-то он этого не делал. Однако, как я выяснил еще в юности: ощущение внешней нелогичности поступков возникает лишь от полного непонимания происходящего. Раз демон не нападает, значит, не может. Почему? На этот вопрос ответа у меня не было, хотя определенные догадки имелись. Ведь выходило так, что в этот раз не я вызвал демона, а он сам явился в наш мир, а значит… А бог его знает, что это значит. Если честно, мне не хотелось гадать, в чем тут дело. Хотя в дальнейшем выяснилось, что я —прав, или если демон явился в наш мир без вызова, по собственному желанию, то ничего он сделать вам не может, разве что попугает. Этакое невротическое, но совершенно безвредное приведение.
— В общем, так, — подытожил я нашу беседу. — За склад отдельное спасибо, будем надеяться, он мне пригодится, что же до жемчужины и остального... Скажем так, — тут я замялся и лишь через минуту продолжил фразу. — На свободу ты еще не наработал.
Демон заскрежетал зубами.
— А пока свободен. Избавь меня от своего присутствия.
— Это желание? — лукаво поинтересовался демон.
— Это — пошел ты на… — не выдержал я, хотя ругаться было не в моих привычках.
— Ты еще пожалеешь, — прошипел демон, принимая свой первоначальный отвратительный вид.
— Ага! — согласился я. — Пшел отсюда!
И демон растворился, растаял в воздухе.
Я еще раз осмотрел оба помещения. Судя по всему, с помощью рычага и системы блоков часть крыши можно было сдвинуть, чтобы «тарелка» беспрепятственно взлетела.
Однако я не стал ни крышу «открывать», ни, тем более, «заводить» «тарелку». В первую очередь нужно было понять, что происходит в городе. Как-никак, меня не было в Петербурге почти полгода. Зеркало, оно конечно, зеркало, но реальности оно не заметит.
В первую очередь я отправился к выходу из убежища. Где находятся нужные потайные кнопки, чтобы открыть и закрыть вход, я познал тем же таинственным образом, что и систему управления «тарелки».
Только вот выйти-то мне как раз и не удалось. В доме — в доходном доме нашей семьи, определенно что-то происходило. По лестнице сновали какие-то люди. Несколько человек стояли на площадке и курили — шинели с красными бантами, хмурые, небритые лица, опухшие от пьянства и «балтийского пунша». Представляю их удивление, если бы у них на глазах часть стены отъехала в сторону, и тут появился бы я, словно циркач «в белом фраке с блестками».
Итак, единственное, что мне оставалось делать —ждать. Однако я сгорал от нетерпения. И единственный, к кому я мог обратиться за помощью — Мобаэль. Как бы ни противен был мне демон, он был единственной силой, которая могла вытащить меня из этого логова.
Только сейчас я начинаю понимать, что Мобаэль все это подстроил специально. Наверняка он мог выбрать для Убежища более спокойное место, но нет. Без сомнения. он отлично понимал, что без его помощи мне будет практически невозможно незамеченным пройти через здание. Что ж…
В первый момент я хотел прочитать общее заклинание вызова, но потом подумал, что опять придется пробираться по ненадежному белому коридору, да и попаду я опять в Белый город на обратной стороне Луны (если, конечно, коридор будет «открыт»). А что мне там делать? Нет уж, пусть эта гадина перенесет меня к моей родовой усадьбе, а там посмотрим. В конце концов, из мужиков я всегда смогу сколотить небольшой отряд, а то, как говорится: «Один в поле не воин».
Однако, прежде чем вновь призвать демона, я хорошенько перекусил. Тушенка была венгерской, то есть отличной, в прямом и переносном смысле слова: отличной от тех жил и жира сомарского производства, что называли у нас громко «Тушеная говядина» и отличной на вкус. То же самое не могу сказать о немецких сухарях — твердых, как броня линкора и пропитанных какой-то отвратительной приправой. Точно так же шнапс, оставленный мне «добрым» демоном, оказался едва съедобным для русского желудка.
После «сытного» ужина я еще раз выглянул наружу. Картина оставалась неизменной, сменился лишь ряд действующих лиц.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
