– Хочу сказать, что навсегда остаюсь твоим должником. Для меня дочь – единственное, ради чего стоит жить.
«Возможно… А девочка, на которой вот-вот женишься? Она ведь немногим старше Даны, неужели брак только по расчету? Но мы не будем об этом говорить, сделаем вид, что не знаем».
– Господин барон, поверьте, я совершенно не заслуживаю таких слов. Скорее они относятся к вашему сотнику. Я только помог ему.
– Артур. – Тяжелая рука Сувора опустилась мне на плечо. – Поверь, я отлично знаю, как все было, и ничуть не умоляю заслуг сотника.
Мне показалось, он выделил слово «всё». Намекает, что ему известно вообще все? Разговор нравился мне все меньше и меньше.
– Господин барон, я рад, что смог немного помочь вам, и рад за Дану. Она заслужила лучшей участи, нежели быть женой маркиза Корхана.
Барон вытер лоб платком.
– Завтра она отъезжает под охраной пятидесяти дружинников. Отряд возглавит сотник Дигур.
– Я не слышал о таком.
– Это молодой воин, но он заслужил подобную награду. Витас еще не оправился от ран и, если честно, мне будет не хватать его здесь.
Мудрит что-то барон. Пятьдесят воинов могут выдержать осаду замка, успешно противостоять налету любой шайки бандитов и даже отряда чужого войска. Направить такой отряд на охрану дочери? Сувор знает что-то еще, но не говорит. Скорее всего хочет отвлечь внимание тех, кто так упорно старается захватить замок – не будем показывать пальцем на одного очень нехорошего маркиза, – и раздробить их силы. Правда, при этом барон рискует дочерью, но ведь недаром он женится. Будут еще наследники, а вот земли можно потерять, если допустить ошибку.
– Артур, ты, как я слышал, покидаешь нас? Значит ли это, что твой обет закончился?
– Как сказать… пока нет. Обет не запрещает защищать жизнь свою или других. Просто я соскучился по своим друзьям – «век бы их не видать!» – и хочу посмотреть на столицу, там никогда не был.
– Тогда… Как ты отнесешься к моей просьбе… последней и очень важной для меня. Сопровождать обоз дочери. Вам по дороге почти до самого конца пути. К тому же ехать одним отрядом безопаснее.
Странно. С одной стороны, он просит сопровождать Дану, а с другой – намекает на то, что дорога может быть небезопасной. Непонятно… И с какой стати он решил, что я сумею защитить ее, если окажутся бессильны пятьдесят Дружинников?
– Господин барон, но разве вы не отправляете вместе с ней большую охрану? Что может сделать один человек…
– Ты прав, на первый взгляд просьба выглядит несколько странно. Но, по-моему, в некоторых ситуациях спасти может не целый отряд, а один человек… Когда Витас прискакал в тот поселок, где ограбили торговцев, ему рассказали о драке в трактире. Там видели, как ты разделался с нападавшими. Нашли убитого хозяина и его помощников, о которых ходила плохая молва. А совсем недавно в Медвежьем лесу нашли то, что осталось от отряда бандитов. Судя по всему, их убили давно, месяца два-три назад. Звери растащили кости, но смогли опознать пояс… шитый пояс старосты. Опознали и двух лесных братьев, которые как-то попались нам, но сумели бежать, и мы долго ломали голову над тем, кто им помог. Кстати, с тех пор в наших лесах никто не нападает на обозы, хотя раньше без сильной охраны и шагу ступить нельзя было.
Он замолчал, поглядывая на меня, в глазах видна насмешка.
«Попался, Артур, как мальчик! Он сделал все молча. Вызнал, куда ты ездил, что делал, вычислил все твои „подвиги“, а теперь спокойно дает понять, что ты у него на крючке… А если он одобряет мои дела? По большому счету, у него нет причин быть недовольным, я ведь помог ему…»
– Какой же вывод вы делаете, господин барон?
Я подъехал ближе к нему, пальцы левой руки коснулись кинжала на поясе. Если что, он не успеет даже крикнуть.
Сувор вдруг расхохотался, искренне, задорно. Впервые за последние дни с его хмурого лица сошло напряжение. Он хлопнул меня по плечу, не подозревая, что подобные жесты могут привести к печальным последствиям.
– Артур. Если бы я знал, кто так ловко разделался с лесными братьями, да еще разоблачил предателя-старосту, я сполна вознаградил бы их! Таких людей мечтает иметь рядом каждый правитель. Мне просто повезло, и теперь я спокоен за свои земли. Здесь не скоро появятся новые бандиты.
Пальцы с трудом отпустили рукоять кинжала. От души немного отлегло. Барон дал понять, что безумно рад всему произошедшему и не винит ни в чем, а, напротив, считает, что благодаря мне «плохие парни» перестали докучать ему. Барон прозрачно намекнул, что если только пожелаю, то могу рассчитывать на его благодарность. Если бы не моя извечная подозрительность, я давно бы раскусил барона. Ну что ж, коли он хочет, чтобы я сопровождал его дочь, нет проблем. А к этому выторгуем себе коня – плата, так сказать, за проезд.
– Хорошо, господин барон, я согласен. Мне только нужно приобрести хорошего коня.
– Не надо. В твоем распоряжении моя конюшня, выбирай любого. – Барон ответил моментально, словно ожидал таких слов.
– Тогда Грома.
Этого скакуна вороной масти я присмотрел давно. Огромен, силен, спокоен.
– У тебя хороший вкус. Пусть будет Гром.
– Хорошо. В обозе ведь будут подводы? Велите запрячь его в последнюю. И еще, мне нужна полная свобода действий. Скажите Дигуру, чтобы не мешал.
– Обещаю! – Барон наклонил голову. – Поступай, как знаешь. Но, Артур… Если так сложится, что ей будет грозить смертельная опасность… Я верю, что ты сможешь спасти ее. Я никогда не видел тебя в бою, но привык доверять своему сотнику. А Витас настаивает на том, что ты – лучший меч королевства. И мне очень хочется в это верить.
Я засмеялся, барон раздает комплименты, на него это не похоже.
– Давайте вернемся в замок, господин барон. Я окончательно изжарился.
Сувор без лишних слов направил коня к воротам.
Прелесть путешествий в средние века я смог по достоинству оценить, как только обоз выехал за ворота замка. Восемь повозок, запряженных сильными и неутомимыми лошадьми, тянулись по дороге со скоростью пешехода. По бокам, спереди и сзади обоза ехали воины сотника Дигура. Колеса и копыта поднимали столб пыли высотой в два метра, который не оседал, наверное, ещё полдня. Стояла солнечная погода, на небе ни единого облачка, все обливались потом. Мелкие озерца, что попадали по дороге, не могли надолго остудить разгоряченные и пропыленные тела. Я спрятался в глубь повозки и не вылезал оттуда по полдня.
Кроме воинов, в обозе было восемь возничих, повар и несколько служанок Даны. Баронесса расположилась в большой крытой повозке с высокими бортами. Я ехал в последней телеге, где хранились запасы вяленого и копченого мяса и приправ. Такое соседство положительно сказывалось на моем аппетите, и вскоре содержимое повозки начало убывать более скорыми темпами. Мой походный скарб был спрятан во втором дне телеги.
Развлечений в дороге никаких, только волчонок вносил разнообразие и развевал скуку. За прошедшие месяцы он сильно подрос. Неугомонный зверь носился вдоль обоза, пугая мелких лесных зверьков, и пытался добраться до съестных припасов.
Дана то и дело окликала его и по всему обозу разносился ее звонкий голосок: «Спартак! Спартак, вернись немедленно! Куда ты убежал, непослушное создание!»
С ним мы поладили, и волчонок часто прибегал в конец обоза. Знал, что его всегда ждет кусочек вкусного мяса. На пару поглощали запасы, и повар все время бурчал, что прокормить двух излишне прожорливых едоков ему не под силу.
Подходил к концу четвертый день поездки. Дигур постоянно хмурился, по ночам чаще обходил посты. Ждал нападения. В то, что поездка закончится благополучно, он, как и я, не верил.
Послеобеденная дрема накатывает медленно, исподволь и приятно туманит голову. Я улегся на мягкие шкуры, подложил под голову свернутое одеяло и закрыл глаза. Из сладких объятий дремы вырвал волчонок, который запрыгнул в повозку и настойчиво теребил лапой мою руку. Не глядя я сграбастал его за загривок и подтянул к себе.
– Нехорошо будить спящих, ясно?
Но Спартак ничего не хотел понимать, толкался, требуя чего-нибудь вкусного и прямо сейчас.
– Отстань, балбес. Я сплю, понял?
Я оттолкнул голову волчонка и повернулся на другой бок, но тот ухватил за куртку и потянул, рыча от удовольствия. Играть ему хотелось не меньше, чем есть.
– Ах так? – Я поднял его на вытянутой руке за загривок. – Выброшу, если будешь мешать.
– Спартак. Спарта-а-ак!
Голос Даны раздался близко, я едва успел выпустить волчонка и застегнуть пояс на брюках.
– Спартак… – За пологом мелькнула тень и в проеме возникла баронесса собственной персоной. – Ага! Вот ты где.
Она удивленно смотрела на относительно мирную идиллию. Неугомонный волчонок опять схватил куртку, решив добиться своего любым способом.
– Привет, Дана. Как видишь, этот непослушный зверь никак не хочет понять, что запас мяса скоро закончится благодаря его стараниям.
