— А сколько лет они провели за стенами монастыря, отгороженного от внешнего мира? — возразил Джеховит. — Сама знаешь, ни один из монастырей не сравнится с Сент-Хонсом. Даже величественный Санта-Мир-Абель, в котором семьсот монахов, изолирован от окружающей жизни. Там не могут похвастаться широтой взглядов и плохо понимают то, что не относится к церкви Абеля. Сент-Хонс имеет преимущество, находясь в Урсале, в столице, в непосредственной близости от мудрого короля и его благородного двора.
На лице Констанции появилось выражение явного недоверия. Достаточно вспомнить недавние трения между церковью и государством. Однако если Джеховит вздумал призвать ее в союзницы, то момент он упустил.
— Прощай, Палмарис, — с усмешкой произнес король Дануб. — Удачи тебе, мой друг, герцог Калас. Тебе выпала нелегкая участь!
Он приблизился к Констанции и Джеховиту. На лице короля сияла широкая и искренняя улыбка. Для придворных не было тайной, что Дануб действительно рад возвращению домой.
— Мой король, — поклонившись, сказал Джеховит.
— А, так вы помните? — лукаво спросил Дануб.
Стоявшая позади настоятеля Констанция чуть не расхохоталась.
— Никогда не забывал, — совершенно серьезно ответил настоятель.
Дануб недоверчиво поглядел на него.
— Неужели вы сомневаетесь во влиянии отца-настоятеля? — произнес Джеховит.
Констанции сразу заметила, что на безмятежном лице короля промелькнула тень неуверенности.
— Сомневаюсь, что новый отец-настоятель будет иметь хоть какое-то влияние, — возразил король, давая понять, что устал от споров.
— Кем бы он ни был, это будет более мягкий и кроткий человек, — спокойно ответил настоятель Джеховит. — И не надо бояться за герцога Каласа, ваше величество, герцог Вестер-Хонса и барон Палмариса сумеет прийти к соглашению с братьями из Сент-Прешес.
— Что-то я в этом сомневаюсь, — возразил Дануб.
— Во всяком случае, они поймут, что в борьбе за жителей Палмариса они являются не врагами, а союзниками, — добавил Джеховит.
— А ради кого ведется эта борьба? — спросила Констанция. — Ради церкви или ради короля?
Джеховит с удивлением взглянул на придворную даму. Ее слова, несомненно, его задели. «Чего он добивается?» — думала Констанция. Ищет союза с нею, а если так, то что это ей даст?
— Мне нужно заняться делами, ваше величество, — быстро проговорил Джеховит. — Я должен составить письма о созыве Коллегии аббатов.
Настоятель вновь поклонился и, поскольку король не удерживал его, поспешил удалиться.
Дануб, качая головой, смотрел ему вслед.
— Никогда не могу с уверенностью сказать, за кого же этот человек, — заметил король, подвигаясь ближе к Констанции. — За церковь или за короля?
— Скорее всего, за Джеховита, — сказала Констанция. — А поскольку его наставник Маркворт мертв и церковь осуждает деяния прежнего отца-настоятеля, Джеховиту ничего не остается, как искать союза с королем.
Дануб восхищенно поглядел на придворную даму.
— Ты всегда так ясно понимаешь суть вещей, — отпустил комплимент король, обнимая ее за плечо. — Ах, Констанция, что бы я делал без тебя?
Констанция прижалась к нему, наслаждаясь близостью этого сильного мужчины. Она знала правила, знала, что, согласно этим правилам, королевой ей не быть. Однако она верила, что Дануб любит ее. Пусть то была в большей степени дружба, чем страсть, ее удовлетворяло и это.
Почти удовлетворяло, напомнила себе Констанция и, подождав еще немного, увлекла короля в его роскошную каюту.
Принц Мидалис увидел, как рослый настоятель Агронгерр поспешно вышел из монастырских ворот. По его лицу струился пот, который он вытирал какой-то грязной тряпкой. Старый монах не переставая качал головой, шепча молитвы. В какой-то момент он поднес к лицу правую руку, опустил ее влево, вновь поднял и опустил вправо. То был знак неувядающей ветви — старый церковный символ. Сейчас люди осеняли себя им довольно резко.
Оглядев поле боя, принц понял, какие чувства владели Агронгерром. Повсюду валялись тела гоблинов. Однако кое-кто из поверженных врагов был еще жив, они корчились от ран и стонали. Потери среди людей также были велики. Справа от Мидалиса лежали тела его храбрых солдат, слева — альпинадорские воины. Монахи, вышедшие из ворот монастыря раньше Агронгерра, все повернули в правую сторону, чтобы оказать помощь своим соплеменникам.
Настоятель быстрым взглядом оценил положение, потом увидел, что Мидалис машет ему рукой. Настоятель поспешил ему навстречу.
— У нас ведь есть союзники, — с грустью в голосе заметил Мидалис. — Раненые союзники.
— Но согласятся ли они на наш способ врачевания? — вполне серьезно спросил настоятель. — Они считают нашу магию дьявольской силой, которую надо избегать.
— Вы думаете… — недоверчиво начал принц.
Агронгерр пожал плечами, не дав ему договорить.
— Я не знаю, — искренне ответил он. — И молодые братья тоже, почему они и направились к вангардцам.
— Приведите нескольких из них, и побыстрее, — распорядился принц.
Он развернул лошадь и рысью направился к позициям альпинадорцев. Основная часть туземных воинов сосредоточилась на краю поля. Многие углубились в лес, преследуя убегавших гоблинов. Кое-кто из раненых альпинадорцев все еще лежал на земле.
— Где Андаканавар? — спросил принц.
Затем, пытаясь вспомнить, как этот вопрос будет звучать на их диковинном языке, повторил:
— Тьюк ней Андаканавар?
Альпинадорцы издали условный свист, и вскоре из-за кустов появилась могучая фигура. За ним показался Брунхельд. Они быстрыми шагами двинулись к Мидалису.
— Мы в большом долгу перед вами, — сказал принц, соскочив с лошади и почтительно поклонившись. — Без вас мы были бы разбиты.
— Между друзьями не существует долгов, — ответил Андаканавар.
Мидалис заметил, что при этом он несколько неуверенно глянул на Брунхельда.
— По правде сказать, мы не знали, придете ли вы нам на подмогу.
— А разве мы не вкусили вместе вина? — Брунхельд говорил так, словно это обстоятельство являлось гарантией данного альпинадорцами обещания.
— Просто я опасался, что на пути сюда вы могли столкнуться еще с каким-нибудь отрядом гоблинов или что мы не до конца обговорили наши совместные действия, — уловив намек, с поклоном ответил принц.
Брунхельд засмеялся.
— Чего там обговаривать, — пробурчал он, намереваясь сказать какую-то резкость.
— Мы и не могли обсудить совместные действия до мельчайших подробностей, — вмешался Андаканавар. — Нам мало известны ваши способы ведения боя, а вам — наши. Мы решили понаблюдать, как вы начнете, и выбрать подходящий момент, чтобы присоединиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
