И за эти короткие секунды спокойствия я успела подготовиться. Ссутулила плечи, опустила глаза в пол, почти физически ощущая, как королева внимательно разглядывает меня.
— Евгения, так? Ты красивая девушка. Ирдан говорил, что в своем мире ты была актрисой? Расскажи же, мне очень интересно…
Ага. Королева хочет знать…
Я открыла рот, по-прежнему гипнотизируя взглядом дорогой ковер под ногами. И закрыла его только спустя несколько часов. Губы уже не слушались, я постоянно заговаривалась.
Разговор был мучительным.
Мы могли говорить о народных песнях и тут же переключиться на оружие, она могла с интересом выслушивать о нашем транспорте и технологиях, но, внезапно поняв, что это ей не принесет никакой пользы, резко переводила разговор на что-то другое. Несколько десятков тем, в подробностях и наскоком, повелительный жест руки, чтобы я замолчала на несколько секунд, и снова вопрос. И ответ. Я, кажется, наговорилась на несколько лет вперед. И еще: я постоянно ощущала себя на грани. Чуть оступишься и умрешь, не найдя ни капли сочувствия в черных, с расширенным зрачком, глазах королевы.
И все же я решилась, успев прохрипеть свой вопрос до того, как королева не выпроводила меня из своих покоев:
— Вы не поведаете, Ваше Величество, как я здесь оказалась и что от меня требуется? Смею надеяться, что вас не затруднит ответить мне?
Она посмотрела мне в глаза, ласково улыбнулась и так же ласково ответила:
— Затруднит.
С удовольствием посмотрела на мое вытянувшееся лицо и добила:
— Тебя ждут за дверью и проводят к себе. Чувствуй себя как дома.
И нахально ухмыльнулась.
Вот сука! От злости кровь ударила в голову.
— Страт! Проводи гостью!
Королева не стала дожидаться, пока я соизволю выйти. Мой недавний провожающий, все тот же «серый плащ» зашел, ловко подхватил меня под локоток и бесцеремонно выволок из королевской комнаты.
Я шла на автомате, совершенно ничего не понимая, а в голове билось паническое: «Попала».
Уже в комнатке я, наконец, осознала, что тут я в очень хреновом положении. Я была зла и вместе с тем испугана. И заодно порадовалась, что вела себя не провокационно и не косила под дурочку. С такой королевой (чтоб ей сегодня спалось криво) особо не разыграешься. Сожрет и не подавится. Но какова …!
С ситуацией меня немного смирила еда, замеченная мной на столике у «кровати», и я тут же осознала, насколько я голодна. Я же не ела… не помню, сколько. И мне даже было плевать, чем меня тут угощают, лишь бы не было отравлено медленным ядом, чтобы не долго мучиться в случае чего.
Еда оказалась отличной. Бульон с яйцом на манер французского, зеленые стручки, пахнущие чесноком, немного мяса, салат. Очень и очень неплохо. Я ела, как дикарка, и, кажется, даже урчала от удовольствия. А поев, поняла, что жизнь, в целом, неплоха, и если меня сразу не убили, то, может, я нужна? Буду как Шахерезада, рассказывать Мавен сказки на ночь три года, останавливаясь на самом интересном месте, чтобы меня было жалко казнить.
Представив эту картину, я передернулась: ежедневное общение с местной королевой — сомнительное удовольствие. Но ради сохранения жизни и здоровья чего только не сделаешь, верно же?
Служанки, открывшие дверь спустя примерно час, были все теми же: бабами-гренадершами без страхов и сомнений. Пока они, краем глаза приглядывая за мной, убирали тарелки и набирали воду, я стояла у стеночки и постоянно их благодарила самым искренним голосом.
— Спасибо, что убрали за мной. Мне очень неловко вас утруждать, — на прощание пролепетала я, поднимая глаза на их предводительницу. Она коротко хмыкнула и вышла, заперев дверь снаружи. Но вода камень точит. Пусть я буду нежной, милой и ласковой с прислугой. Авось и пригодится когда-нибудь. Не думаю, что тут слуг радуют добрым словом.
И последующие пару дней я вела себя так, как считала выгодным.
ИНЕРЦИЯ МЫШЛЕНИЯ
Ирдан внимательно смотрел на девушку. Никакого стыда! Сидит на высоком табурете, даже не встала, одна оголенная нога поджата под себя, маленькая стопа в белой чешке раздраженно покачивается. Короткие светлые волосы растрепаны, глаза смотрят с прищуром и нахально. Как рысь на высокой ветке — попробуй, достань.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
За последние дни Ирдан убедился в том, что девица совсем не проста. Рядом с ним она язвила, ехидничала и вообще вела себя крайне провокационно. С людьми, которых приставил лично он, была покорна и молчалива. С королевскими дворцовыми служанками — мила и добродушна. Рядом с королевой — робка и испугана. Она словно бы примеряла на себя наряды, которые лучше всего подходят ситуации. Менялись мимика, жесты, выражение лица, даже походка и голос. Опущенная голова и поникшие плечи, морщинка у губ, короткие неуверенные шажки могли в один миг смениться на наглую ухмылку и высоко поднятую голову. Интересная женщина. Из нее бы вышел идеальный шпион.
Но королева вполне доходчиво объяснила Ирдану, что она хочет.
Или — или.
Или вытащить из девчонки все, что может быть полезным (королева — не дура, все ее «драгоценности» немало помогли королевству рассказами о своем мире, обернувшиеся после потрясающими и приятными новшествами для королевства и даже народа, например, общественные бани, «колхозные хозяйства, мельницы и травные завоевали для Мавен шикарную репутацию, а затраты- то — тьфу). А потом дорого продать замуж, желательно, чтобы еще и кому-то при дворе, чтобы девица осталась при хозяйстве.
Или продать вообще за что-то бесценное шуту для его горного короля. Что будет с девчонкой, когда вскроется обман и выяснится, что она пустышка без архея, королеву не волновало. Видели глазки, что покупали…
С границ донесли, что граф Лод едет с дарами. Меха, драгоценные камушки… Значит, хочет архей для своего короля, и без вариантов. Стал бы он в ином случае так стараться.
А значит, времени совсем немного. Королева пожелала, чтобы пришлая сверкала и сияла на балу в честь горного посольства. Сильнее впечатлишь — дороже продашь. И Ирдан сейчас прощупывал почву. Чтобы обошлось без неожиданностей.
Девушка спокойно смотрела на него, продолжая покачивать ногой. Жаль, что волосы короткие, в их королевстве аристократкам не принято было носить короткие прически. Но руки и кожа указывают явно не на крестьянское происхождение. Да и лицо… И редкого цвета глаза…
— Ты смотришь на меня, как мясник на дичь.
Ирдан кивнул.
— Именно так. Через два дня будет бал в честь прибывшего посольства из горного королевства. А выглядишь ты не очень. Ты — приглашенная гостья. Это честь. Постарайся соответствовать.
— О, обязательно!
Она улыбнулась, глядя ему прямо в глаза.
***
Я ехидно оскалилась, глядя на этого человека. Понимала, что тяну змею за хвост, но ничего не могла с собой поделать.
За эти дни, проведенные во дворце, я успела сделать кое-какие выводы. И они меня совсем не радовали. Нет, меня не обижали, сносно кормили, пошили мне одежду и даже обувь.
Но меня охраняли от лишних глаз. Комнатка с плющом на окнах всегда тщательно запиралась. Мое сопровождение было постоянным, притом оно не состояло из королевских гвардейцев, или как они тут называются. Липкие глазки совершенно неприметных с первого взгляда людей следили за мной, как только я выходила из комнаты на аудиенции с королевой.
Аудиенции…
Лучше бы я спала с клубком гадюк. Королева вызывала во мне ужас. Именно так. Я еще лично не встречала людей, подобных ей, но неоднократно видела в хороших фильмах про маньяков-психопатов. Это — оно, сто процентов. Улыбка, внешний лоск, королевские манеры, а в глазах прячется дьявол. Настоящий, мерзкий, отвратительный, а не тот, романтизированный нашими книгами и фильмами. Алчная жестокая тварь, и никак иначе. И я боялась сказать что-то лишнее, сделать что-то не так, потому что бог знает, в какой момент ее сорвет с катушек и она лично захочет содрать с меня кожу заживо. Брр…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Да и атмосфера во дворце, насколько я сумела понять, была не сказать, чтобы радостной. Дом всегда пропитывается хозяином. У хорошего и радостного человека и дом будет светлым и уютным, а у такой, как Мавен, станет пугающим. И порядок или внутреннее убранство имеют весьма отдаленное отношение к этой самой атмосфере.
