Ворча, полицейский осветил водительские права Веды и махнул рукой:
— Порядок, можете ехать. — Затем еще раз окинул взглядом Веду и добавил: — Я тоже не хотел бы быть вашим братом.
Я объехал грузовик, чувствуя на себе дюжину взглядов. Все выглядели очень грозно. Всем им затмил глаза блеск тридцати тысяч долларов. Когда грузовик остался позади, я резко прибавил скорость.
— Как видишь, все очень просто, — сказала Веда, но голос ее дрожал.
Я вытер лицо носовым платком.
— Пока все хорошо, но такие ситуации мне не по душе.
Мы мчались по шоссе со скоростью порядка шестидесяти миль в час. Мне не хотелось разговаривать. Я думал об очередной проверке в Пассадене.
Глендейл мы проехали беспрепятственно. На углу улицы стояла большая толпа. Какой-то тип, стоявший в центре толпы, что-то говорил, безостановочно размахивая руками. У некоторых в руках были палки, и не нужно было гадать, о чем они говорили. Один из компании повернулся и посмотрел на нашу машину. Он что-то крикнул, но мы уже проехали их, так что я не разобрал, что же именно, и продолжал вести машину, делая над собой усилие, чтобы не увеличить скорость.
Глянув в окно, Веда сказала, что за нами наблюдают.
— А что им еще остается делать, — заметил я.
Мы выехали на дорогу, ведущую в Пассадену, и миль через восемь или девять вновь впереди замаячил красный свет светофора.
— Впереди застава, — предупредила Веда.
— Вижу, — я раздумывал, остановиться мне или нет. Других машин не было видно.
— Не волнуйся, — сказала Веда, как бы чувствуя мою нерешительность. — Успокойся.
— Кто сказал, что я боюсь, — храбро сказал я, хотя мои нервы были напряжены до предела.
Фары «бьюика» осветили группу мужчин, стоявших посреди дороги. Я не увидел среди них ни полицейских, ни солдат национальной гвардии и почувствовал, как холодок пробежал по спине. У них был вид настоящих бандитов.
— Внимание! — сказал я, наклоняясь и пытаясь открыть тайник с оружием.
— Не начинай истории, — прошипела Веда. — Я прошу тебя, Флойд!
Я вытащил кольт и выпрямился.
— Что-то мне не внушают доверия эти типы, — прошептал я, еле шевеля губами.
Едва «бьюик» остановился, толстый детина, в грязной рваной рубашке и с красным фонарем в руках, подошел к нам. Четверо других взяли ружья наизготовку, щурясь и моргая в свете фар. Они тоже были одеты, как нищие. Их можно было принять за шахтеров.
— В чем дело? — я высунулся из окна машины.
— Вылезай и поживее! — рявкнул толстяк.
— Делай, что тебе говорят, — прошептала Веда. — Не надо дразнить гусей.
— Заткнись, — сказал я. — Только выйди, и они смогут сделать с нами все, что захотят. Я предпочитаю разговаривать отсюда. Здесь мы в большей безопасности.
Я еще больше высунулся из машины и спросил:
— Что вы хотите?
Кто-то направил на меня свет фонаря.
— Это не тот, Джо, слишком темный.
Толстяк ухмыльнулся. Он подошел ближе, и я почувствовал запах перегара.
— Выходи, я тебе говорю! — пролаял он, наставив на меня ствол ружья.
Я услышал, как хлопнула дверца и Веда вышла из машины. Я тихо выругался, и рука моя скользнула к кольту. Затем я сунул руку в ящик и зажал в кулаке холодный ребристый предмет. Осторожно я опустил гранату в карман куртки. Затем открыл дверцу и вылез из машины.
Толстяк подтолкнул меня в свет фар.
— Займись-ка им, — приказал он коротышке с лицом ласки.
Все они смотрели на Веду, которая непринужденно улыбалась им.
— Мы ищем убийцу Бретта, — сказал толстяк. — Как знать, вдруг это вы. — Говоря это, он не сводил глаз с Веды.
— Но ведь вам известны его приметы, — сказал я, словно меня забавлял этот разговор.
— Да, ты не Джексон, — согласился толстяк, пожав плечами. — Но мы все же должны получить какую-то компенсацию. Вы уже третья пара, которую мы останавливаем. Ты не будешь возражать, если я немного позабавлюсь с твоей малышкой?
— На вашем месте я не брался бы за дело, которое вам не по плечу!
— Ха-ха-ха! — заржал толстяк. — Неплохо, Тим, если он будет рыпаться, отвесь ему пару плюх.
Толстяк подошел к Веде.
— Привет, детка, — сказал он. — Нам нужно совершить с тобой небольшую прогулку.
Веда презрительно глянула на него.
— Зачем? — спокойно спросила она.
— Это секрет, — ответил толстяк, — но ты его скоро узнаешь. — Он лапнул ее за грудь.
Она не тронулась с места и продолжала мрачно смотреть на него.
— Пошли, красотка! И не ломайся!
— Оставь ее в покое! — крикнул я.
В мою грудь уткнулся ствол ружья.
Я пошатнулся. Толстяк, ухватив Веду за руку, повел ее к кустам. Она не сопротивлялась и не кричала. Остальные молча смотрели им вслед. Тип, похожий на хорька, задрожал. Он смотрел на меня с кровожадным видом, но когда Веда пронзительно закричала, оглянулся через плечо. Это дало мне шанс, которым я не преминул воспользоваться. Сделав шаг вправо, я врезал коротышке кулаком в рожу. Затем вытащил гранату и сорвал чеку.
Кто-то ударил меня прикладом в грудь, так что я согнулся от боли, но все же смог бросить гранату как можно дальше в темноту, и метнулся за машину. Жесткий взрыв разорвал ночь. Взрывная волна покачнула тяжелую машину, слепящий свет прорезал темноту. Вскочив, я бросился к тому месту, откуда донесся крик Веды. Граната уничтожила всю наглость этих скотов. Они кинулись врассыпную, горя желанием очутиться как можно дальше от этого места. Я нашел Веду и толстяка в кустах. Он почти сорвал с нее одежду и теперь стоял, прижимая ее к себе и глядя в сторону машины глазами, полными удивления. Он был настолько деморализован взрывом гранаты, что я без особого труда освободил Веду.
— Что это? — наконец каркнул он. — Что вы там сделали?
Я изо всех сил врезал ему по роже. Он качнулся назад, я же, ухватив за ружье, двинул ему в грудь так, что негодяй осел на землю. Уткнув ствол ружья ему в живот, я уже собрался нажать на спуск.
— Нет! — закричала Веда. — Не делай этого!..
Я попытался освободиться, но она вцепилась в меня мертвой хваткой. В конце концов я сдался.
— Ладно, дорогая, — устало сказал я, и она отпустила мои руки.
Толстяк без сознания валялся на земле. Он дышал, но едва слышно.
— Пойдем, — прошептала Веда. — Быстрее, Флойд! Прошу тебя!
Она была почти раздета, но всю одежду держала в руках. Я схватил ее за руку и потащил к машине. Вся эта мерзость не заняла и пяти минут.
— У тебя все в порядке? — спросил я, рванув машину с места.
— Помолчи, — попросила она. — Дай мне прийти в себя. Боже! Какие скоты эти мужчины! — Она заплакала от бессильной злости. Я не смотрел на нее, продолжая вести машину и кляня все на свете. Наконец, она оделась и закурила сигарету.
— Теперь все в порядке, Флойд. Ну почему ты сорвался? Теперь все испорчено, мы не сможем проехать Пассадену.
— Что ты имеешь в виду?
— Граната… Они обязательно сообщат в Пассадену, и, разумеется, полиция захочет познакомиться с парнем, носящим гранаты в кармане.
Я задумался. Конечно, она была права.
— Я все испортил, согласен, но что еще оставалось делать?
— Ты должен был сохранять спокойствие. В конце концов, они не убили бы меня.
Я понимал, что она думает по-другому, но не хотел говорить об этом.
— Да, я мог бы вести себя поспокойнее.
Она развернула карту автомобильных дорог.
— Придется ехать вокруг Альтадены на Монровию.
— Согласен, — я обнял ее одной рукой и притянул к себе.
— Я рада, что ты не сохранил хладнокровия, — ласково прошептала она.
Мы проехали изрядное расстояние, когда я сказал:
— Включи радио. Настрой на десять метров. На этой волне передают сообщения для полицейских машин. Я хочу знать, что предприняли эти парни.
Ее рука была уже значительно тверже, когда она включала приемник. Вначале из динамика раздавался просто шум, потом прошло сообщение об автомобильной катастрофе на бульваре Санчет. Еще через несколько минут мы получили красочное описание нападения гангстеров на станцию самообслуживания.
— Пока все тихо, — сказал я. — Прямо перед нами Альтадена. На сей раз никакого поста нет. Но останавливаться не будем.
Механический голос из приемника внезапно проговорил:
— Служба полиции Лос-Анджелеса. Всем патрульным машинам! Повторяем последние сведения по делу об убийстве Бретта. Задержать черный «бьюик», на котором, возможно, Флойд Джексон пытается уйти от преследования. — Далее следовало описание машины и ее номер. — С ним женщина, худая и темноволосая, одетая в брюки и блузку. Последний раз машину видели на дороге в Пассадену. Слушайте наши сообщения.
Мы молча продолжали свой путь на Альтадену. Там, казалось, никто не слышал о Флойде Джексоне. Мы ехали по главной улице со скоростью сорок миль в час. Было немногим больше 10.40. Машин и прохожих было мало. Никто не смотрел в нашу сторону и не был вооружен. Из приемника доносились лишь шорохи и потрескивания. Я думал о дюжине патрульных полицейских машин, как и мы ждавших сообщения, чтобы ринуться по нашим следам. Я с такой силой сжал руль руками, что мне стало больно. Бледная и напряженная Веда внимательно смотрела вперед.
